— Сейчас… Готово! Я его стреножил.
— Наблюдай за ним, мы тут сами с Андреем закончим.
— Понял.
Проблем с закончить никаких не случилось, хоть оставшиеся хунхузы и попытались залечь и спрятаться, но мы с Андрюхой их прекрасно видели, каждый со своей стороны. Так что никаких шансов никому не дали, только и успевай рычагом дергать, оружие перезаряжать, да прицел на цель наводить.
Последние, окончательно запаниковав, попытались было убежать, но…
— Кончились, вроде, — несколько неуверенно произнес Андрей.
И я его понимаю, сам слегка в шоке, насколько легко у нас все получилось. С прошлым нашим оружием такого результата мы бы в жизни не добились. Победить, может быть, и победили бы, но всех завалить не получилось бы, какое-то количество точно убежало бы. Ну или нам отступить бы пришлось, так как умереть хунхузы совсем не боятся, жизнь у них совсем не сахар, так что на смерть они легко идут. И сейчас, если бы они знали где мы спрятались, толпой на нас бы ломанулись, кто-то да успел бы добежать. Но они до последнего так и не поняли почему умирают и что вообще происходит. Не знают тут еще бесшумного и бездымного оружия.
— Гриша, что у тебя?
— Тихо! Беглец под упавшее дерево заполз и там замер, но я его прекрасно вижу. Других никого не наблюдаю.
— Перезаряжаем оружие и, вы посматривайте по сторонам, я же выхожу на контроль. Как поняли?
— Понял.
— Понял.
— Конец связи.
Собрав использованные и отлетевшие чуть вбок гильзы, убрал их в подсумок для последующего переснаряжения. Из другого подсумка вытащил коробок, принялся из него патроны доставать и Винчестер заряжать. Как закончил, еще раз по сторонам осмотрелся, уже не скрываясь поднялся на ноги, чуть постоял, но чужих взглядов на себе не ощутил, направился вниз.
* * *
— Да как так-то?
Гришин «стреноженный» не просто так затих под упавшим деревом, он там помер, так что остались мы без языка.
— Я же его в ногу с внешней стороны подстрелил, не должен он был умереть, — все не мог поверить в случившееся брат.
Ну да, сквозная рана в бедре с внешней стороны, крови подстреленный не столь и много потерял, кость тоже цела. Умереть не должен был, но умер.
— Это уже не важно, — в темпе обыскав труп и ничего интересного у него не обнаружив, выпрямился я. — Может быть сердце у него не выдержало, может еще что, бессмысленно гадать, пошли груз смотреть.
Пройдясь по месту боестолкновения, я не только «наши трупы» проконтролировал, вообще всех. А было их тут немало. Как и говорил уже, смерти хунхузы не боятся, или от отчаяния, или под наркотой были, но использовав не столь и многочисленные свои огнестрельные запасы, в рукопашную с караванщиками сошлись. Поэтому, наверное, пытками после и занялись, страх и злобу вымещали из-за больших потерь.
— Егор, — окликнул меня Андрюха, первый подошедший к уже распотрошенному хунхузами вьюку.
— О-хо-хо, — присел я рядом с ним, осмотрел содержимое, перевел взгляд на остальных лошадок. — Проверяем все.
В раскрытом вьюке оказалось оружие. И оружие хорошее, под унитарный патрон центрального боя. Обычно купцы таким хунхузов не снабжали, так как оно против них самих могло быть повернуто. Тот же Датзер до конца сомневался, продавать нам или нет Шарпсы с Винчестерами, хотя дед мой на хунхуза совсем не похож был. И только собрав информацию по нашему семейству, узнал, что мы точно не бандиты, а наоборот — бывает истребляем их, тогда уже решился исполнить наш заказ. А тут, караван из двенадцати лошадей и семь из них груженные практически одинаковыми по форме вьюками.
— М-да, — протянул я, не зная, что и думать.
Вскрыв первую половину вьюков, мы обнаружили в них шестьдесят винтовок и сто сорок карабинов Верндля. К ним шесть тысяч унитарных патронов калибра 11.15×58. И что тут можно подумать? Это уже не контрабанда, это, мать ее, смердящая политика. Так как вооруженная таким количеством и таким оружием банда, у нас тут всю округу на уши может поставить, и натворить таких дел, что… думать об этом не хочется. Как и о том, кто позарился на этот караван. Ведь даже не перебей мы напавших, они все равно смертники, их легко бы нашли, так как такого оружия в наших краях я еще не встречал.
