Капитан ушел, и Уэлсли постучал по столу. Разговор стих, все посмотрели на своего генерала с орлиным носом, а тот помахал в воздухе полученной депешей.
— Австрия заключила мир с Бонапартом. — Он подождал, когда все замолчат. — Иными словами, джентльмены, мы остались одни. Теперь вполне можно ожидать новых французских войск. Не исключено, что даже самого Наполеона, да и дома у нас появится больше врагов. — Шарп подумал о Симмерсоне, отправившемся в Лондон. Сэр Генри наверняка уже плетет интриги против Уэлсли и британской армии в Испании. — Однако, джентльмены, в этом году мы уже побили трех французских маршалов, так пусть же Господь даст нам хоть небольшую передышку!
Офицеры дружно взялись за свои бокалы. Часы на башне пробили восемь. Сэр Артур Уэлсли встал и высоко поднял бокал.
— Я вижу, уже принесли сигары. Завтра нам предстоит рано выступить, джентльмены, поэтому я предлагаю тост за короля.
Шарп отодвинул свой стул, встал с бокалом в руках и вместе со всеми произнес:
— Боже, храни короля!
Шарп успел сесть, дожидаясь бренди и одной из генеральских сигар, когда заметил, что Уэлсли продолжает стоять. Шарп быстро выпрямился, проклиная собственное дурное воспитание и надеясь, что остальные не видят, как он покраснел. Уэлсли ждал его.
— Я помню еще одну битву, джентльмены, которая могла бы сравниться по количеству павших с нашим недавним победным сражением. После Ассама я благодарил юного сержанта, сегодня мы салютуем уже капитану.
Он поднял свой бокал в честь Шарпа, которого захлестнула волна смущения. Капитан видел, как улыбаются остальные офицеры, поднимал бокалы в его честь, и украдкой бросил взгляд на серебряного орла. Он пожалел, что Жозефина не видит его сейчас и не слышит слов Уэлсли. Он и сам слышал их не очень четко.
— Джентльмены. Давайте выпьем за Орла Шарпа.
Историческая справка
Сэр Артур Уэлсли (который должен был вскоре стать благодаря событиям 27 и 28 июля 1809 года герцогом Веллингтоном Талаверским) потерял в этом сражении 5365 человек убитыми и ранеными. Около 15% — сразу. Французы потеряли 7268 человек, а испанцы около шестисот. Французы также лишились 16 пушек, но, к счастью для себя, сохранили всех своих Орлов. Первый Орел, отбитый британцами во время испанской войны, был захвачен прапорщиком Кеогхом и сержантом Мастерменом из 87-го ирландского полка во время сражения при Баросса 5 марта 1811 года. Кеогх умер от многочисленных ран, а Мастермен выжил и получил очередной чин, присоединившись таким образом к небольшому числу офицеров британской армии в Испании (около 5% от общего числа), вышедших из рядовых. Надеюсь, души Кеогха и Мастермена и нынешние потомки солдат 87-го полка Королевских ирландских рейнджеров простят меня за то, что я описал их подвиг.
Не существует места под названием Вальделаказа, так же как никогда не было Южного Эссекского полка, но все остальное в описании Талаверской кампании правда. В рассказе о сражении только приключения Южного Эссекского и захват Орла выдуманы; за французов действительно воевал голландский батальон, и я взял на себя смелость передвинуть их с позиции, занимаемой ими напротив испанских укреплений, и отдал в жертву Шарпу и Харперу. С сожалением должен признать: все, что сказано об испанской армии, не выдумки; они и в самом деле бежали накануне сражения, испугавшись своих собственных залпов, а через несколько дней генерал Куэста повел их в бой, где они потерпели полное поражение. Талавера была оставлена французам, которые, как и предсказал Уэлсли в романе, обращались с британскими ранеными с участием и заботой. Бесполезность испанской армии более чем компенсировала храбрость партизан, из-за которых Наполеон был вынужден сравнить Испанию с «занозой».
Большинство деталей взято из писем и дневников современников. Сцены вроде растущей кучи рук и ног, сваленных у стен монастыря в Талавере, поражают воображение и могли появиться только из рассказов очевидцев. Вдобавок я много пользовался работами Майкла Гловера «Испанская война», Жака Уэллера «Веллингтон в Испании» и леди Элизабет Лонгфорд «Веллингтон: годы меча». Этим авторам я приношу свою особую благодарность.
Ричард Шарп и Патрик Харпер, к сожалению, являются вымышленными героями. Надеюсь, сегодняшние Королевские зеленые куртки, которые когда-то именовались 95-м стрелковым полком, не станут стыдиться приключений этих героев на долгом пути, который в конце концов приведет их в Ватерлоо.
9. Золото стрелка Шарпа
(пер. Геннадий Корчагин)
С огромной благодарностью посвящаю эту книгу Эндрю Гарднеру
Пошел я в солдаты, чтобы славу сыскать
И пасть за шесть пенни в день.
