Мистер Итан, тем временем, договорил, правда, все что он вещал с блуждающей по лицу хитрой улыбкой благополучной пролетело мимо моих ушей, и отошел в сторону, уступая своё место двум демонам-старшекурсникам. Они встали друг напротив друга, заняв боевые позы и подняв сабли наизготовку.
Если память мне не изменяла, слева, насупив лицо и сосредоточенно поджав губы замер Ферай Кан, а справа, по-мальчишески морща нос, застыл Эдгар Блейн. Эта парочка была мне знакома благодаря ночному представлению, которое так щедро делясь информацией комментировала Мика. И все же, я ощутила внутреннее напряжение, вынудившее меня уставиться на Блейна. Что-то привлекло моё внимание настолько, что заглушило все остальные звуки, отодвинуло на задний план весь мир и присутствующих в нем людей, сузившись до одной единственной точки — его лица. Возможно, я перегрелась на солнце. Вернее, все еще ловила последствия удара Сатуса. Возможно, еще не отошла от настоек местных целителей. А возможно… только лишь возможно… его лицо показалось мне знакомым. Словно я уже видела его и точно до того, как оказалась в Академии…
— Эй! — вновь легонько пихнула меня Мика.
— А, — подпрыгнув, отреагировала я. — Что?
— Ты какая-то странная сегодня, — с легкой долей раздражения заметила соседка. — Куда постоянно улетаешь?
Я повела плечами в неопределенном жесте и тут же заметила нечто, что всколыхнуло в душе порыв перекреститься. Чуть наискосок в нескольких метрах от меня стоял Сатус. Презрительно прищурившись, он смотрел на меня не отрываясь. В его взгляде, напряженном и застывшем, сквозило что-то такое, что дало мне понять — он заметил. Заметил с каким вниманием я разглядывала Блейна. И сделал какие-то свои далеко идущие выводы. И что-то мне подсказывало, этот инцидент еще обернется мне значительной головной болью, а может и не только головной.
— Сейчас одни из лучших наших дуэлянтов продемонстрируют вам несколько приемов, которые вам необходимо будет разучить и отработать, так как контрольная дуэль будет частью вашего экзамена по окончанию учебного года. Все всё поняли? — с энтузиазмом, который не разделяли присутствующие девушки, поинтересовался у нас учитель.
Раздалось многоголосое и нестройное «да», а после мистер Итан распорядился, адресуя старшекурсникам:
— Приступайте.
И они приступили.
Сталь ударилась о сталь, вызвав звон в воздухе и трепет в душах впечатлительных студенток. Двое красивых, тут уж не поспоришь, парней вступили в схватку. Выглядело это одновременно и страшно, и захватывающе. Ребята явно, по большей части, просто дурачились, не собираясь наносить друг другу смертельные или хотя бы опасные удары.
Ферай одним широким размашистым ударом рассек другу рукав и уже через пару секунд получил ответ — Блейн легко и быстро срезал несколько пуговиц с рубашки Кана, позволив жадным девичьи взглядам насладиться видом впечатляющей мужской груди. Тут же со всех сторон послышались восхищенные вздохи, в ответ на которые Кан лишь улыбнулся, покачав головой, а Блейн артистично поклонился. Не успели стихнуть смешки в рядах учениц, как парни тут же сошлись в новой схватке, двигаясь так быстро, легко и изящно, словно танцуя некий замысловатый воинственный танец, в котором если ошибешься — умрешь.
— Ну, все, хватит! — хлопнул в ладони мистер Итан, останавливая студентов, которые в этот момент как раз приставили к шеям друг друга острия клинков. — Думаю, на этом демонстрацию можно считать оконченной. Теперь встаньте в пары и попробуйте повторить увиденные приемы.
— Хотелось бы узнать, как? — заворчала Мика, поворачиваясь ко мне лицом и перехватывая рукоять сабли другой рукой. — Все, что я успела запомнить — это ключицы Кана. Но вряд ли я смогу повторить прием с обрезанием пуговиц.
— Да, обнажившиеся мужские ключицы были как раз тем, что не заметить было невозможно, даже при желании, — хмыкнула я.
И полетела в сторону.
