— Ты меня искал? Так ты… — Он замолк на полуслове, быстро бросив взгляд на особняк. И опять обратил все внимание на Бена. — Ты был в городе — все это время?
Кеноби ткнул пальцем себе за спину:
— Я приехал кое-что отремонтировать. Колуэллы были весьма добры ко мне и направили по нужному адресу. И да, Эннилин сказала, что видела вас в городе. Я пытался разыскать вас, но меня отвлек какой-то назойливый лавочник. — Он сложил руки в замок. — А что, я пропустил какое-то веселье?
Фермер адресовал ему хмурую гримасу:
— Нет, отнюдь. — Он повернулся к Эннилин — и только сейчас углядел за ее спиной новенький, с иголочки, лендспидер. Лицо его вмиг прояснилось. — Ты все-таки получила мой подарок!
— Ты же за этим нас сюда отправил, — был ему ответ. — Машина просто чудесная, Оррин. Но стоит, должно быть, целое состояние…
— Ерунда. Могу себе позволить! — Оррин указал себе под ноги, где Маллен и Вика подбирали остатки кредитов. Переступив через них, он подошел к Эннилин и ее новенькой машине: левую руку положил на переднее крыло JG-8, правой обвил талию дамы — и как будто разом обнял обеих. — Красавица, не правда ли?
Прильнув к нему, несмотря на испытываемую неловкость, Эннилин кивнула:
— Правда.
— Как и моя Энни, — объявил он остальным, еще крепче прижимая ее к себе. — Тоже красавица, вот я о чем.
Оррин отпустил ее и развернул лицом к себе:
— Послушай, Энни. Это очень важно. Я не просто так… э-э… позвал тебя в город. Мос-Айсли — для тебя особенное место. — Он взял ее за руку. — Лендспидер — это только начало. Выходи за меня замуж.
— Замуж! — Эннилин выпучила глаза. — Что?
— Нас уже много лет как поженили. Всем оазисом. Так чего же мы ждем?
— А мы ждем? — Для нее это было новостью. Эннилин оглядела остальных. Келли и Джейб были потрясены не меньше ее самой; Маллен и Вика чутко прислушивались. А Бен просто наблюдал, не выдавая чувств.
Оррин крепче сжал ее руку:
— Я в какой-то степени растил твоих детей. Ты помогала растить моих…
— Вот только не вешай этот грех на мою душу! — Эннилин вырвалась из его хватки и оглянулась на Маллена и Вику. — Без обид.
— Какие обиды, — буркнул Маллен. Брат и сестра Голты стискивали в руках шляпы, полные наличности.
Эннилин вновь обратила взор на Оррина:
— Тебе самому не странно? До последнего времени ты не проявлял ко мне ни малейшего интереса!
— Неправда, — не сдавался фермер. — Ты сама это знаешь!
— Да ты только и делал, что шутки шутил…
— Если я и шутил, то лишь потому, что боялся, — произнес Оррин. — Ты могла посчитать, что я недостоин занять место Даннара. — Он отвел глаза. — Что ж, я старался. Сколько сил я вложил в свою ферму, в «Клич поселенцев»… Все ради тебя!
— Ради меня?
— Чтобы ты поняла, чего я стою.
Эннилин так и вытаращилась на него. Вокруг уже столпились зеваки, которым надоело глазеть на попытки горожан выловить кайвенских свистунов. Придя в себя, она отступила на шаг:
— Ты ждешь ответа сейчас?
— Как можно скорее, — ответил Оррин. Он нервно оглянулся, и его взгляд заскользил вдоль по улице в направлении особняка. — Да почему бы и не сейчас? Тебе по душе площадь Кернера. Сколько себя помню, здесь всегда играли свадьбы. Ну так что ты думаешь?
— Думаю, тебе пора принять таблетки от стресса и успокоиться!
— Я не шучу, Энни, — возразил он, опускаясь на одно колено. — Все всерьез!
Ее пробрала дрожь, и взгляд заметался между лендспидером и Беном. Всеми остальными и снова Беном. И наконец остановился на Оррине. Она заговорила громче, чтобы и зеваки в толпе могли расслышать.
— Мне нужно время, чтобы все обдумать, — объявила она.
Улыбка фермера приувяла. Он поднялся с земли, отряхнул пыль со штанины. Затем поклонился Эннилин и повернулся к машине. Праздношатающиеся, почувствовав, что представление окончилось, поспешили разойтись.
Видя, как Оррин о чем-то советуется с детьми, Эннилин решила переговорить со своими:
— Ну? Видали когда-нибудь такие чудеса в решете?
Келли покачала головой:
— Если Вика Голт сделается моей сестрой, я лучше подамся в б’омаррские монахи.
— Они тебе вырежут мозги, — вставил Бен.
— Поверь, — проворчала Келли, — это будет куда приятнее.
Полушепотом Оррин наскоро пересказал Маллену и Вике события последних часов.