Чарльз Дибдин, 1745-1814
Глава первая
Война была проиграна. Не закончена, но проиграна. Это понимали все – от генералов, командующих дивизиями, до лиссабонских шлюх. Англичане пойманы, ощипаны, выпотрошены, и теперь Европа ждет, когда шеф-повар Бонапарт переправится через горы, поглядит, все ли его поварята сделали как надо, и позволит зажарить дичь. Потом выяснилось, что маленькая британская армия не заслуживает даже крупицы внимания великого завоевателя – и это еще сильнее уязвляло гордость тех, кто ожидал неминуемого поражения.
Война была проиграна. Испания пала. Разбитые в пух и прах, остатки испанских армий сгинули без следа в исторических хрониках, от былого оплота католической веры осталось всего ничего – укрепленный Кадисский залив да вооруженные крестьяне, сражавшиеся по законам герильи – «малой войны». В дело у них шло все: испанские навахи и английские мушкеты, засады и террор – благодаря чему французские солдаты ненавидели и боялись всех испанцев.
Но ведь любому известно: малая война – не война. А настоящая война была проиграна.
Капитан Ричард Шарп, некогда рядовой 95-го стрелкового полка его величества, а ныне – командир роты легкой пехоты Южного Эссекского полка, вовсе не считал поражение неминуемым, но и он пребывал в дурном настроении. Да и как не хмуриться и не раздражаться по любому поводу, если дождь, выпавший на рассвете, превратил дорожную пыль в чавкающую, брызгающую из-под ног жижу, а привычный зеленый мундир – в мокрое, липкое, холодное тряпье?
Шарп шагал, прислушиваясь к солдатской болтовне, но сам помалкивал, а лейтенант Роберт Ноулз и сержант Патрик Харпер, которые в иной ситуации охотно завели бы разговор с командиром, сейчас держались в сторонке. Лейтенант Ноулз попытался было выяснить, что гложет Шарпа и нельзя ли чем-нибудь ему помочь, однако рослый ирландец помотал головой.
– Его не развеселить, сэр, уж я-то знаю. Нашего ублюдка хлебом не корми, дай покукситься. Ну и пусть его, сэр. Само пройдет.
Ноулз пожал плечами. Ему совсем не нравилось, что сержант называет капитана ублюдком, но скажи он об этом – и Харпер прикинется невинной овечкой, будет уверять, что капитановы родители не были обвенчаны, а ведь это правда; и к тому же Харпер не один год провоевал рядом с Шарпом и заслужил его дружбу – чему Ноулз изрядно завидовал. Не один месяц понадобился лейтенанту, чтобы понять: ошибаются многие офицеры, считая, что в основе этой дружбы – прошлое Шарпа, служба рядовым, походы и бои в солдатском строю и все такое; неспроста, мол, он, вознесясь на армейский олимп, предпочитает, как встарь, общаться с нижними чинами. «Кто родился крестьянином, крестьянином и умрет», – с усмешкой сказал некий офицер, а Шарп услышал и оглянулся на него, и Ноулз заметил страх, вызванный этим холодным дерзким взором.
Разница в званиях не позволяла Шарпу и Харперу вместе коротать досуг, но и за уставными отношениями Ноулзу было нетрудно разглядеть их дружбу. Оба были рослыми, а ирландец вдобавок силен как бык – и оба всегда держались очень уверенно. Ноулз никак не мог вообразить их без мундиров. Казалось, оба родились для битв и сражений, и на поле брани, где любой больше всего заботится о своем выживании – эти двое понимали друг друга с полуслова. Как будто поле битвы для них – дом родной, с завистью думал Ноулз.
Он взглянул на небо, на тучи, просевшие до холмов по сторонам дороги.
– Ну и погодка, чтоб ее!
– Эх, сэр, ей-же-ей, дома мы б такой денек назвали славным.
С сержантского кивера капала дождевая влага. Харпер ухмыльнулся и окинул взглядом роту, едва поспевавшую за быстроногим Шарпом. На скользкой дороге она слегка растянулась, и Харперу пришлось крикнуть:
– Эгей, протестантское отребье! Война вас дожидаться не будет!
Он гордился, что рота легкой пехоты обогнала весь полк, и вдобавок радовался, что Южный Эссекский продвигается на север, навстречу неизбежным летним баталиям. Патрик Харпер всякого наслушался про французов и их нового командующего, однако не собирался терять сон, гадая, что ждет впереди Южный Эссекский – пусть даже полк почти обескровлен. В марте из Портсмута вышел конвой с пополнением, но угодил в шторм – ходили слухи о сотнях трупов, выброшенных на южные бискайские берега, – и теперь народу в Южном Эссекском меньше половины от списочного состава. И что с того? При Талавере француз вдвое превосходил числом, а сегодня вечером в Келорико, куда стекаются войска, найдутся женщины на улицах и вино в лавках. Стало быть, не так уж нынче тяжела жизнь у парня из Донегола – бывало и похуже. Подбодрив себя такими мыслями, Харпер стал насвистывать.
