схемы финансирования.
- Я примерно представляю, как он все проворачивает, - говорит Матвей.
- Объяснишь?
- Да без проблем. Все разложу по полкам.
Я получил от Матвея очень полезную информацию. Теперь я лучше представляю, где искать компромат на Роберта. Сегодня закину инфу друзьям с Кипра, а по возвращении домой сам засяду за поиски.
Я не рассказал Матвею, в чем именно заключалась подстава Роберта - знаю, что Яне это было бы неприятно. Но в общих чертах обрисовал, как планирую его наказать.
Матвей одобрительно кивает, а потом окликает проходящего мимо пацана лет семи.
- Ваня, ты сестренку не видел? Она там ничего не натворила?
- По-моему, Дашка упала в торт.
- Серьезно?
- Иначе я не представляю, как можно так вымазаться. У нее даже волосы в креме!
- Отведи ее к маме.
- Ее там какой-то мелкий пацан отмывает.
- Где?
- В пруду.
Мы с Матвеем смотрим друг на друга и несемся к пруду.
Нашим глазам предстает живописная картина. Мой сын и его дочка, раздевшись до трусов и забравшись с ногами в мелкий прудик, обложенный декоративными камнями, трут друг друга какими-то то ли листьями, то ли водорослями.
А на бортике пруда, целый и невредимый, вылупив свои стеклянные глаза, сидит мягкий заяц.
- О, молодежь сама справляется. Наша помощь не нужна, - спокойно произносит Матвей.
- Даша, ты что творишь?
Я оглядываюсь и вижу, что к пруду спешит Настя, жена Матвея.
А следом за ней - Яна.
- Матвей! - восклицает она.
И на ее голос оборачиваются оба Матвея.
- Да не шумите, мамаши, - произносит большой Матвей. - Все нормально. Сами испачкались, сами отмылись.
- Посмотрите-ка, они больше не дерутся, - замечаю я.
- Мне кажется, у них любовь, - смеется Настя.
Серьезно? У двухлеток?
Похоже на то. Как раз сейчас Даша водружает Матвею на голову что-то вроде венка из мокрых водорослей, а он смотрит на нее с восторгом и даже не думает сопротивляться.
Настя подходит к своему мужу, обнимает его, он стискивает ее, прижимая к себе. И они вместе смотрят на малышню, которая теперь плещется в пруду с веселым хохотом.
Краем глаза я замечаю, что рука большого Матвея соскальзывает и совершенно естественным образом устраивается на ягодицах жены. В то время как рука Насти многозначительно лежит на его ремне.
И меня вдруг пронзает острое чувство зависти. Я хочу, чтобы Яна также держалась за мой ремень!
Но она держится от меня на пионерском расстоянии. А, когда я пытаюсь положить руку ей на талию, она ее сбрасывает и шипит:
- Не надо меня лапать.
Вот зараза!
Ну и зачем нужно выделываться? Только время и нервы тратить. Ведь ясно же, что мы все равно будем вместе.
46
Яна
Мама давно дружит с тетей Олей, но мы с Настей никогда особо не общались - все-таки у нас довольно большая разница в возрасте, почти десять лет. В детстве это очень много. А когда мы подросли, сначала я жила в Москве, а, когда вернулась, Настя вышла замуж и уехала.
Но я, конечно, знаю ее историю.
Она забеременела от приезжего, который исчез, не оставив даже номера телефона. Родила ребенка, растила его одна, а потом вышла замуж. И тут этот приезжий, отец ее ребенка, внезапно нарисовался.
Не знаю, как она его не убила…
Но по рассказам мамы знаю, что сейчас они живут вполне счастливо.
Настя, и правда, выглядит счастливой. Просто вся светится и сияет, как солнце. Я давно ее не видела, но что-то не помню, чтобы она была такой раньше. Такой необыкновенно красивой и умиротворенной.
А у меня внутри полный раздрай.
Может, поэтому мне так приятно находиться рядом с ней. Я немного отогреваюсь в ее мягком тепле...
Когда мы с ней оказываемся у пруда и обнаруживаем наших детей, отмывающих друг друга водорослями, я невольно замечаю, как Настя общается со своим мужем.
Они переглядываются и сразу обнимаются - как будто не могут просто стоять рядом. Они выглядят как влюбленные подростки! И это после нескольких лет совместной жизни.
Но, главное, глядя на них, сразу понимаешь - они одно целое.
- Дарюня в своем репертуаре, - произносит Матвей с плохо скрываемой отцовской гордостью.
- Ну нет, такого она еще не вытворяла, - возражает Настя.
- Видела бы ты, как она лупила моего тезку!
- Правда? Надо опять с ней поговорить о поведении.
- Да она просто влюбилась! Моя девочка. Вся в тебя. Ты тоже меня обижала…
- За дело!
- Да я ж не спорю…
Они целуются.
- Моя ты Кошатина, - слышу я ласковый шепот Матвея.
И мне становится немного неловко, что я подслушиваю их интимный разговор.
И завидно!
Потому что между этими двумя такая близость… У них свой мир, они понимают друг друга с полуслова.
Они чувствуют друг друга!
А Кир пытается лапать меня… Ему только одно нужно! Он думает, раз я разрешила ему общаться с Матвеем и согласилась немного пожить вместе, это автоматически означает, что я пущу его в свою постель.
Ничего подобного!
Меня дико бесят эти его мысли.
Я хочу не этого. Я хочу… Я сама точно не знаю, чего хочу.
Но между мной и Киром и в помине нет близости. Мы не понимает друг друга с полуслова. Между нами бездна непонимания!
Кир, вроде бы, не чужой мне человек. Когда-то я его любила. Он отец моего ребенка. И теперь