— Простыми разговорами делу не поможешь, — подытожил он, вытирая пот со лба. — Но я предвидел такой поворот. Всегда два плана наготове, сами знаете.
— Насчет плана номер два я не уверен, — вставил веское слово Маллен.
Отец бросил на него измученный взгляд:
— Пресвятые солнца, что не так с Зеддом на этот раз? Его ребра давно зажили, разве нет?
— Он звонил из больницы. Похоже, принимал не то обезболивающее, — сообщила Вика. — Зедд подсел на препараты для вуки.
Оррин встряхнул головой:
— Непроходимый идиот. Глаза б мои его больше не видели.
— Нам точно надо ехать сегодня? — уточнил Маллен. — Без него мы не управимся.
— Сегодня или никогда, — постановил отец. — Нужно раздобыть четвертого — и чем скорее, тем лучше. Но, по-моему, я его уже нашел. — Оррин поглядел на Колуэллов, собравшихся между фургоном и щегольским лендспидером Эннилин. Джейб уважительно кивнул в ответ.
Шаг за шагом, с пустыни по песчинке Оррин завоевывал расположение юноши, и сейчас тот просто рвался доказать делом свою преданность.
— Да, пожалуй, дело выгорит, — резюмировал фермер, подходя к семейству Эннилин. — Джейб, — позвал он, — не хочешь прокатиться с нами до оазиса?
Мальчишка был явно изумлен таким поворотом событий. Вика, стоявшая у лендспидера Голтов, подмигнула ему. Восхищенный Джейб посмотрел на мать.
Но Эннилин была настроена скептически.
— Келли нужно вернуться и покормить животных. Она возьмет фургон, и я не хочу, чтобы она ехала одна…
— Мы поедем караваном до моей фермы, — пообещал Оррин. — Мой дроид-повар накормит Джейба, и я подвезу его прямиком к крыльцу дома. Все будет в порядке.
И без того ошеломленная недавним признанием, Эннилин не стала спорить.
— Значит, решено, — объявил Оррин, взмахом руки подзывая мальчишку к своей машине. Обернувшись, фермер наткнулся глазами на Бена, который стоял в раздумьях, спрятав лицо в тени капюшона. — Я думал, у тебя ремонт горит, — холодно заметил Оррин.
— Все верно, — кивнул Бен и повернулся к Эннилин. — Я сам доберусь до дома.
— Нет, — отрезала та. — Я довезу тебя вместе с холодильным блоком. — Она оглянулась на Оррина, которого этот расклад не слишком воодушевил. — Я ведь еще вправе собой распоряжаться… кажется.
— Добро, — бросил «жених», и его прежняя улыбка вернулась. — Что ж, тогда до вечера.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
«Так вот как выглядит жизнь отшельника», — подумала Эннилин, осматривая жилище Бена. Внутри было чище, чем снаружи, — что, зная Бена, нетрудно было предположить. Но меблировка была до невозможности скудна. Эннилин не могла взять в толк, как здесь можно жить: все равно что каждую ночь проводить в палатке. Впрочем, это не так уж плохо, если вспомнить, в какой суматохе протекала ее собственная жизнь.
Гостья сполоснула ладони в раковине и встряхнула, чтобы просушить. Не стоит здесь задерживаться, учитывая, что она всего-навсего напросилась в уборную, да и это, если уж на то пошло, было маленькой хитростью.
Но приехала она определенно не зря. Эннилин верно предсказала, что Рух самостоятельно найдет дорогу домой, но серьезно ошиблась в том, насколько близки роды. Они с Беном прибыли к дому, когда первое солнце едва коснулось западных отрогов Джандлендских гор, и обнаружили у лохани с водой не только мать, но и дитя. Наскоро осмотрев эопи и ее отпрыска, Эннилин убедилась в том, что оба вполне здоровы. Очевидно, перенапряжение, испытанное утром, и привело к преждевременным родам.
В последний раз окинув взглядом помещение, гостья раздвинула занавески и шагнула в теплоту татуинского вечера. Бен склонился над Рух, которая с довольным видом пережевывала свой корм. Не желая нарушить трогательный момент, Эннилин застыла у дверей.
Но Бен ее заметил.
— А Рух держится молодцом, если вспомнить, что ей пришлось пережить, — проронил он, поглаживая мордочку новоиспеченной матери. — Долго ей еще отдыхать?
— Эопи сделаны из резиновых жгутов, — пошутила гостья. — Ей хоть сейчас скакать галопом.
Бен изумился:
— Уже?
Эннилин рассмеялась:
— Не представляешь, как я ей завидую. После Джейба я на месяц в постель свалилась.
Она прошла во двор. Отремонтированный холодильный блок стоял посреди другой рухляди. По дороге домой Бен был не слишком разговорчив. Про Оррина он не проронил ни слова, если не считать вопроса о состоянии его финансов, который показался ей несвоевременным. Больше он ни о чем не спрашивал. И он так и не заговорил о том, что ей больше всего хотелось обсудить.
