совсем жуткое лично видеть пришлось…
Журналист вопросительно посмотрел на неё.
— Это было в Литве, эти… — её лицо исказилось, словно застарелый страх вырвался наружу… — «лесные братья» напали на чекистскую школу. У нескольких захваченных ими, ещё живых курсантов вырезали сердца в виде звезд. Я и сама тогда чудом спаслась… подразделение из войсковой части на подмогу подоспело. И позже…на западной Украине ещё подобные вещи видела… к чему я это вспоминаю? Столько лет уже прошло, а как первый раз прочла эти предсказания ребёнка пятилетнего, так за сердце и схватилась. Хоть и не верю ему, но и понять не могу… кто мог такое, что он там напророчил, про 21 век, придумать?
— «Одного нового поколения хватит»… вот всё, что мы от него добились тогда… — пожал плечами Пичугин.
— Ладно. Хватит в фантазии погружаться… — неожиданно и звонко рассмеялась Елена Борисовна.
— Может, книгу про подпольщиков и партизан какую прочитал…
— Сами то в это верите?
— Нет. Тут что-то другое…
— Ладно, будем пока проверять те две версии… но, видимо, придётся вам помогать мне с родителями разговаривать. Как-то, после этих сбывшихся предсказаний насчёт Ирана, песни этой и фильма, совсем по иному к словам про предателей относишься… он точно никаких фамилий и фактов не произносил?
— Всё, что было, письменно изложено… — ещё раз повторил Пичугин ответ на неоднократно уже ранее задававшийся ему полковником вопрос.
* * *
Поздний вечер того же дня. Номер одной из Пермских гостиниц. Елена Борисовна К.
…Это было 13… да, чуть больше 13 лет назад. В Москве. На Пушкинской площади, в Москве. Она тогда говорила им…
И ещё… ведь один из них… точно! Да, Воробьёв как раз отсюда, из Перми и даже… учился в том ВУЗ-е, про который ребёнок заявлял как свою «альма-матер в 90-х».
Тот Воробьёв, поменяв несколько ВУЗ-ов, оказался в МГУ и вышел на ту злосчастную демонстрацию «за Синявского и Даниэля». На филолога, кажется, он учился.
Вот что ему и ему подобным не хватало? Она же лично просила их разойтись. Чтобы остались в ВУЗ-е и учились дальше. Они грубили ей, оскорбляли. После напились. А дальше, после отчисления, она больше и не слышала о нём… их там несколько было. Зачем? Из-за какой-то ерунды… жизнь себе ломали.
И этот ребёнок вундеркинд… он пророчит такое, какое никакой диссидент не выдумает… что у Вяткина в голове, что ещё выдумает? Почему? Зачем? Как смог?
Как вообще может быть такое — «сознание из будущего»?
Что за бред…
С другой стороны, второй след, с религией связанный, может быть более обоснованным, в отличие от тех попыток «знахарства» у его отца. У религиозных людей в голове всякое творится. Правда тут, религиозных пророчеств от вундеркинда пока вроде не прозвучало. И объяснение он фантастическое, но материалистическое себе приписывает…
Да. Без личной встречи никак. Пора самой попробовать понять его. Что же, он сам им легенду в руки, можно сказать, вручил.
А её настоящая должность референта ректора МГУ — самое то, что нужно для доверия родителей…
И, кто знает, может слова товарища Андропова ещё сбудутся. И удастся отсечь ребёнка от возможного религиозного влияния. У старообрядцев много чего странного творится. Хорошо, что удалось раскопать эти подробности… про родственников его.
Всё равно единственная вразумительная идея насчёт начального происхождения этих «пророчеств» пока. А что, если голова начитавшегося чего попало юного гения всё преломила так?
Ладно, спать уже пора. Я забегаю вперёд…
* * *
17 февраля 1979. Вяткин И.Ю.
— …Почему вы, Иван, не поддержали меня?
Словно «под копирку». Тот же наш двор, тот же снег, та же осточертевшая лопата. Я постоянно заставляю себя… ради полезных моему юному организму прогулок и физических действий на свежем воздухе изображать ребёнка, увлеченного зимним ковырянием с замёрзшей влагой:-)
Вся разница — я сейчас не один. Как в тот раз, когда в начале января Пичугин заезжал. И это всё?? Ещё полтора месяца минуло. Как мучительно медленно всё делается в стране советской.
Или это у меня от ритма цифровой эпохи? Отвыкания от привычек и требований которого так пока и не произошло, несмотря на «восстановленную в 1978-м» ту привычку проведения многих часов (по учёбе и ради личных интересов) в библиотеке 80-90-х?
— А должен был? — недовольно смотрю я на тётку предпенсионного возраста, которую Пичугин представил час назад моим родителям как референта ректора МГУ, Елену Борисовну как-там её, что-то на «К»…
Женщинка она резвая. Ну очень.
— А разве нет? Вы же так стремились к… контакту? Учитывая то, что вы написали в письмах?
Ага. Чуть лучше…
— Что вы читали из них?
— Все.
— Прекрасно. А кого вы, собственно представляете?
— Не понимаю вас, Иван.
— Содержание моих писем не было предназначено некой Елене Борисовне, которая представляется референтом ректора МГУ. Я же чётко сказал Пичугину и другим… кстати, вы хоть знаете, кому?
— Товарищам Коноплёву и Щербинину…
— Хорошо, пусть знаете… значит и должны понимать, для кого предназначено то, что тут. — указываю на свою голову в детской шапке на искусственном меху с резинкой, обтянутой вокруг и прижимающей «ушки». — а вы кто? Совсем не та, кому надо слушать меня. И я — не вундеркинд…
— Я для этого здесь… и вы просили сами «о версии»…
— Я просил для связи, а не для того, чтобы вы довели мою мать до слёз, взяв с места в карьер… моё тело — оно… тело 5-летнего. Какой, простите, нахер, «специнтернат для одарённых детей»? Вы в своём уме? Мало мне мучений в садике. Я всю эту комедию с вундеркиндством разыгрываю день за днём, чтобы хоть как-то иметь чуть больше степеней свободы и объяснять окружающим все мои странности. Вы точно не тот человек, который должен слушать меня!
— Хорошо, Иван… она пристально смотрит на меня — Я, действительно референт ректора МГУ. А ещё я — полковник комитета государственной безопасности.
— Это радует. Мне всё равно ничего не остаётся, кроме как поверить вам на слово.
— Вот мы и сделали первый шаг к доверию, Иван?
— Пока в основном за мой счёт, что не было бы так страшно… хоть и не приятно лично мне… как страшно, что за счёт утекающего времени для спасения страны.
— Вы снова об…
— Конечно же. Стал бы я ещё писать письма ради какой-то иной цели, если бы не считал её достойной. Будь всё хорошо в будущем… я просто наслаждался бы второй жизнью, правил мелкие ошибки и ловил известные мне заранее возможности… можно подумать, что мне
