его тут же бросят в тюрьму как вора. Конечно, стражнику может взбрести в голову отпустить его – тогда он изобьет бедолагу и скинет в реку.
Терин повернул к Шраону помрачневшее лицо:
– Нам опасно тут находиться?
– Да.
– Так чего мы сюда сунулись?
– Дело в том, что наш белокожий мастер Никлосс, в капюшоне да восседающий на кобыле, с легкостью сойдет за благородную даму невысокого происхождения – так что, думаю, с этого момента будет уместно обращаться к нему «госпожа Никлосс». Вы с Титусом – ее слуги; мастера Фин и Аннев – вольные солдаты, которых я нанял для охраны моей госпожи. Отныне это наша история. Тебе, Цзянь, говорить нет нужды – на все вопросы будет отвечать доверенное лицо госпожи Никлосс, то есть я. Учитывая этот новый поворот, мы имеем полное право идти посреди улицы. Если нас остановят – скажем, что состоим в знакомстве с леди Содьей и ищем поместье Рокас. Любой стражник в здравом уме пропустит нас без лишних проволочек.
Шраон посмотрел на Титуса:
– Дай-ка сюда свой щит, сынок, он тут не к месту. Будем в Нижнем квартале – я тебе его верну.
Так они прошли еще одну милю. За это время им лишь единожды пришлось посторониться, и то лишь потому, что какой-то проезжающий мимо экипаж громыхал так, что угрожал до смерти напугать их лошадь.
Вскоре они оказались на просторной площади, в центре которой бил вычурный фонтан. Здесь было решено ненадолго остановиться. Пока Шраон размышлял, в какую сторону им двигаться дальше, мальчишки с любопытством взирали на местную публику. Неподалеку от них какой-то щеголь в курточке с непомерно огромным дутым воротником тренькал на лютне, пытаясь впечатлить женщину в цветастом шелковом платье, подол которого был увешан жемчужинами. По другую сторону от фонтана расхаживал туда-сюда лысый мужчина. На нем была жилетка, каждый дюйм которой украшали фантастические узоры; длинные усы, обильно смазанные маслом, блестели на солнце. Позади него стояли трое рабов-илюмитов, которых мужчина расхваливал во весь голос, клятвенно заверяя, что каждый из них божественно поет и танцует, а помимо того, обладает восхитительной гибкостью и пластикой тела.
– Взгляните на этих грациозных сладкоголосых пташек! Осененные светом самой Люмеи, они сияют, подобно рубину, ограненному мастером-ювелиром! Пение их воспламенит сердце, а одно лишь прикосновение разожжет неукротимый огонь в ваших чреслах!
Он улыбнулся человеку, который остановился у самого юного из рабов.
– Отличный выбор, милорд! Имеется ли у вас партнер для утех? О, поверьте: если вы не делили ложе с илюмитским дикарем – вы не познали истинной страсти!
– Так, – прошептал Шраон, не обращая внимания на зазывные речи рабовладельца. – Эта улица ведет прямиком ко дворцу короля Ленки. В тех же краях находятся несколько крупных имений королевских придворных. Прочая знать ютится в особняках поменьше вдоль боковых улочек. – Кузнец посмотрел на Аннева и Цзяня. – Есть соображения, где может обитать наша леди Содья?
– Мне это неизвестно, мастер Ченг, – ответил Цзянь, взглянув на кузнеца. – Но полагаю, ваш друг нам поможет. Вот он идет.
Он снова опустил голову. Остальные обернулись: работорговец огибал фонтан, спеша в их сторону.
– Лорд Ченг! Вот так сюрприз! Какими судьбами в Лукуре?
Шраон вздрогнул от неожиданности, а потом рассмеялся:
– Фартинанд Калдарен, ах ты, старый лис! Ты-то что здесь делаешь? Последний раз, когда я о тебе слышал, ты усердно ухаживал за одной из моих кузин. Той, что толстая. Эмеральда, кажется?
Мужчина тоже засмеялся. Покручивая волнистый ус, он промокнул вспотевший лоб надушенным носовым платком.
– Это было целую вечность назад, Шраон! – сказал он. – Я решил умерить аппетиты и женился на лукурийке, которой нужны были связи на Острове. Однако должен признать, она значительно симпатичнее твоей кузины, а уж темперамент у нее какой – хо-хо! Ни дать ни взять дикая кошка!
И продолжил, уже намного громче:
– Но никто не сравнится с этими страстными илюмитами! Не стесняйтесь, миледи, подойдите ближе. Да-да, потрогайте! Чувствуете, какие мышцы? Он будет дни напролет развлекать вас и ваших дочерей, даю гарантию! Обратите внимание, какие сильные пальцы – они закалены струнами арфы! Бумаги о стерилизации прилагаются. Прошу заметить, что все уже зажило, поэтому ничто не помешает вам оценить его достоинства тут же, как только… Нет? Ничего страшного, миледи. Быть может, в следующий раз.
Он дождался, когда пожилая дама, которую сопровождал слуга, отойдет подальше, и вновь повернулся к Шраону:
– Так каким ветром тебя занесло в Лукуру? Где ты был все эти годы? Надеюсь, больше не служишь вьючным мулом тому еретику?
– Конечно нет. Сначала у меня была кузница в Баноке, но потом слишком много конкурентов развелось, и я перебрался на юг. Ты же меня знаешь – я человек мирный и конфликтов не люблю.
Фартинанд засмеялся густым утробным смехом. Грудь заходила ходуном, полы жилетки расползлись в стороны, обнажив коричневые соски.
– Если только на них не повышенный спрос! Знаю-знаю. – Рабовладелец покачал головой, и длинные усы заколыхались. – Тебе следует вернуться на север. Я знаю немало людей, кто этому обрадуется.
– И наверняка еще больше людей, кто будет рад, если я не вернусь.
– Тоже верно. Блистательный король Ченг, четвертый своего имени, был на редкость прижимистым ублюдком. Король Ченг Пятый ведет себя более великодушно: торговля с югом идет веселее, мы расширили свои интересы на севере. Народ в восторге. Золото через Иннистиул течет рекой. Ты бы зажил там припеваючи, Шраон, тем более что при дворе далеко не последний человек.
– Довольно, – запротестовал Шраон и поднял руку, призывая Фартинанда умолкнуть. – Ты и сам знаешь, почему я покинул отчий дом.
Он бросил быстрый взгляд на Аннева.
– И возобновлять старые знакомства у меня нет ни малейшего желания. Я ищу поместье Рокас. – Шраон указал на Цзяня, чопорно восседавшего на лошади. – У госпожи Никлосс имеется личное дело к юной леди Содье.
– Тогда вам нужна матрона Тиана. Ступайте по Королевскому тракту, увидите вишневые деревья – значит вы на месте. Рокасы единственные, у кого они растут. Только осторожней. – Тут он заговорил тише, и Анневу пришлось податься вперед, чтобы разобрать слова. – Пальчики Тианы давно и плотно сжимают яйца короля Ленки, так что не вздумайте ее разозлить. Помнишь Фибу Анабо? Темноволосую красотку при дворе, которая вечно строила тебе глазки?
– Помню, – ответил Шраон, явно смутившись.
– Так вот, пять лет назад, по указу короля Ченга, мисс Анабо стала консулом при короле Ленке и теперь, на пару с семейством Рокас, почти целиком контролирует работорговлю в Лукуре. В общем, ты с ними поаккуратнее.
– Я запомню. – Шраон подмигнул. – Спасибо, Франи. Ты всегда
