— У вас все в порядке? — спросил он.
— В полном. Благодарю. — Ответил Федоров сразу же, словно ожидал этого вопроса.
— В таком случае, прошу в машину.
— Простите, но я хотел бы узнать, куда нас повезут, — не утерпел Изнов.
Ему послышалось, что глава нападавших усмехнулся.
— В тюрьму, куда же еще? — тем не менее, ответил он.
— Но ведь нас и так везли туда. Зачем же…
Федоров слегка толкнул его в бок:
— Посол, сейчас не время для выступлений.
— Но послушайте, это же нелепо…
— Тюрьмы бывают разные.
Наверное, советник был прав — если только каждой тюрьме соответствовал свой способ доставки клиентуры. На сей раз то был никак не броневик, но экипаж, который, пользуясь терранской терминологией, можно было бы назвать лимузином представительского класса. Удобно устроившись на заднем сиденьи, Изнов благостно покряхтел.
— Не все перемены, оказывается, бывают к худшему, — изрек он. — Хотелось бы надеяться, что это войдет в правило.
Никто не ответил ему, но посол не обиделся, наслаждаясь неожиданным комфортом.
Машина шла так плавно, что казалось — они едут по улицам совсем другого города. И посол искренне пожалел, когда лимузин остановился и ему дали понять, что путешествие окончилось и пора выходить. Он был бы не прочь проехать так часок-другой, чтобы окончательно прийти в себя. Но спорить не приходилось — это дипломат понимал хорошо. И он выбрался, стараясь не показать, насколько это ему неприятно.
* * *
Наверное, это была тюрьма — судя по тому, что окна первого этажа были оснащены решетками, а наверху, насколько можно было разглядеть, — теми же намордниками, что и в любом заведении такого рода; и тут, однако, чувствовалась некоторая разница: местами намордники эти были опущены так, что, надо полагать, ничуть не закрывали обзора изнутри. Здание это, немалых размеров, стояло на обширном участке, обнесенном, как и полагалось, высоким и надежным забором; участок же этот, в свою очередь, находился в середине огромного парка, в котором негромко шумели деревья и пахло скошенной травой.
— Благодать, — сказал Изнов. — Как же это им удалось получить такую территорию под тюрьму? У нас на Терре такой номер нипочем не прошел бы.
— Ну, отчего же… — сказал Федоров, чуть усмехнувшись. — Бывало и у нас. Все дело в специфике…
— В специфике — чего? Можно подумать, что вы разбираетесь в том, что здесь происходит, — рассердился Изнов.
— Не во всем, конечно. Однако, некоторые вещи мне ясны.
— Интересно. Какие же?
— Не стану оглашать. Из чистого суеверия, — серьезно проговорил Федоров.
— Меркурий, вы слышите? Кто мог бы ожидать от нашего советника…
— Я и сам суеверен, — ответил синерианин. — Но поспешим: нас приглашают.
И он первым двинулся ко входу, лишь около двери задержался, чтобы пропустить вперед Изнова, как и подобало согласно строгому дипломатическому этикету и протоколу.
* * *
Странно, однако, если не считать караула у входа и преграждавшей выход решетки, внутри ничто не говорило о том, что они оказались в месте лишения свободы, а не в каком-то клубе высокого ранга. Холл устилался громадным ковром, глубокие кресла и маленькие столики были разбросаны тут и там, и наводили на мысли не об отбытии наказания, а скорее о комфортабельном отдыхе, который не хотелось прерывать.
— Однако!.. — только и выговорил Изнов.
Возможно, он собирался разразиться пространным рассуждением по поводу различного отношения к пенитенциарной системе в разных мирах Галактики; однако, раскрыв рот, вдруг забыл о необходимости закрыть его, а перед тем выдохнуть воздух; и так посол стоял, постепенно багровея при взгляде на приближавшуюся к ним с противоположного конца холла фигуру.
— Я сказал, что мы скоро встретимся, — такими словами приветствовал приговоренных прекослов Алас. — Я всегда стараюсь, чтобы слова мои не слишком расходились с делом. Вы удивлены, увидев меня здесь… и в таком виде?
Он явно имел в виду свою форменную одежду Службы Надежности мира Иссоры: тот же черный комбинезон, но украшенный серебряным шитьем по воротнику.
— Мы были бы очень удивлены, — спокойно ответил Федоров, — если бы вас здесь не оказалось. Как прикажете теперь к вам обращаться?
— Да просто — «сойт», по вашим меркам — второе звание старшего офицера. Но вы хотите сказать, что уже догадывались?..
— Ну, полноте. Вы ведь и не очень старались скрыть это; знали, что имеете дело с профессионалами.
