На этом Рон останавливаться не собирается. Он зол. Очень зол. Брови сошлись на переносице.
- Ключ от моего персонального номера должен отныне висеть в общем стеллаже, это понятно? - Его голос полон обманчивого спокойствия – вот-вот парень сорвется, и никому от этого хорошо не будет. – Я задал вопрос! – кричит Галлахер, заставляя меня вздрогнуть.
Я отшатываюсь. Старшая телефонистка готова упасть в обморок.
- Сэр, вы спугнете всех гостей, - вежливо замечает дежурный администратор, становясь рядом с Аароном.
Его одежда идеально выглажена, а тонкие усы выглядят аристократично. И вот тогда Рон бросает грозный, полный гнева, ненависти, злобы и отвращения, взгляд на меня.
- Плевать я хотел на них, - тихо шипит он и уходит прочь.
Мое лицо пылает. Щеки горят. Я не знаю, на что способен этот человек в ярости. А сейчас он именно в таком состоянии.
***
Я обедаю в кафе гостиницы вместе с несколькими девушками, работающими в отеле. Одна из них – Леона – говорит очень громко, чем привлекает внимание к нам рядом сидящих мужчин. Это наши гости, и я никак не могу вбить в ее голову, что разговаривать нужно тише. Она соглашается со мной, но через две минуты начинает снова повышать голос. Леону не заткнешь.
Закончив работу и передав смену новой официантке, Эмили присаживается напротив меня. Она тут же заставляет Лео умолкнуть, потому как перебивает ее бесцеремонно и начинает рассказывать о вечеринке, что произошла вчера ночью у дома Мишель. Все девчонки внимательно слушают мисс Тирсет, потому что ни одна из них не бывала еще в «Закрытом квартале », и всем интересно как там и что происходит. Леона обиженно надувает губы, а я незаметно хихикаю, отпивая апельсиновый сок из своего стеклянного стакана.
Вдруг носок туфли Эми касается моей лодыжки. Я вопросительно смотрю на нее , а она кивает головой в сторону. В сторону двери, которая открылась, и на пороге кафе появились Джереми и Аарон. Второй без пиджака. Только в своей серой рубашке и брюках, в карманах которых он спрятал свои ладони. Его голубые глаза быстро находят мои, и я просто не могу поверить, что сейчас он собирается устроить скандал при всех. Он же этого не сделает. Ведь так? Потому что если сделает, все будут знать о нашей с ним связи.
Я совершенно не уверена в его здравомыслии, когда он, оставив лучшего друга позади, медленным шагом подходит к нашему столу, обходя плавно другие столики. С хитрой улыбкой, растянувшейся на его красивом лице, он останавливается рядом со мной и наклоняется , высовывает руки из кармана и прислоняет их к поверхности прозрачного стола, упираясь на них.
- Что-то не так? – стараясь сохранять спокойствие , спрашиваю я, снова пригубив стакан с соком.
Тогда этот придурок резко отбирает у меня его и швыряет о свободную стену. Это, конечно же, приковывает все взгляды к нам. Девушки за столом, в точности , как и я, задерживают дыхание.
Я должна быть сильнее. Как Вивьен. Как Эмили. Я сильнее. Я круче. Я лучше. Чем он.
- Ох, прости, - фальшиво улыбаясь, хлопаю ресницами, делая вид, что Рон ни капли меня не напугал, - сотни оказалось мало ? – закусываю губу и опускаю глаза, словно в поисках чего-то. – Черт, извини, я расплачусь с тобой позже, бумажник остался внизу.
Рон прищуривается.
- Ты издеваешься?
- Что такое? – весело спрашиваю я в ответ. – Я сняла тебя на ночь, заплатила тебе. Но ты хочешь большего, Аарон. Ладно, я дам тебе больше денег.
Знаю, это тупо, но я произношу это так громко, как могу, что люди за соседними столами перешептываются и хихикают, а новенькая официантка вообще отключила музыку и внимательно наблюдает за развернувшейся сценой.
Кажется, до Галлахера доходит, что я пытаюсь выставить его проституткой, и это очень и очень плохо, потому что он выпрямляется во весь рост – мне приходится поднять голову выше, чтобы видеть его лицо. Аарон скрещивает руки на груди и ухмыляется.
- Нет, это я тебя трахнул, а ты стонала, не помнишь? – потом он снова нагибается и говорит мне прямо в ухо: - Думаешь, я не помню, как ты кончала?
Мое тело дрожит. Кожа покрывается мурашками.
- Кончала?! – так же громко продолжаю я во всеуслышание. Девушки уже не сдерживают смех. – Я не кончила, Рон. Тебе в голову не могло прийти, что я притворялась?
Я вру. Нагло и ужасно вру. Но ему об этом знать необязательно. Его глаза покрываются толстым льдом. Можно уже опасаться, что он будет ненавидеть меня до конца жизни.
- Нет… - пытается начать парень, но я быстро его перебиваю.
- Наверное, предыдущие твои любовницы тоже имитировали оргазмы? – Я нарочно печально вздыхаю. – Бедняжки.
Не знаю , зачем я кладу свою ладонь на его и негромко смеюсь, приговаривая, что его сексуальные подвиги еще впереди. Это моя ошибка, потому что он выворачивает мою руку, причиняя боль. Я вскрикиваю, а он поднимает меня с места и прислоняет к стене спиной, заставляя смотреть на него – одна его ладонь захватила шею. Через мгновение его уничтожающий взгляд опускается. Отойдя на шаг назад, Рон сбрасывает всю посуду с нашего стола, а потом и его переворачивает. Жуткий грохот стоит в воздухе, пока я крепко зажмуриваюсь.
Тяжелое дыхание Аарона я чувствую кожей, мне даже не нужно этого слышать, чтобы знать, как он хочет меня убить. Теперь он говорит громко и угрожающе, воистину угрожающе:
- Ты перешла все границы, Агнес, - его голос проникает внутрь меня, заполняя каждую клетку.
Я открываю глаза, и мы встречаемся взглядами. Прилюдное унижение – вот чего этот человек боится больше всего. И я нанесла удар в самое уязвимое место.
- Ты напросилась. Ты сама напросилась!
Он указывает на меня пальцем, стоя в полуобороте. А потом выскакивает за дверь. А Джереми глядит на меня с сочувствием и с чем-то еще – готовностью защитить.
Да, наверное, это так.
Глава 20
Аарон
Каждая выкуренная сигарета, как напоминание о том, какая же она сука. Десятая сигарета. Девять попыток не закуривать снова увенчались провалом. Да, вот , что все это значит - поражение. Одно крупное, большое, просто огромное поражение. Это то, что она сделала со мной. И она, вероятно, очень собой довольна.
Мразь.
Сволочь.
Идиотка.
Мне хочется обзывать ее, делать ей больно, но в то же время я хочу целовать ее и кусать. Больше не хочу быть нежным, как в прошлую ночь, когда я лишил ее девственности. Хочу быть грубым и беспощадным. И брать ее быстро. Быстро и долго… по-животному. Брать так, чтобы она понимала, кто тут главный. Мы играем в одну игру, но правила устанавливаю я. И что бы ни произошло, это только моя привилегия.
- Хей? - Это Чарли.
Шарлотта - миленькая блондинка с немаленькой грудью - выходит из моей ванной комнаты, обернутая в синее полотенце. Мое полотенце.