Приземлилась очень неудачно, на ладони и колени, причем первые ободрала до крови, а вторые ушибла так, что не смогла встать от пронзающей боли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мира! — отшвырнув саблю в сторону, бросилась ко мне Микаэлла.
— Все нормально, — прохрипела я сломанным музыкальным инструментом.
И подняла взгляд на застывшего в стороне Сатуса.
Наши глаза встретились.
Смотрел он на меня странно — со смесью негодования, презрения и жалости. И именно жалость показалась мне наиболее оскорбительной, потому что это было не просто сочувствие человеку, который пострадал. Нет, это было нечто уничижительное, брезгливое, ядовитое настолько, что практически разъедало душу. Почему-то стало очень больно внутри. И очень холодно. Несмотря на солнце, обжигающим диском зависшем над головой, внутри все покрылось коркой льда.
— Ты зачем это сделал? — послышался высокий звонкий голос и к нашей разношерстной компании присоединилась Тагира. Сложив руки на груди, она нахмурилась, сведя брови у переносицы, но даже это не смогло испортить её прекрасного лица. С осуждением и во взгляде, и в позе она подняла глаза на Сатуса. — Я видела, как ты её толкнул. Зачем?
— Я случайно, — огрызнулся Сатус, отворачиваясь.
— Ты врезался в неё, практически сметя на ходу. Это не выглядело как просто несчастный случай, — посуровела Тагира и с вызовов уперла руки в боки. — Ты хоть понимаешь, что она могла сильно пострадать?
— Пусть привыкает, — рыкнул Сатус, который одним резким движением развернулся к статной красавице. Очевидно, он решил не отступать под натиском Тагиры, а встретить её возмущения лицом к лицу. — Страдать… Раз уж она сюда приперлась…
— Это не было её собственным решением, — понизив голос, проговорила Тагира, в один мягкий шаг приближаясь к Сатусу.
И хотя девушка была на голову ниже его, каким-то образом она умудрялась так смотреть на него, что они выглядели равными друг другу. И кажется, не только по силе, но и по статусу. Она не боялась его, в отличие от меня. Не лебезила перед ним, в отличие от большинства студентов. Не пыталась ему понравиться, в отличие от подавляющего количества обучающихся в Академии девушек. — И ты это знаешь. Не надо делать изумленный вид. Я слышала, как ты наводил о новенькой справки. И вот, что я тебе скажу, — следующие слова она прошептала ему на ухо, очень тихо, едва уловимо, но кое-что мне удалось расслышать: — …Не лезь…
Глаза Сатуса удивленно распахнулись, и метнулись от Тагиры ко мне, а потом обратно. Отойдя от девушки, он обвел её непонимающим взглядом с ног до головы, а после произнес странную фразу:
— Не боишься, что отец узнает?
Тагира безразлично пожала плечами, а после проронила как бы между делом, рассматривая свои ногти на руках:
— Рано или поздно это все равно произойдет, так почему бы не в связи с тем, за что стоит побороться?
— Не думаю, что у тебя что-то получится, — зло рассмеялся Сатус, в то время, как его глаза начали метать молнии. А мне стало страшно за Тагиру. Она мне нравилась, и я не хотела, чтобы ей досталось от демона из-за меня. Хотя, кажется она была последней, за кого стоило бы переживать.
— Бросаешь мне вызов? — хитро прищурилась Тата.
— Посмотрим, кто из нас победит, — низким угрожающим голосом проговорил Тай за секунду до того, как наш стихийный митинг заметил мистер Итан.
— Так! — хлопнул он в ладоши. — А вы почему не тренируетесь?
Тагира и Сатус обменялись далеко не любезными взглядами, кажется, они мысленно пожелали друг другу умереть в канаве с помоями, а после молча разошлись в разные стороны, напоминая двух бойцов на боксерском ринге.
— Что за пикник вы тут устроили? — а это уже относилось к нам с Макаэллой. Мы тут же подхватились с травки, на которой сидели и с упавшими челюстями наблюдали за перепалкой Таты и Тая.
Ну, как, подхватились?
Я встала медленно, морщась от каждого движения, Микаэлла нервно топталась рядом, пытаясь то ли подстраховать от падения, то ли наоборот — усадить обратно на травку.
— Вы у нас новенькая, не так ли? — вдруг обратился персонально ко мне мистер Итан.
