Ксандр привязал себя к кормилу, я укрылась в носовой каморке с Полирой, ее сыном и Тией. Кианна, лежащая у меня на коленях, тянула один и тот же хнычущий звук, чтоб мы вдруг не подумали, будто ее все устраивает, и замолкала, только когда рот оказывался занят материнской грудью.
Через некоторое время я почувствовала дурноту. Выбравшись на палубу, я тут же наткнулась на Коса.
— Иди обратно! — крикнул он, перекрывая вой ветра.
— Сейчас! — кивнула я. — Ты куда?
Кос наклонился, чтобы я могла его слышать:
— На носовую палубу, докричаться до «Семи сестер»! Идти на веслах бесполезно! Гребцы выбились из сил, корабль не движется. Надо поворачивать кормой к ветру!
— Но тогда не попадем на материк! — крикнула я.
— Тут хоть бы до Сциллы добраться! Надо уходить! Нас просто опрокинет волной!
Я кивнула:
— Пойду к себе!
Я еще слышала, как он что-то кричит за борт. Вернувшись, я рассказала Тии и Полире, что происходит. Гребной распев сменился, корабль круто поворачивал. Вскоре распев смолк: парус подняли до середины мачты, нас подхватило ветром. Вскоре я услышала, как Бай за дверью громыхнул втянутым веслом.
Я снова высунула голову. Бай сидел, опершись на весло, голова его бессильно свесилась, дождь стекал по обнаженной спине. На ключице виднелся бледный шрам от стрелы.
— Мы повернули? — спросила я.
Он кивнул.
— Невозможно идти как шли, — задыхаясь, произнес он. — Пришлось развернуться.
Ветер еще гнал нас вперед, когда спустилась ночь. Шторм был не из самых сильных, но на рассвете, выйдя на палубу к волнующемуся морю и рваным тучам, я вновь увидела справа все ту же гору, знакомый мыс и полоску берега.
Я прошла на корму к Ксандру, чтобы дать ему разбавленного вина.
Он жадно напился, не отрывая рук от кормила; я держала бурдюк у его губ.
— Вернулись на то же место, — сказала я.
Он кивнул:
— Да, вон там был костер Анхиса. Пришли туда же, где были. Столько усилий — и все впустую.
Позади нас качались на волнах «Семь сестер» и «Жемчужина».
— По крайней мере все целы, — заметила я. — Интересно, зачем Владычице Моря понадобилось нас вернуть. Видимо, что-то мы здесь не довершили. Только вот не знаю что.
— Так уж и не знаешь?
— Нет. — Я продолжила прежде, чем он успел встрять. — И никакое проклятие тут ни при чем! Просто Она от нас чего-то ждет. И мне нужно выяснить, чего именно.
Золотая ветвь
Когда дождь закончился, Ней соорудил на берегу алтарь из найденных тут же камней и совершил жертвоприношение Владычице Моря. Ни ягнят, ни козлят взять было неоткуда, и приношением служило лишь пламя церемониального огня и толика мирры, врученной мне царевной Басетамон. Я заверила Нея, что мирра — лучший дар Владычице, ведь Она благосклонно принимает это яство из рук египетских жрецов. Для пущей уверенности Ней возлил Ей и жертвенного вина.
— Великая Владычица, — произнес он вслух, — милостивая матерь морей, и всей водной твари, и птиц морских! Нам неведомо, отчего ты вернула нас к этому острову. Яви нам свою волю, и мы исполним то, что в наших силах. После девяти дней, проведенных здесь в память Анхиса, мы останемся еще на девять дней в твою честь, чтобы затем отплыть с твоим благословением.
За девять дней ветер точно сменится. И девяти дней вполне достаточно, чтобы Она явила нам знак.
И мы остались.
На второй день, когда я помогала Тии чистить рыбу для жарки, ко мне подошел Вил. Он застенчиво остановился рядом, ожидая, пока я на него взгляну.
— Что случилось, Вил? — спросила я.
— Я кое-что нашел. Не знаю — кажется, это оно.
— Оно?
— То, ради чего мы остались, — ответил он. — И я его нашел. По-моему, это пещера, где живет чудовище.
— Чудовище? — нахмурилась я. Мелкие пещеры виднелись тут и там на мысе и по крутым берегам реки, но за одиннадцать дней мы не встретили никого опаснее лисицы. Может, здесь и бывают медведи, но наши охотники, исправно приносящие добычу, уже давно наткнулись бы на их следы…
Вил переступил с ноги на ногу:
— Может, ты позовешь моего отца?
Я позвала не только Нея, но еще Ксандра, Коса и Бая — с мечами и парой тяжелых копий; Бай вооружился еще и луком. Ней не хотел брать с собой Вила, но я напомнила, что дорогу знает только он, а Ксандр сказал, что Вил не так уж мал для медвежьей охоты, особенно если будет держаться в стороне, и что забот с ним будет никак не больше, чем со мной. Это было правдой. Я дохаживала седьмой месяц и делалась все более тяжелой и неповоротливой.
