Рейтинговые книги
Читем онлайн Сказочная древность Эллады - Фаддей Зелинский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 132

Итак, преступление совершено в полном сознании; на него положена казнь — не может он сделать исключения для племянницы, для снохи. Тщетно за нее заступается ее сестра Йемена: если он даже в собственной семье допустит непослушание — чего же ему ожидать от других? Нет, приказ будет исполнен до конца: прежде всего государство, народ.

Народ… подлинно ли он весь за своего царя? Нет, от его имени приходит к царю его старший и ныне единственный сын, Гемон, жених Антигоны. Нет, поступок Антигоны завоевал ей сердца: все ее жалеют, что ей придется погибнуть за ее благородство, за ее любовь? Любовь? А закон? А государство? За него никто не заступается? Тем более лежит этот долг на нем. Он не даст себя сбить с правого пути. Антигона будет казнена — не мечом, во избежание скверны от родственной крови; ее заключат в подземелье и там она умрет — сама.

Семья отшатнулась, народ отшатнулся; зато он знает, боги за него, и прежде всего Зевс, покровитель царской власти. Но вот раздается мерный стук старческого посоха о камни улицы — это старый Тиресий, он сам пожаловал на этот раз. Тогда он верно пророчествовал о жертве змею; хотя и ценою тяжелой утраты, но царю удалось спасти государство и народ. Пусть же он и теперь ему поверит. Боги отвернулись от него и от предоставляемого им государства: он провинился дважды, держа на земле того, кого следовало отправить под ее поверхность, и послав под землю живую, которой место на земле. Как, боги отвернулись от него, который охранял их храмы, карал их врага? Не может быть; а хитрые и продажные прорицатели — это другое дело. «А, я продажен? Так знай же: за мертвого падет жертвой — живой, и стоны в твоем дворце будут ответом на эти твои слова».

Угроза из непреложных уст пророка сломила упорство царя. Пожертвовать вторым сыном, потеряв первого? Нет, это слишком. Он готов исполнить требование Тиресия, он похоронит Полиника, он освободит Антигону… Поздно. Когда он входит в подземное помещение, он видит деву в роковой петле, а у ее трупа своего сына… живого, да, но ненадолго. Перед глазами отца он сам себя закалывает над телом своей мертвой невесты. Креонт остался один во дворце — с ним лишь его неотвязчивая гостья, сирая и безрадостная старость.

38. ПОХОД ЭПИГОНОВ

Прошли годы. Тиресий умер, прожив шесть человеческих поколений; но даже смерть не помрачила его ясного сознания. Белая скала и мутная Лета были бессильны против него, он сохранил его даже среди теней Ас-фоделова луга. Свою пророческую вышку в Фивах он передал своей молодой и прекрасной дочери Манто. Умер и Креонт; престол Лабдакидов унаследовал Лаодамант, молодой сын Этеокла.

Но вместе с Лаодамантом подросли и Эпигоны; настало время исполнения данной на похоронах отцов клятвы. Адраст был еще жив, но по своей старости он мог быть скорее почетным главою нового войска, чем ее деятельным вождем. В таковые годился скорее его сын Эгиалей; но Эпигоны с Эгиа-леем включительно желали поручить эту должность Алкмеону, сыну Амфиарая. Алкмеон жил с Эгиалеем в тесной дружбе, но от похода он охотнее всего уклонился бы вовсе. Не из трусости — он был храбр, как лев, — и не по той причине, как некогда его отец. Нет; но на нем лежал долг другой, страшной мести, которую он откладывал со дня на день. Когда он был еще мальчиком, его отец, навсегда прощаясь с ним, сказал ему, что он идет на верную гибель и что его убийца — Эрифила, его жена и мать Алкмеона. Он знал, что его отец и на том свете томится в горе, пока за него не совершена месть — и что этой мести он ждет от него, своего сына. И вот несчастный мечется, подобно травленому зверю. Он идет в Потнии, где подземная обитель его отца: разрешает ли он ему идти с Эпигонами против Фив? «Сначала месть, а затем уже поход». Так решил Амфиарай, справедливейший из смертных. Он идет в Дельфы вопросить бога: сужден ли успех оружию Эпигонов? «Да, если их вождем будет Алкмеон». Так решил Аполлон, провидец среди богов. Все выходы преграждены, никакая сила не спасет его от ужасного долга. Он вернулся в Аргос как бы на казнь; действительно, ему пришлось казнить свою чистоту, свое благочестие, свою любовь. И на следующий день аргосцы со страхом жались друг к другу при его появлении и повторяли слова, которые отныне уже срослись между собою; слова проклятия: «Алкмеон — матереубийца».