— Егор! — снова меня Андрюха окликнул.
Пока я зависал над оружием и думы думал, он с Гришей продолжил потрошить оставшиеся вьюки. И, видимо, что-то еще нашли, теперь сами не поймут, радоваться им или нет
— Что там? — спросил я, подходя к ним.
— Четыре лошадки опиум везли, пятая продуктами нагружена, — ответил Андрей, стоило только мне подойти к ним. — Но тут вот еще…
Гриша не удовлетворился поверхностным обыском и один из вьюков с опиумом хорошенько распотрошил.
Чуйка его не подвела.
Ну а я понял, почему нам в плен главного из напавших живым взять не удалось. У него, наверное, и вправду сердечко не выдержало, от ужаса помер, когда подумал, что это хозяева каравана решили подстраховаться и теперь вот на них напали.
— Ох-хо-хо! Что ж нам везет-то так, а?
Глава 18
Везет нам, действительно, как утопленникам: наркотики, оружие, так еще и золото в придачу. Хоть оно и любит меня, как дед говорит, но вот в этот раз, как бы эта любовь нам боком не вышла.
Гриша, после первой своей находки, торопливо распотрошил и все остальные вьюки, результат — восемь кожаных крепко завязанных мешочков с золотым шлихом в них: вперемешку и песок, и чешуйки, и мелкие самородки.
— Килограмма по три где-то, — прикинул я вес каждого мешочка по отдельности, после чего озвучил общий результат: — Полтора пуда выходит.
Глянув на замерших братьев, которые пока еще не определились: радоваться им или наоборот — переживать начинать.
— Мы встряли, да? — спросил Гриша виновато, ведь это он первым предложил посмотреть, кто тут воюет.
Вот и посмотрели.
Вроде бы и добыча немалая, да только что с ней делать-то теперь? Братья мои годами хоть и очень молоды, но соображалки хватает, чтобы понять, такое количество золота искать будут тщательно и долго, всю округу перевернут, под каждое упавшее дерево заглянут. И стоит ему только где-нибудь всплыть, как тут же и «гости» заявятся с вопросом: «Откуда дровишки?». То же самое и с оружием, что есть оно, что нет, использовать его не получится, как и даурам отдать, этим мы их только подставим. Уже говорил же, что в наших краях я таких стволов еще не встречал, значит там, где они засветятся, и пропавшее золото искать будут.
В том числе и из-за этих проблем я в свое время отказался от охоты на караваны. Неизвестно когда его найдешь, какой груз попадется и что с ним потом делать, вот как сейчас.
Окинув взглядом поле боя, посмотрел на распотрошенные вьюки с оружием, наркотой, лежавшие на земле мешочки с золотом, прислушался к себе, после чего…
— Выдыхай, — усмехнувшись, я посмотрел на озадаченно-напряженные лица братьев. — Пока еще мы никуда не встряли. Чужих взглядов я не ощущаю, так что никто не знает и, надеюсь, не узнает, что мы здесь были. И чтобы этого не произошло, мы сейчас грузим все трофеи в мой «комод» и в темпе драпаем отсюда. Поход наш временно откладывается. Нужно как можно быстрее дома оказаться, да там показаться чужим на глаза. Соседи наши должны быть уверены, что мы никуда не отлучались в эти дни, дома сидели. Так что… работаем.
И работа закипела.
Открыв один из пустых ящиков «комода», принялись его трофеями заполнять. Всеми трофеями, не только контрабандное оружие, но и то, которое контрабандисты и напавшие на них использовали.
— А опиум? — закончив с оружием, спросил у меня Андрей.
— Оставляем его! Пусть хозяева груза голову ломают. Ведь если опиум не взяли, значит напавшие на караван только за золотом охотились, которое, похоже, даже в тайне от самих контрабандистов перевозили. Не зря же его равномерно и малыми партиями по грузу распределили, чтобы незаметно было. Вот пусть среди своих осведомленных и ищут, кто там и кому информацию о нем слил.
