— Илья Александрович, вы там уж не усердствуйте, — тихо попросила она, действительно переживая за пленника, ведь невозможно изжить крепко профессиональное.
— Может, ему ещё и клюв вареньем намазать? — пробурчал Самарин. — Взяли! Секундомер! Не боись, Нина, не утопим…
Я ждал, что он добавит «не впервой», но пронесло.
Азиат оказался парнем крепким и раскололся только после второго заныра. Английский пленник тут же вспомнил, и на очень неплохом уровне. Водолечение, оказывается, быстро и надёжно восстанавливает память! В целом, подозрительно отработанная Енисейская Водная Пытка длилась всего пятнадцать минут со всеми соплями. Очень эффективно! А эффективность я уважаю, любую.
— Боцман, колите его с профессором, а я судно буду ставить, скоро темнеть начнёт.
— Командиры, базу бандитскую сами брать будем? — деловито осведомился Ярик.
Ишь ты, как раздухарился стюард!
— Миша, какой, ты говорил, девиз у десантников?
— «Никто, кроме нас!» — гордо ответствовал боцман.
— Так вот, господа, напоминаю… Точнее, озвучиваю новый фирменный девиз: «Кто-нибудь, кроме нас!» Все запомнили? По-моему, очень красиво.
Через четыре минуты «Темза» мягко и устало, словно выдохшаяся в утомительном беге собака-самоед, ткнулась влажным носом, как в хозяйскую руку, в мелкую береговую гальку у небольшого овражка, где рядом с берегом обустроен настил для подъема лодок и спуска грузов к воде. Лаги и доски настила были совсем старые, ещё земные, но исправно держали вес по сей день.
Небольшая баржа стояла рядом. Действительно, какая-то дремучая импровизация. Низкая, выступающая из воды от силы сантиметров на пятьдесят плавучая платформа, на которую умельцы установили четыре цистерны, похожие на железнодорожные, только поменьше. Во избежание перегрева, металл ёмкостей выкрасили в белый цвет, однако люди Нзимбы приняли дополнительные меры, соорудив над ними лёгкий навес из веток. По периметру баржи имелось металлическое ограждение. Будки или подсобки не было. Примитивная конструкция, созданная для обеспечения топливом малых объектов по берегам небольших рек.
— Таких ещё не видел, — заявил механик. — Федя, пошли!
«Темзу» капитан поставил рядом со старожилкой. Костя с Семёном, спрыгнув на берег, сразу отправились к сгоревшей избе, а технари приступили к обследованию находки. Не желая терять время на обход, Липпо спустился с борта, перешагнул на баржу возле ближнего кранца из покрышки, упруго подтянулся на руках и легко перекинул тело через леер ограждения, показавшийся мне совсем ненадёжным. Так оно и вышло, конструкция из тонкой арматуры прогнулась, и он с грохотом опустился на металлическую палубу баржи.
Механик заржал, капитан выматерился… Хорошо, пошла работа!
Из рощицы ребята вернулись быстро.
— Замочили сторожа, — хмуро доложил Александр. — Трупа нет, растащили уже, одни тряпки остались. Какая-то большая кошка, судя по следам.
Этого следовало ожидать. Вблизи Дугласа всех хищников жители давно выбили, так же как прочую дичь, а новые подходить опасались — вот и не успели трупоеды устроить кровавое пиршество. В этих же далях звери человека особо не боятся, всегда наготове, караулят, ждут, когда оступишься.
— Две полные, в одной почти треть, первая пуста! — крикнул Заремба. — Что-то иероглифами написано, китайское чудо, наверное, янцзышное! Сливали без ума, идиоты, без учёта баланса! Есть нижние сливные приборы, тут всё толково!
— Ё-ну, что ты будешь, а… Опять рацию не взял. Это по-нашему, гены пальцем не сотрешь, — спокойно, даже с некоторым восхищением констатировал шкипер. — Ясна песня, надо цеплять.
— Илья Александрович, а она плавает-то нормально? — что-то не понравилась мне эта самоварная конструкция.
— А куда она денется-то, Гера?! Стоит ведь, не тонет! На усы это корыто цеплять надо, чтобы не мотало по течению, пожёстче. И потащим тихонечко, участок сканером снят… Зачем нам тут с бочками корячиться?
Точно, не сотрёшь.
Через полчаса опять вспыхнули прожектора — любит славный экипаж «Темзы» авральные ночные работы, на посты встала охрана, а мужики начали крепить баржу к пароходу. Возились недолго, уже через два часа шкипер осторожно сдёрнул драгоценную баржу с берега, и мы медленно пошли по течению назад. Если кагэбэшники ещё не ушли, то сдадим пленного им, пусть работают.
Ужин проходил в оживлённой обстановке. По распоряжению капитана на столы выставили красное вино. Как это часто случается на поминках, нервное напряжение требовало разрядки, спустя некоторое время над столами потекла праздная болтовня, пошли воспоминания, рассказы…
А я не мог пить. С трудом заставив себя съесть небольшой кусок мяса, вышел в фойе главной палубы.
