крепко схватил иномирянку за руку и увёл.
— Пошли!
Фая била его по плечу и спине, требовала отпустить. Окликала наатирийцев в толпе, но те не обращали внимания на «выясняющую отношения парочку». Выбраться было практически невозможно, но она… сумела. Молниеносно развернулась и помчалась вновь к Расселу.
Аарен отвел их на довольно длинное расстояние и было сложно возвращаться обратно, проталкиваясь через всех.
Вдруг все громко возрадовались. Душа была не на месте, Фаина заторопилась, наконец-то выбилась в первый ряд и окаменела.
Рассел стоял во льду…
Навеки заперт в заснеженном драгоценном камне, ярко-сияющем даже при свинцовом небе. Одиноко, молчаливо… жутко.
Прошел холод по руке. Страх? Не только он…Фая взглянула на запястье и её затрясло. Печать превратилась в грязь, которую девушка легко стерла с кожи, как пыль, а та подалась легко, не оставив ни следа. Словно печати никогда не было.
В груди кольнуло от осознания: всё…
Весь груз тоски и невыносимой боли в одночасье упали на плечи хрупкой девушки. Фаина истерично заверещала, падая на колени прям там… на площади. Наатирийцы с непониманием оборачивались.
— Рассел… — всхлипнула она. — Рассел, — вскочила к ледяному кристаллу. — Рассел! — ударила по сколькой холодной поверхности безнадежно. Будто вот-вот откроет глаза, еще немного и льдина разлетится на миллиард осколочков, Корнель выберется и покажет им.
Ничего не происходило.
Только маги силой оттащили иномирянку от морозно глыбы, приказывая не подходить близко.
Фая захлёбывалась от слез, закашливалась ими. В горле встал ком. Легкие взялись в тиски. Смотрела на любимого, качала головой, не веря, что его могли одолеть так просто. И где аритаанийцы? Почему не пришли за правителем?
Думала и горько рыдала, скорбя о любимом. Она не могла смириться с этим. И вокруг эти паршивые наатирийцы! Ходят и смотрят. Ходят и облизываются. В глазах читается: «Ах… иномирянка». Мужчины останавливались, перешептываясь, узнавая в скорбящей девушке… жену тиарнака. Ту самую, о которой писали в газетах. Насмехаясь, они отпускали в её сторону грязные словечки… Фаина закрывала ладонями уши, шепотом почти заговорщически приговаривая:
— Ненавижу… Ненавижу Наатир. Ненавижу, наатирийцев. Ненавижу!
Донеслись угрозы. Не ей… тем хамам.
Это был Аарен. На одного «земляка» даже замахнулся, но тот трусливо понурился.
— Все прочь пошли! — взревел он.
Как крысы разбежались по сторонам. Никчемные.
Послышались шаги. Фая по звуку понимала — к ней идёт.
— Вставай, — глухо скомандовал он.
— Не трогай меня!
— Дождь идёт. Пошли в академию.
— Иди сам, а меня оставь, — травница с черной печалью посмотрела на мёрзлую глыбу в хладных объятиях которой был её возлюбленный, — я хочу побыть с Расселом.
— Сдох он!
— Он жив! — отчаянно отрицала. — Жив!
Билась в истерика. Ревела. Кричала. Проклинала Наатир. Вдруг Аарен схватил и прижал девушку к себе, успокаивал, поглаживая по волосам. Шептал на ухо:
— Всё будет хорошо. Ты не останешься одна. У тебя есть я. Я буду оберегать тебя, слышишь? Забудется любовь к тиарнаку, поверь мне, — договорив, украдкой взглянул на заледеневшего соперника и победно ухмыльнулся.
Фаина не слушала. Просто плакала, а через минуту мир перед глазами поплыл, и девушка потеряла сознание. Последнее, что она услышала — это перепуганный возглас Аарена: он кричал её имя.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
18.1
Спустя месяц…
— Спасибо, красотка, — поблагодарили пьяные посетили и кинули на деревянную поверхность массивного стола несколько монет. Звонкий звук смешался с противным хриплым смехом. Фая застыла, дожидаясь пока мужчины уйдут, а потом сгребла чаевые и положила в карман фартука.
В баре, как называла иномирянка, а точнее в местном наатирийском «кабаке», или, как гордо твердила хозяйка, в кафе «Хмельная услада» Фаина работала двенадцатый день. Низшего разряда заведение было единственным, куда её приняли на работу. Находилось на самом краю столицы, ехать было долго, но платили прилично и стабильно. Особенно радовали чаевые, которые пьяницы щедро оставляли. Хозяйка «кафе» изредка давала «премию», ведь с приходом иномирянки посетителей стало больше.
Приличные места нанимать супругу тиарнака отказывались. Считали такая работница подпортит имидж, а вот София Олдманн, собственница «услады», приняла девушку с распростёртыми объятиями. Контингент настолько был пропитый, что кроме алкоголя, ничем в жизни больше не интересовались, а разборками в какой-то там магической академии — тем более.
Родители бы Фаина с ума сошли, если бы увидели в какой дыре приходится работать дочери и каких алкашей обслуживать. Ей самой противно, но выбора нет. Нужны деньги. Фая понимала, хоть её и оставили в «Наи», рано или поздно отчислят: ну не дотягивает она по магии. Стоял вопрос ребром: что потом? Кроме себя полагаться не на кого, а жить надо… скорее выживать. Пусть пока учится, но деньги зарабатывать и откладывать решила уже сейчас.
Очередной гость заведения подозвал. Фаина подошла к нему, достала блокнотик, который, как и всегда, можно было не доставать, ведь заказ один и тот же: «Спиртного!». Подавальщица, тут профессия называлась именно так, через несколько минут принесла на не особо чистом подносе шесть рюмок прозрачного спиртного, при виде которых пьяные наатирийцы весело оживились, аж свистнули.
«Вот же радости жизни», — закатила глаза, ставив поднос, потом вернулась к барной стойке. Работающий там Джим подмигнул и вручил иномирянке кружку черного чая, спросив:
— Устала?
— Угу… — кивнула,— спасибо, — пододвинула чашку ближе.
Джиму восемнадцать лет. Он сын хозяйки. Хороший, перспективный паренёк, который в следующем году мечтает поступить в «Наи» и обучаться магии второго ранга. Мать в этом не поддерживает, мол зачем тратить время, если можно заниматься семейным делом и неплохо зарабатывать. Джим хотел другого и шёл к своей цели. Славный парнишка, симпатичный очень: кучерявые каштановые волосы, которые собирал высоко на макушке, добрые большие серо-голубые глаза и… кожа цвета кофе с молоком. Большая редкость для наатирийца, но, как рассказывал Джим, его отцом был иномирянцем с Солкеи, там все жители схожи по телосложению с наатирийцами, но отличались по цвету кожи: были очень смуглыми.
— Думаю, мама будет не против, если уйдешь пораньше, а то совсем без выходных.
— Я в порядке, не волнуйся, — живенько перебрала плечами.
— Ладно. Смотри сама, — улыбнулся лучезарно, по-доброму.
Скоро Фаину подозвал очередной посетитель.
Девушка лениво вытащила поднос под смешки Джима и направилась к гостю. Достала блокнот — а надо ли? Потом заученно протараторила:
— Добро пожаловать в «Хмельная услада»! Меня зовут Фаина. Желаете что-то заказать?
Незнакомец в плаще с