Не спеша мы стали подниматься вдоль реки. Шум моря постепенно затихал, мы шли больше часа. День стоял жаркий, чахлые низкорослые деревья на каменных склонах почти не давали тени. Я уже подумывала, что зря не отказалась от похода.
— Вон там, — указал Вил.
Река в этом месте текла сквозь неглубокую ложбину с дубовой рощей на склоне; в пятнистой тени молодых листьев крылся вход в пещеру. Ней, Ксандр, Кос и Бай вскарабкались наверх посмотреть, мы с Вилом ждали на берегу. Ждать пришлось долго, но наконец выглянул Кос:
— Все спокойно, можете подниматься!
— А что там? — крикнула я. Окажись пещера пустой, они бы просто сошли обратно.
Я взобралась наверх. Солнце уже припекало, и я порадовалась случаю побыть в тени. Вил взбежал на вершину раньше меня.
— Что вы там нашли? — спросила я.
— Не бойся, ничего живого тут нет, — ответил Ней.
— Только кости чудовища, — добавил Ксандр. Ему явно было не по себе.
— Подойди взгляни, что скажешь? — посторонился Ней.
Я шагнула вперед, давая глазам привыкнуть к тусклому освещению. На полу пещеры лежал скелет: туловище обнажилось, но руки и ноги еще оставались погребенными. Ребра выглядели привычно, и я бы подумала, что передо мной человек, но вот голова… Я опустилась на колени рядом. Огромный череп со странными выпуклостями, крупные костяные выступы над глазами, выдвинутая нижняя челюсть, несколько истертых квадратных зубов. Я тронула череп пальцами — кость оказалась гладкой и каменно-холодной.
— Гляди, — сказал Бай, поднимая лежащий рядом камень, заостренный с одного конца; кремневую поверхность бороздили тонкие белые разводы. — Наверное, топор…
Я протянула руку.
— Да. Я видела такие у бедняков в горах рядом с Пилосом. Каменными топорами там пользуются те, кому не по средствам бронзовые.
— Тут вообще нет ничего металлического, — заметил Ней.
Повернувшись обратно к скелету, я осторожно смахнула с ребер частицы земли. Существо выглядело почти как человек.
— Кто это? — спросил Ксандр. — Циклоп?
— Может быть. Но у него два глаза. — Я провела пальцами вдоль красноватого следа, пересекающего ребро. — И у него были друзья. Они осыпали его тело охрой и обрядили для погребения.
— Откуда ты знаешь? — спросил Ней.
— По пятнам на костях. Мы так хороним жрецов. И служителей Владычицы Мертвых. Нас не предают огню, а укладывают в глубоких пещерах, как здесь.
Труп не ляжет так сам по себе. Умершему явно придали покойную позу, и положили у руки привычный топор, и осыпали охрой. Может, ему даже расчесали и уложили по плечам волосы, и окружили тело цветами, и кто-то бросал ему на грудь срезанные пряди своих волос… На мгновение я словно увидела их вживую — странных, уродливых людей, которые возлагают его в пещере под стук барабанов и женский плач: ведь он был чьим-то возлюбленным, отцом, сыном… Кто-то, возможно, пел над ним Сошествие?
Ксандр потихоньку двигался к выходу.
— Нам, наверное, нельзя здесь быть, — сказал он.
— Если это священное погребение, то и вправду нельзя, — подтвердил Ней. — Еще нам не хватало вызвать гнев Владычицы Мертвых.
— Она не разгневается, — ответила я. — Можете идти, если хотите. Я останусь перезахоронить останки и спеть Сошествие.
— Я тебе помогу, — сказал Вил.
— Нет, — вырвалось у Нея.
— Ведь это я его нашел, — взглянул на отца Вил. — И вообще госпоже нельзя хоронить его одной. Она ждет ребенка!
Губы Нея дернулись, но ему ничего не оставалось, кроме как позволить сыну эту смелость.
— Хорошо. Останься с сивиллой, если хочешь. Он не помешает?
— Вил мне очень поможет, — заверила я его. — И ему здесь ничего не грозит.
Ксандр смотрел явно недоверчиво, но все вышли. Луч яркого солнца, проникший в пещеру, играл золотом на светлых волосах Вила, окружив его голову словно венцом.
— Спасибо за поддержку, царевич Вил, — сказала я. — Будь добр, помоги мне перетащить сюда землю вон из того угла, чтобы покрыть тело полностью. — Я вернула топор на прежнее место.
Вил начал усердно нагребать землю, перетаскивая ее с помощью хитона. Лида, конечно, найдет что сказать по поводу стирки, но я промолчала.
Мы покрыли землей грудную клетку умершего.
