Но тут среди них, выходящих из своих тачек в солнцезащитных очках и с дубинками на поясе, я замечаю парня, которому раньше подгонял травку. Мы курили больше, чем сейчас, а Томас был просто одержим. После того, как его взяли в школу полиции, он перестал захаживать так часто. Однако я помню все. И если это не мой шанс, то что это?
- Детка, - шепчу я Ники, зажав ее милое хрупкое личико в своих крупных ладонях, - нам с тобой нужно выбраться на берег.
Она поворачивает голову в ту сторону, где гости вечеринки уже присаживаются на скалы с накинутыми поверх себя одеялами, ожидая целые нотации от копов. А после их, скорее всего, заберут в участок.
- Нас арестуют? – невинно интересуется она и морщится, когда я медленно из нее выхожу.
Мы в воде остались единственными.
- Нет, - усмехаюсь я, поглаживая ее скулы. – Ты просто мне доверься.
Пьяная такая очаровательная ухмылка украшает губы Ники, прежде чем она тянется, чтобы поцеловать меня.
К берегу плыть тяжело, потому что за талию я держу девушку, которую я лишил девственности несколько минут назад. Нам удается доплыть, и прямо тогда я замечаю на себе взгляд Томаса. Это странная смешанная гамма эмоций, появляющаяся на его лице, выглядит довольно не хорошо для того, кто собирается напомнить про прошлые долги. Но Томас говорит первым , когда на нас обращают внимание его коллеги:
- Все нормально, я разберусь.
Я не позволяю Ники выйти из воды. Том, черт его подери, разглядывает девушку, понемногу осознавая, что она обнаженная.
- Полотенце, - скрежещу, сквозь зубы.
К счастью, второй раз не пришлось повторять. Меньше чем через минуту парень возвращается с каким-то сомнительным одеялом в руке. Я его забираю мгновенно. Это, конечно, не махровое полотенце, но отлично сойдет, чтобы скрыть наготу Ники. Подаю ей руку и мигом оборачиваю красно-зеленую ткань вокруг нее.
- Я с ними разберусь, - говорит коллегам Томас и отводит нас в сторону.
Прежде я забираю мою одежду, разбросанную на песке и одежду Ники, которую я без труда узнал. Обувь пришлось оставить. Телефон Хоггарт выпал на землю, и я просто не успел его забрать, потому что Том настоятельно рекомендовал скорее идти за ним.
Когда мы подошли ближе к парковке , он оглянулся назад, а потом снова обратил взгляд на меня. И, наконец, мы оба заржали. Засмеялись , потому что уже можно.
- Вот так встреча, - комментирует парень, хватаясь большими пальцами за ремень черных рабочих брюк.
- И не поспоришь, - отвечаю я, прижимая к себе удивленную Ники и гору наших шмоток.
- Вы нас арестуете? – с глазами, полными отчаяния, интересуется она.
Томас приподнимает уголки губ вверх.
- Не могу арестовать такую милую девушку, - открыто флиртует он.
Я делаю полшага вперед, предупреждающе сверкая глазами.
- Ээээй…
- Ух, - хохочет Томас по-дружески, - собственник взбунтовался. Ладно, а если серьезно : ты на машине?
Я киваю быстро и уверенно.
- Давай, скорее сматывайся, а я придумаю что-нибудь.
По-приятельски я благодарю его легким ударом в плечо и веду Ники за руку к парковке. Когда мы перешагиваем песок, я хватаю ее на руки, снимаю блокировку с дверей джипа, сажаю девушку на переднее сиденье и застегиваю ремень безопасности. Закрыв дверь, сажусь в машину сам, пристегиваюсь и поворачиваю ключ зажигания.
В этот раз мы доезжаем до моей квартиры в центре без каких-либо приключений. Только растерянная Хоггарт немного забавляет.
- Рон, там же моя одежда…
- Я ее забрал.
- А мой телефон…?
- Куплю тебе завтра новый, Ники.
Да, куплю ей все, что она захочет!
Мой гараж четвертый по счету, нажимаю кнопку на пульте, и дверь автоматически открывается, а я заезжаю внутрь. Там уже выхожу из машины, подхожу к пассажирской двери и, повозившись с ремнем безопасности, снимаю Хоггарт с сиденья. Держа ее на руках, обернутую в одно одеяло, пытаюсь забрать все наши вещи, которые бросил назад, а потом закрыть дверь гаража и пройти без проблем к небольшому элитному зданию, находящемуся рядом. Мы проходим мимо изумленного консьержа и поднимаемся вверх на лифте. Все это время я не выпускаю Ники из рук, а она продолжает смотреть на меня, обвив руками шею.
Дверь квартиры поддается быстро, и через мгновение мы оказываемся в моих городских апартаментах, в которых до Ники была только ее сестра. Я ставлю девушку на ноги, придерживая за талию. Она, слегка покачиваясь, ходит по гостиной, заходит на кухню, после заглядывает в обе спальни – мою и гостевую.
- Почему тут все черное, белое или серое? – Алкоголь из ее организма выветрился наполовину, и теперь она может говорить более-менее нормально.
Я пожимаю плечами, улыбнувшись тому, что именно на это она обратила внимание. Складываю руки на груди, когда Ники ходит по моей спальне, прижав одеяло к груди, и могу только мечтать о том, чтобы оно волшебным образом спало вниз. Сейчас я уже не уверен, хочет ли она продолжение всего, жалеет ли о том, что произошло ранее?
Подходит к окну и… задергивает шторы. А потом, стоя спиной ко мне, позволяет одеялу больше не обволакивать ее шикарное тело. В тот момент, когда я могу спокойно рассматривать ее зад, во мне поднимается нешуточное чувство собственности. Это мое, мое и еще раз мое. И никому другому просто не может принадлежать. Просто не имеет права. Поколебавшись, Ники оборачивается. Когда мы встречаемся глазами, ее губы не приподнимаются в улыбке, а взгляд не становится томным. Я готов не на шутку испугаться, что все это закончиться, не успев толком начаться, но потом она делает то, чего я не ожидал сейчас: подходит к краю моей широкой кровати, падает на спину и поворачивает голову ко мне, приглашая. Два раза мне говорить не нужно.
Я раздеваюсь. Достаточно быстро, чтобы повторять себе: «Эй, придурок, не спугни ее», и достаточно медленно, чтобы наблюдать, как пальцы ее ног сжимаются в нетерпении. Как же мне хочется довести ее до оргазма! Хочу, чтобы она была громкой. Хочу, чтобы она себя не сдерживала, потому что я однозначно не смогу.
Обнажившись, я ложусь на нее все телом, прижимаясь собой, вдыхая запах соленой воды и ее кожи. Запах океана и слабый запах пота вскружили мне голову. Языком я прорываюсь в ее рот и просто перестаю соображать. Реальность и вымысел сливаются воедино. Это невозможно, но это с нами происходит.
Я упираюсь ладонями в матрас и снова вхожу в Ники. В этот раз проникновение более свободное и она только морщится, слегка вскрикнув.
- Прости, - шепчу я, спускаясь к ее груди.
Сжимаю ее соски, ласкаю их, стараюсь быть нежным, но мне крышу сносит при виде ее сисек , а в этот раз я могу без проблем делать с ними , что захочу. Я слишком счастлив, чтобы быть ласковым. Однако я пытаюсь.