— Мне не хотелось, чтобы вы преждевременно утратили надежду: мы заинтересованы в вашем добром здоровье и настроении. Ну что же, присядем?
И он жестом гостеприимного хозяина указал на ближайшую группу кресел, кольцом охватывавших низкий круглый столик.
— Охотно, — согласился Федоров. — Коллеги, воспользуемся гостеприимством хозяев. Надеюсь, они будут настолько любезны, что предложат нам плотно закусить. Для поддержания хорошего настроения это чрезвычайно важно.
Алас только улыбнулся.
— Мы успели познакомиться с вашими привычками и пожеланиями. Не волнуйтесь: все готово, чтобы принять вас, как добрых друзей.
Федорова, казалось, эти слова нимало не удивили.
— Скажите, сойт: кто будет с вами разговаривать? Вы?
— И я тоже. Хотя предложения будут исходить не от меня, но мне поручено их передать и выслушать ваш ответ.
— Очень приятно слышать это, — улыбнулся Федоров. — Всегда удобнее договариваться с людьми, с которыми уже приходилось встречаться раньше.
— Я бы сказал, заявление достаточно рискованное, — сойт Алас покачал головой. — Мы знакомы несколько часов, и этого вряд ли достаточно, чтобы…
— Ах, память, память, — Советник продолжал улыбаться. — Бывает, она подводит в самое неподходящее время.
— Только не меня. Не вижу, что я должен был бы сейчас вспомнить.
— Ну… хотя бы мир Эмора.
— Да, мне приходилось бывать там. Но какое отношение это имеет к нашей теме?
— Шесть условных лет тому назад…
— Да, да. Но вы-то тут при чем?
— Милый Алас, — с чувством сказал Федоров. — А кто брал вас со всей компанией, когда вы собирались убраться восвояси со всей информацией, на которую вам пришлось тогда изрядно потратиться?
— Кто бы ни брал, — сердито огрызнулся Алас, — но не вы.
— Это точно?
— На меня вышла эморская контрразведка, верно. Но эморская, а при чем тут Террана?
— Совершенно верно, — поддакнул Федоров. — Вот и я думаю: а при чем же тут Террана? Но, наверное, если покопаться, можно найти ответ и на этот вопрос? И даже вспомнить, кто сказал вам, когда все уже закончилось: «Вы слишком отяжелели, пора оседать дома, Гинт». Тогда вы носили такое имя, верно?
Сойт помолчал, внимательно вглядываясь в Федорова.
— Да, воистину странно, — сказал он. — Поневоле поверишь, что мир тесен. Мне тогда говорили, что на меня охотится какой-то терранский специалист; но я не думал, что ваше руководство примет так близко к сердцу мои невинные игры.
— Как вы скромны сегодня, сойт; хотите, чтобы я объяснил вам, почему мы решили серьезно помешать вам?
— Ну, позже я и сам сообразил… О, теснота вселенной!
— Мир достаточно просторен — только поделен на слишком узкие отсеки.
— По профессиональному принципу, не так ли?
— Вы прекрасно знаете это и без меня.
— Что поделаешь; жизнь есть движение, вот и передвигаешься весь свой век — с планеты на планету, из региона в регион. Естественно, при этом возникает угроза, что когда-нибудь тебя опознают. На сей раз, к счастью, это произошло у меня дома. Но теперь я понимаю, почему вы все время сохраняли столь поразительное спокойствие, в то время как по логике событий вам следовало бы волноваться.
— Ну, когда я понял, кого вы представляете, то сразу успокоился. В наших службах редко предпринимают бессмысленные действия. И уж коли вы оказались рядом, я сообразил, что наши скромные персоны по какой-то причине заинтересовали Службу, и она не бросит нас на съедение банде болтунов.
— Не очень-то вы высокого мнения о Великом Сброде!
— А вы?
Алас засмеялся.
— Намного худшего. Потому что знаю Сброд куда лучше вашего. Но мы их терпим: они нам не мешают, пока держатся в рамках. Тоже своего рода традиция. Правда, иногда среди них попадаются действительно способные; таких, когда они успевают украсть достаточно много, приобщают к подлинной власти. Но способных всегда меньшинство.
— Оценили ли вы и нас, как подающих надежды?
— Вы полагаете — потому, что вам были предъявлены такие обвинения? М-м… в какой-то степени безусловно. При анализе региональной информации мы наткнулись на розыскное объявление, касавшееся именно вас троих. Это и побудило Службу заинтересоваться вами. Потому что если кого-то разыскивает соответствующая система Империи, то это должны быть серьезные люди. А я, к сожалению, не опознал вас. Память, вы правы — память иногда выкидывает шутки.
