Они устроились на своих местах, и Элис с Розали стали так увлеченно болтать, как будто у них не было ни одной заботы в этом мире.
Они ели изысканные блюда из мяса и абсолютно не замечали менестрелей, играющих что-то веселое, поскольку труппа танцовщиц, скакавших на открытом пространстве, закрывала от них все.
Сибилла, не отрываясь, отсутствующим взглядом смотрела на них, как вдруг услышала, как кто-то позади нее сказал:
– Я должна спросить тебя о Китти Леннокс. Она была близка почти ко всем, так что кто-нибудь должен же знать, где укрывается эта красивая негодяйка.
У Сибиллы перехватило дыхание, она почувствовала биение своего сердца. Она не знала Китти Леннокс, но слышала немало разговоров о ней. Леди Сьюзен Леннокс, одна из других компаньонок Изабеллы, была кузиной Китти. И Сьюзен, которая была очень горда тем, что тоже является Леннокс, часто говорила о ней. Более важным для Сибиллы, однако, было то, что Китти Леннокс, так же, как и Кэтрин, пропала в воскресенье, о чем она где-то услышала.
Холод пополз по ее спине, когда она неожиданно для себя осознала одну очевидную истину, но в то же время старалась всеми силами воспротивиться следующей, абсолютно абсурдной мысли, которая пыталась сформироваться в ее уме.
Она вновь бросила взгляд на высокий стол, понимая, что если она и хотела поговорить с Саймоном прежде, то теперь это желание переросло в необходимость. Однако Файф все еще говорил с ним, а Саймон внимательно слушал.
Она должна была подумать обо всем, но шум в зале мешал течению ее мыслей, заставляя смотреть на происходящее поверхностно, и, решившись покинуть зал, она осмотрелась. По одну руку от нее Элис и Розали продолжали весело болтать, по другую же виднелись две склоненные друг к другу головы сэра Малькольма и леди Мюррей, спокойно о чем-то беседующих.
Слушая лишь вполуха Файфа, разглагольствующего о все увеличивающихся внезапных нападениях на границе, а также о том, что это Нортумберленд провоцирует их, Саймон наблюдал, как его мать, Розали, Сибилла и Элис присоединились к сэру Малькольму в одной из эстакад, отданных для благородных семей. Он продолжал следить за ними даже тогда, когда слушал Файфа и иногда отвечал на его вопросы. Он заметил, как Сибилла, сидевшая с отсутствующим видом, внезапно напряглась, ее рот удивленно приоткрылся, и она повернула голову к нему, когда три молодые женщины прошли мимо нее к главному входу. Однако хотя она и посмотрела на него, он знал, что она не смогла бы заметить, как он наблюдает за ней.
– Я согласен с Арчи, что прежде, чем начинать действовать, мы должны убедиться в том, что эти набеги совершаются из-за границы, – продолжал Файф.
– Уверяю вас, милорд, что Перси хочет мира так же, как и мы. Я поговорю с Сесилом Перси, когда он посетит нас, и расспрошу его о том, что он думает обо всем этом.
– Мне было бы интересно узнать, что он скажет, – кивнул Файф.
Вновь посмотрев на эстакаду, пока Файф переходил к другому вопросу, Саймон заметил, что место Сибиллы пустует. Оглядывая огромный зал, он увидел ее в одиночестве около того дверного проема, через который его сестра и Элис исчезли прошлой ночью, и, заставляя себя оставаться на месте, он наконец дождался, пока Файф не заявил, что для пользы дела он должен поговорить с женщиной слева от него.
– Тогда, милорд, я бы попросил меня извинить и отпустить, – сказал Саймон. – У других людей здесь, а также в городе, могут быть идеи относительно тех тем, которые мы затронули, и...
– Конечно, идите, но помните, что я сказал вам, Саймон. Я ожидаю, что вы, как я и предложил, проявите внимание к нашему делу здесь, а также изучите все аспекты, касающиеся набегов. Я надеюсь, что вы не разочаруете меня. Я хочу знать больше, чем Дуглас, об этом деле.
– Да, милорд, я сделаю все, что смогу, – заверил Саймон, несмотря на всю свою уверенность в том, что Файф вряд ли когда-либо узнает что-то еще о том, что случилось на границе, кроме того, что знал от Дугласа.
Файф отвернулся, и Саймон поспешил оставить стол на возвышении, стараясь преодолеть расстояние до дверного проема без особого проявления неуместной суеты, и преуспел в этом.
* * *
Попрощавшись с окружающими и ссылаясь на то, что ей необходимо срочно отлучиться, Сибилла отказалась от предложения леди Мюррей взять с собой одну из девушек и покинула зал, отправившись к восточному дверному проему. Оттуда она попала в лабиринт палат и в результате получила доступ ко всем залам коридора. Это место было успокоительно пустым, несомненно, потому, что дождь держал людей в городе и многие отказались от поездки в замок на ужин. Длительное отсутствие Уэструдера и Букклея только подкрепляло эту догадку.
Однако Сибилла воспротивилась искушению войти в одну из ближайших палат, решив вместо этого пройти до конца первого коридора и лишь там заглянуть в одну из комнат. Открыв дверь, она вошла в холодное пустое помещение, закрыла дверь и, вспомнив, как она вломилась к Элис и Джорджу Денхолму, решила закрыться. Однако на двери висел лишь изящно выглядевший медный крюк, который она и просунула в такое же хрупко изящное кольцо.
Зная о том, что многие люди ищут такую же комнату, она не хотела бы, чтобы кто-нибудь вошел в нее и нашел ее здесь, а мечтала оставаться в полной уверенности в своей безопасности.
Присев на уютную скамью, она напомнила себе, что он отклонит даже малейшее предположение о том, что Кит могла бы быть леди Кэтрин. Ей было абсолютно непонятно, почему эта интригующая возможность ударила ее с такой силой, что заставила ее захотеть больше, чем когда-либо, поговорить с Саймоном. Однако ей нравилось говорить с ним. Его ум был холодно логичен, тогда как она имела тенденцию думать более эмоционально, если что-то затрагивало ее чувства, как в тот раз с Кит. У него действительно была раздражающая манера обсуждать почти каждое слово, которое она произносила, однако, нравилось ей или нет то, когда он не соглашался с ней, в любом случае это обостряло ее мысли и разъясняло догадку.
Размышляя, Сибилла припомнила, что сначала Кит делала маленькие замечания о прекрасном качестве ее одежд, которые видела в замке Саймона. Казалось, будто девочка всегда носила такие вещи, а кроме того, она выказывала удивительное изящество и благовоспитанность, будто родилась в благородной среде. Ведь если она действительно леди Кэтрин, то ее жизнь была в опасности, оттого что она старалась избежать ужасного мезальянса.
Однако очевидный страх Кит и тот факт, что эти двое детей были жертвами так называемых разбойников, указывали на худшую опасность. Именно это Сибилла решила во что бы то ни стало обсудить с Саймоном. Но захочет ли он поговорить с ней? Задолго до того, как она разочаровалась в нем на крепостных валах, он ясно давал понять, что отказался от своей клятвы не прощать ее.
