появляется у меня за спиной и хватает мою руку. Он отламывает кусок хлеба моими пальцами, обмакивает его в похлёбке и бросает себе в рот. Я наблюдаю за тем, как он жуёт, а затем кивает мне, разрешая есть. Я указываю на мясо, и он отрицательно качает головой. Прекрасно. Я бы хотела нормальную еду. Я в своём доме, а меня пытаются отравить на каждом шагу. Это так утомляет.
Пока я снова блуждаю в своих мыслях, Томас одевается и уходит, не сказав мне ни слова. Мне приходится поесть похлёбки с хлебом, а затем убрать поднос за дверь с пустым пакетом крови и полной тарелкой мяса. Если бы я отказалась от крови, то точно съела бы мясо. Если я бы отказалась от мяса, то точно выпила бы кровь. Умно.
Остальную часть вечера я просто сижу, глядя на камин, и вновь обдумываю варианты, чтобы обезопасить себя. Мои мысли постоянно возвращаются к Томасу и Геле. Это правда? Если я спрошу его, скажет ли он мне правду или тоже нельзя? Если честно, то я скептически отношусь к словам Томаса про то, что он не должен мне ничего говорить. Это абсурд. Но с другой стороны, Стан повторил слова Томаса. А также Томас показал мне на яд, без него я бы точно попалась, ведь сама ничего странного не заметила. Даже запаха не было, консистенция мяса была нормальной и не отличалась от цвета крови.
Дверь в спальню открывается, и появляется Томас. Он указывает мне на кровать.
— Что? — беззвучно недоумеваю я.
Он подлетает ко мне и тащит меня в постель. Грубо толкнув, хватает мою руку и царапает мою кожу ногтем. Рана сразу же вспыхивает болью. Яд медленно начинает разъедать мою кожу, пока я во все глаза смотрю на Томаса. Он достаёт из кармана шприц и снимает колпачок. Бросив на меня взгляд, Томас прокалывает мою кожу именно на месте раны, и я сцепляю зубы, чтобы не наорать на него. Когда шпиц полностью заполняется моей кровью, Томас указывает на подушку, и его взгляд резок. Он приказывает лечь. Остальными его действиями понимаю, что он хочет, чтобы я притворилась спящей. Но моя рука зудит, чёрт возьми. И зачем ему моя кровь? Но я послушно ложусь и закрываю глаза. Я слышу, как Томас двигается по спальне, когда раздаётся тихий стук.
— Томас?
Это Радимил. Выравниваю дыхание и продолжаю притворяться спящей. Томас приглушает свет вокруг кровати.
— Входи. Она спит. Снотворное прекрасно подействовало. Она выпила кровь. Это было умно дать два из трёх, — хмыкнув, отвечает Томас.
— Идея Соломона. Достал кровь?
— Да. Вот.
— Отлично. Мы постараемся её использовать для изготовления сыворотки для Флорины. А также будем пробовать влезть к ней в разум через её кровь. У тебя не получилось, потому что она тебе не доверяет. Но может получиться у нас или у Стана.
У Стана? Он у них?
— Если его найти. Ты выяснил, кто помог ему сбежать? — сухо спрашивает Томас.
— Предполагаю, что Соломон. Он увёл меня на улицу раньше, чем я услышал происходящее. Думаю, что он помог Стану сбежать.
— Зачем?
У меня тот же вопрос.
— Стан точно отправился к основному клану, чтобы предупредить их, восстановиться и напасть на нас. Когда обнаружилось, что Стан исчез, я отправил нескольких вампиров по его следу, и знаешь, на кого они нарвались в городе? На наших же вампиров, которых Соломон отправил следить за Станом, чтобы узнать местоположение клана Монтеану. Мы их убили, поэтому Соломон не получит никакой информации.
— Ты же понимаешь, что если Соломон будет продолжать в том же духе, то мне придётся его убить?
— Да, я помогу тебе. Я согласен с тем, что мой сын нарушает нашу договорённость. Но он считает, что ты ничего ему не сделаешь, потому что легко шантажирует тебя телом Гелы.
Так, тело матери Томаса находится у Соломона, и это чёртова правда. Гела может вернуться.
— У тебя есть зацепки, где он может её прятать?
— Пока нет. Я уже проверил все тайники Соломона, она может быть где угодно, Томас. Где угодно. Но не беспокойся, мы найдём её и тогда избавимся от Соломона. Откуда я мог знать, что мой сын окажется предателем? Чёртов Соломон, — огрызается Радимил.
— Я рад, что ты осознаёшь всю опасность, которая от него исходит. Нам не нужны больше войны, мы восстановим справедливость и вернём маму сюда. Благодаря ей и, конечно, тебе клан Монтеану пал, а Русо был убит. Тебе было легко переложить всю вину на Флорину, она до сих пор мучится, насколько я знаю. Но это не так важно, хотя довольно забавно, — с усмешкой в голосе отвечает Томас.
И мне противно. Просто противно. Он не рассказал мне ни о чём, а, выходит, что это правда. Он собирается вернуть свою мать к жизни с моей помощью. Но если это так, то какого чёрта он позволил мне узнать об этом? Разве суть его игры не состоит в том, чтобы скрывать правду?
— Флорина лишь расходный материал, Томас. Когда в ней не будет никакой пользы, мы, наконец-то, заберём то, что она забрала у Гелы. Твоя мама будет гордиться тобой, Томас. Она хотела именно этого для тебя. Она мечтала увидеть тебя на троне и свергнуть Монтеану за их жестокость. И ты всё делаешь правильно.
— Я знаю. Скоро всё закончится. Как проходит подготовка к свадьбе?
— Прекрасно на самом деле. Рано утром привезут наряд для твоей невесты, тронный зал практически готов, его осталось немного украсить, и всё. Флорина должна будет тебя короновать, объясни ей это.
— Завтра объясню. И ты останешься здесь за старшего, Радимил, когда мы с Флориной уедем на пару дней. Я должен продолжать делать вид, что это не мой выбор, а вы меня заставили. Она должна снова доверять мне, чтобы я мог забраться к ней голову и увидеть место обращения. Она знает это место, я уверен в этом. Она знает, просто или не помнит, или не хочет говорить. Тем более думаю, что я на верном пути. Она влюблена в меня. Как бы Флорина ни огрызалась, ни высказывала своё недовольство, сегодня она взяла вину на себя, чем и доказала своё истинное отношение ко мне. Это была обычная проверка её чувств, и она её прошла.
— Значит, всё складывается самым удачным для нас
