чего там? — заценив мой пришибленный вид, настороженно спросил, дожидающийся меня на улице, Мамонтов.
— Жопа, — лаконично ответил я и свернул на дорожку, ведущую к автобусной остановке.
— Что прямо все плохо? — уточнил Семен.
— Остались мы без колес, новую машину не дадут, а операцию по ее покупке по госцене проводить запретили, — озвучил я нашу с напарником общую проблему.
— Ну и ладно. Я уж думал что-то серьезное, — расслабленно выдохнул Мамонтов.
— Тебе мало? — удивился я и подкинул еще. — Пахоменко куда-то пропал. Как бы саботировать не начал. Придется навестить его еще раз, напомнить о договоренностях.
— Надо — навестим, — пожал плечами Мамонтов, словно для него это тоже не проблема.
— Ну хоть у кого-то все легко и просто, — пробормотал я.
— А нефиг все усложнять, — прокомментировал свою позицию Мамонтов.
— Это ты верно подметил, — согласился я с тем, что и у меня нет проблем. — Значит так. Сейчас возвращаешься в Отдел и прикрываешь там меня. А я пока по делам сгоняю. Личным, — добавил я, чтобы Мамонтов не навязал мне свою компанию.
Центральный рынок по понедельникам официально не работал, но цветы все-равно можно было купить. Торговцы с ящиками-витринами, спасающими розы с гвоздиками от замерзания, выстраивались прямо вдоль забора.
— Какие люди! — встретил меня Гурам.
— Здорово, — протянул я ему руку для рукопожатия. Торговец вцепился в нее, и я сделал вывод, что наши отношения остались прежними.
— Долго вас тогда продержали? — спросил я.
— Трое суток, — вздохнул Гурам. — Хорошо, что земляки заступились. А сам как?
— Так я сбежать успел, — скромно признался я.
— Шустрый ты, — торговец одобрительно заржал, давая понять, что зла на меня не держит, возьмет деньгами. — За розами пришел?
С рынка я уходил, обеднев на сто рублей. В руках держал, завернутые в серую оберточную бумагу, пять алых роз.
Алина из университета еще не пришла, и я ждал ее возле подъезда. Осеннее солнце хоть и светило, но тепло не отдавало. Зимняя экипировка не давала мне замерзнуть и сдерживала недовольство. Жених должен встречать загулявшую невесту с радостью, которую я и демонстрировал всем своим видом. Правда, по мере того, как парочка приближалась к подъезду, в голову начинали пролезать радикальные мысли.
— Привет, — выкинув бумагу в урну, я протянул цветы Алине.
Вместо того, чтобы их забрать и вдохнуть их аромат, девушка окатила меня холодом.
— Что ты здесь делаешь? Я, кажется, ясно дала понять, что между нами все кончено! — гордо завернула она.
Стоявший подле нее Алекс упивался своей победой. Захотелось сбить ухмылку с его лица, но руки были заняты. К тому же я пришел сюда не драться, а делать предложение. Но от третьего лишнего все-равно избавляться надо. Решил для начала применить цивилизованный прием.
— Слушай, погуляй пока. Нам с Алиной поговорить надо, — вежливо попросил я его.
— Сам иди гуляй, — фыркнул он. — Ты разве не слышал? Девушка не хочет с тобой разговаривать!
— Вот именно, не хочу! — подтвердила Алина, вызвав у Алекса эйфорию.
— А придется, — констатировал я, и более не обращая внимания на случайного зрителя, публичные выступления меня никогда не напрягали, двинул речь. — Алина, я тогда был не прав. Признаю и раскаиваюсь. Но хочу, чтобы ты знала, мое поведение было вызвано только одним — заботой о тебе. Ты же знаешь, что у меня были неприятности на службе. Я просто хотел защитить тебя от них. Отвезти удар.
— И поэтому выгнал? — уязвленно спросила Алина, холодности в ее голосе больше не было.
Я покаянно кивнул и услышал долгожданное:
— Дурак!
Раздраженное сопение Алекса тоже было приятно слуху.
— Если ты думаешь, что твои запоздалые извинения что-то изменят, то ты сильно ошибаешься! — намеченный мною план, кажется, навернулся. — Уходи! Видеть тебя больше не желаю!
Алекс воспрял духом, но это он поспешил, девушка и его обломала.
— Ты тоже уходи! Оставьте меня оба в покое! — выкрикнула она и скрылась в подъезде.
Цветы оказались невостребованными. Мы с Алексом сиротливо остались стоять на крыльце.
— Держись от нее подальше! — услышал я и повернулся лицом к угрозе.
— Захлопнись, — скучающе ответил я на предложение.
Алекс попытался схватить меня за грудки, я отмахнулся свободной рукой. От моего толчка он подскользнулся на ледяной корке, его дешевые ботинки оказались не чета моим фирменным, и пока надоевший соперник возвращал равновесие, я уже спустился с крыльца.
Алекс мне что-то кричал в спину, но я сейчас больше думал об оставленных у Алины на хранение драгоценностях. Неудачно вышло. Надо было сперва их вернуть, а уже потом ссориться. Как-то я не учел, что девушки существа иррациональные, еще и обижаются по любому поводу. Надеюсь, примирение не выйдет слишком затяжным и дорогим. И так уже минус сто рублей из бюджета. Хотя, заявившись извиняться с букетом, я продемонстрировал ей высокую степень своего раскаяния и готовность тратить на нее деньги, а для девушек это очень важно. Так что деньги потрачены были не зря.
— С цветами-то чего делать? — я посмотрел на розы, после чего стал искать глазами газетный киоск.
Когда я вернулся в свой кабинет, атмосфера там был накалена. Мамонтов с Войченко стояли друг напротив друга, и судя по их напряженным позам были готовы обменяться ударами. От неожиданности я застыл на пороге.
— Эй, вы чего? — попытался я вникнуть в суть конфликта.
Результат нулевой. Коллеги, словно не слыша меня, продолжали сверлить друг друга злобными взглядами. Пришлось вставать между ними.
В этот момент в кабинет влетела чем-то обеспокоенная Ирочка и тоже зависла, сделав сцену еще более странной.
— Это тебе, — нарушил я тягостное молчание, протягивая девушке, освобожденные от газеты цветы.
Разрядил, называется, обстановку. Мамонтов с Войченко, как-то резко позабыв друг о друге, скрестили свои тяжелые взгляды на мне.
Меня спас телефонный звонок.
— Следователь Чапыра, — произнес я в трубку.
Со мной поздоровался мужской голос.
— Пахоменко Виктор Сергеевич будет ожидать вас в семь вечера возле речного вокзала. Вы придете?
Разумеется, я ответил положительно. Давно ждал этой встречи.