Говорят, что пролитая родная кровь вызывает из преисподней страшных богинь-мстительниц, Эриний; но нет, никто и ничто его не тревожит. Эпигоны приходят за ним, требуют, чтобы он был их вождем — он, матереубийца! И он идет с ними и правит войском, и боги и люди не возмущены. При городке Глисанте против них выходит фиванская рать с молодым Лаодамантом во главе; против Лаодаманта выступает смелый Эгиалей, происходит между ними жаркий поединок — и Эгиалей падает от руки Лаодаманта. Смерть его лучшего друга вырывает Алкмеона из его забытья, он бьется с Лаодамантом — боги посылают победу матереубийце. Лаодамант гибнет от его руки. Фиванская рать бежит, народ уже не надеется на спасение, он выговаривает себе только право безопасно покинуть город Кадма и Амфиона. Эпигоны это разрешают. И вот в ту же ночь фиванцы снаряжают фургоны, берут с собою своих жен и детей и что у кого было наиболее ценного и уходят, разделяясь по деревням; когда на следующий день Эпигоны входят в Фивы, город уже пуст. Добычи еще осталось много, она будет разделена между победителями; пока все выносится наружу. На вышке Тиресия находят Манто: как быть с ней? Вспоминают данный обет: самую прекрасную добычу посвятить Аполлону. Решают отправить вещую деву к вещему богу в Дельфы.

Теперь уже ничего в городе не остается, кроме стен — стен городских, стен домов. Огонь и булат довершают дело разрушения. Теперь только Аластор Лаия окончательно изгнан: он покинул долину Йемена вместе с дымом его города. Нет Кадмеи, нет семиврат-ного вала; если новый змей пожелает занять пещеру Дирцеи — ему никто препятствовать не будет.

Но одно — Фивы, другое — фиванская область. Власть над нею Семь вождей прочили Полинику, ради которого состоялся их поход; теперь естественно было ее предоставить его сыну Ферсандру. А мало-помалу под холмом Кадмеи образовался посад — не город, а именно посад. Его стали называть «Нижними Фивами» Ну-pothebai. В этом положении находились дела, когда разыгралась Троянская война и прочие события, которые будут рассказаны в дальнейших очерках. И лишь к началу следующей эпохи — той, которой будет посвящена вторая часть этой книги, — после переселения северных племен в Среднюю Грецию и Пелопоннес, кремль на Кадмее был снова укреплен и вновь возник город, который стал называться Фивами. И он расцвел и окреп и подчинил себе прочие города Беотии от Орхомена до Киферона; а с ним воскресла и слава былых времен, слава Кадма, Амфиона, Эдипа — и эта слава уже не померкнет никогда.

39. ОЖЕРЕЛЬЕ ГАРМОНИИ

Пируют победители на тризне Эгиалея при дворе царя Ферсандра, наскоро возникшем из крестьянской избы; гремят игры в честь героя и в утешение его убитому горем старому отцу Ад-расту. Все Эпигоны приняли в них участие, все одержали победы, кто в том, кто в другом состязании; никто столько, сколько Диомед. Паллада ему явно покровительствует: он и в битве при Глисанте отличился, и здесь. Видно, она на него перенесла ту любовь, которую питала раньше к его отцу Тидею.

Но где же главный победитель и в то же время лучший друг чествуемого героя — где вождь Эпигонов, Алкмеон? Его уже никто не видел с того утра, когда аргосская рать вошла в Амфио-новы стены. В самом деле, где Алкмеон?

Адраст поднимает свою поникшую голову:

— Обезумел.

— Как обезумел? Почему?

— Его наконец настигли Эринии его матери, моей сестры Эрифилы. Аполлон его оберегал до тех пор, пока он был нужен как вождь в вашем походе; со времени вашего победоносного входа в покинутый город эта служба кончилась, и он уже не мог уклониться от кары. Да, справедливы приговоры богов! И я наказан за то, что, будучи братом злодейски умервщленной, разделил труды похода с ее сыном-убийцей!

После этих слов он покрыл голову плащом и уже не прерывал своего понурого молчания.

У южного подножия Эриманфа расположен в дикой гористой местности среди дремучих дубовых лесов аркадский город Псофида. Туго приходилось его жителям от их буйных соседей, беззаконных кентавров, переселившихся с фессалийского Пелиона в предгория Эриманфа; и лишь недавно, с тех пор как Геракл их перебил, мирная жизнь стала возможна и здесь. Все же и теперь сюда почти никогда не заглядывал чужестранец; нелегко было пробраться через окружавший Псофиду лес, да и ни к чему: жители были скромными пастухами, даров Деметры не знали и свое козье молоко закусывали лепешками из желудевой муки. Правил этим городом по-отечески царь Фегей. Сам он был стар, но ему помогали в делах правления и хозяйства его два крепких сына, Проной и Агенор, и его дочь, кроткая красавица Алфесибея. И вот сидят они однажды в зимний вечер — а зимы здесь люты — и греются у огня — трое мужчин и четыре женщины, мать, дочь и две снохи. Вдруг слышат, кто-то стучится в дверь. Агенор отворяет. Входит юноша, бледный, жалкий, с блуждающими глазами, с всклокоченными волосами. Беспокойно озирается кругом — и бросается к очагу, к ногам царицы.

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 132
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сказочная древность Эллады - Фаддей Зелинский бесплатно.
Похожие на Сказочная древность Эллады - Фаддей Зелинский книги

Оставить комментарий