— Оля, иди, поужинай, я тут рядом постою, на воздухе.
Свет левого прожектора, под углом развёрнутого к берегу, высветил узкий мысок, кусты на нём и пару высоких деревьев с причудливыми тенями. Мелькнули яркие огоньки глаз какого-то хищника. Тихо захватывали воду плицы колёс, чуть подрагивал корпус «Темзы», на корме вахтенный в свете прожектора наблюдал за баржей. Вокруг царили покой, безветрие и бесконечная россыпь ярких неподвижных звёзд. Совсем не мерцают, настолько прозрачен воздух Леты. Кажется, что ты не на земле, а в космосе, и до звёзд можно дотянуться рукой.
Кто-то мягко обнял меня за плечи. Рядом стояла Нина.
— Герман… Тебе надо поспать, обязательно. Во сне любая чернота растворяется. Так что ложись, и чем быстрей, тем лучше будет для тебя и для всех нас. Мне совсем не хочется иметь такого сложного пациента. И вот что: хорошо бы принять внутрь небольшую дозу спиртного, рекомендую.
Я кивнул, дело говорит докторша.
С минуту мы смотрели на бегущую вдоль борта тёмную воду, подсвеченную лампами фойе и иллюминаторов ресторана. Сюда бы с нормальным круизом… Чтобы без чупакабр и гоблинов. Здорово ведь, честное слово! Запрокинув голову, опять посмотрел на звёздное антрацитовое небо и неожиданно уловил частичку вселенского покоя… Ничего, прорвёмся.
В каюте я зачем-то включил ноутбук, терпеливо дождался, когда винда загрузится, и сразу выключил, потянувшись к холодильнику. Вскоре в меня вселилась бутылка водки.
Пошло всё к чёрту. Следующие шаги — в Манаусе, а меня не кантовать.
Надеюсь, мне снилась Симона.
Глава 9
ЧЕЛНОКИ И БАНДИТЫ
Во всём виноваты инопланетяне, те самые зорги.
Совершенно очевидно, что Крест — таинственный пробой между мирами — являет собой основу всей местной легендарики. Нет человека на Кристе, который не озадачивался бы поиском способа вернуться на Землю. Причём далеко не факт, что все хотят отсюда свалить. Достаточно большое количество обитателей городов и посёлков весьма неплохо устроились и здесь, вспоминая нищенское земное существование, будто кошмарный сон. Чаще всего этот феномен касается жителей Юго-Восточной Азии, Африки, частично Южной Америки.
Удивительно: зачастую даже люди с капиталами, то есть с реальными возможностями поиска, как мне показалось из неоднократных разговоров, возвращаться не собираются. Есть таверна, мастерская, ферма, почёт-уважение, клиенты, хороший доход, минимум налогов. Спокойствие былой жизни? Ну, далеко не факт, что в современной кризисной Европе, особенно на южных её окраинах, сложностей и грядущих проблем у граждан много меньше.
Вопросом «Быть тут или валить?» чаще всего мучаются люди образованные, интеллигентные, бывшие работники умственного труда. Им сложней приспособиться к новой жизни. Однако они же имеют и другую память. Ядовитые итоги действий земных властей, смена ориентиров и подпиливание устоев, либеральные лозунги, совершенно неожиданно переходящие в сладостные сегрегационные, а то и откровенно националистические всхлипы, если дело касается других стран, постоянные сопли по экрану… А виноваты всегда они, страта крайних, в которой негра и азиата заменила «большая белая обуза». Те, например, кто не любит однополые браки и таким образом мешает очередным либеральным веяниям. Что впереди? Томительные ожидания «адекватного ответа на грядущие вызовы», адреналиновые лозунги радикалов, поиски своих песочниц — все хлебнули, всем досталось. Раздражает наивное враньё самообманутых окружающих про «всё у нас отлично»… И страх. Страх перед пришельцами с юга, непонятными людьми с другим образом и способом жизни, с чуждой религией, от коей прибывшие и не думают отказываться в отличие от европейцев, забывающих о Храме. В этом сила пришлых…
Вспоминая в виде якоря духовность и культуру, коренные жители Европы всё так же инерционно сетуют на некие ограничения в их бесконечной пляске на костях — фразы про «еще недостаточную культуру» и «степень свободы культуры ещё мала» давно стали общим местом. Охваченные, как по графику, прорывными панк-концертами полуголых или радужно разодетых девиц, христианские храмы сначала пустеют, покинутые ошарашенной отсутствием должного ответа духовных и мирских отцов паствой, а затем уступают место мечетям. Я бы на месте европейцев загодя в США валил, пока билеты продают. Иногда кажется, что там и соберутся остатки «белого мира». Казалось бы, что тут страшного — даёшь атеизм! Однако атеизм требует идеологии, а её нет.
