Что только в этом случае возможно исполнение просьбы, сформулированной при первом обращении к божеству. Что такое паломничество? Это путешествие к цели с заходом во все встреченные храмы.
Шагнув в проём, выйдя из внешнего сумрака в освещённое магическими шарами помещение, я ещё раз потёр чистой стороной рукава по своему лицу. Оглянувшись, увидел лавочку и сел.
— Вам что-то подсказать? — здесь, как и в храме в Малых Горках, вдруг нарисовался добровольный помощник.
— Нет, спасибо! — Я ещё раз осмотрел рукава своей куртки: «Чёрт, и где я успел вымазаться-то?».
Храмовый служка ещё что-то говорил, но я отвернулся и будто усилием воли «стёр» его из фокуса своего внимания. Включив браузер, я вновь поискал тот тред о паломничестве.
Итак… Нет, это не то. А вот! В каждом храме необходимо жертвовать приблизительно так, как и в первый раз. Интересно, в моём случае это сколько? Пять золотых? Или пять девятых от того, что у меня есть?
Я взглянул на ячейку с наличностью. Чёрт, здесь прямо недавно было почти полторы тысячи, а теперь жалкие сто сорок две монеты! Ладно, пять девятых от этого сколько будет? Примерно восемьдесят. Х-гм.
А Фортуне тоже что-то надо? Ага, для неё у меня есть лук. Он, конечно, не такой дорогой, как Демоническое пламя, но с ним у меня связаны очень приятные воспоминания. Важен же не подарок, а внимание? Пойдёт!
Я встал и твёрдым шагом направился к статуе Фортуны. Здесь эту богиню ваял какой-то другой скульптор, однако похожесть на ту (с конопушками) прослеживалась. Улыбнувшись, я положил лук и пустой колчан на алтарь перед этой девчушкой, а затем повернулся налево.
— Вы ничего не попросили! — прокомментировал мои действия служка.
Я оглянулся на него и пожал плечами.
— Отстаньте от меня… пожалуйста, — пробормотал я и снова потёр рукавом щёку.
Отвернувшись от докучливого волонтёра, я краем глаза обратил внимание на то, что мой дар принят: на алтаре ничего нет.
Хмыкнув, двинулся дальше. Дойдя до Мары остановился и вгляделся в её лицо. Здесь, почему-то она выглядела усталой и… постаревшей, что ли.
Достав приготовленную горсть монет, высыпал всё на алтарь и… оказался в какой-то огромной, но тесной коморке. Не знаю, как так получалось, что это помещение было и огромным, и тесным, но именно так я его воспринимал. Передо мной на возвышении стоял… стул. Нет, троном это было назвать нельзя, несмотря на то, что он был довольно солидного вида и размера. Что-то неправильное и бедное было в нём: будто старую кухонную табуретку кто-то пытался переделать в богато украшенное сиденье.
На стуле сидела девушка или (если приглядеться) старушка, которая только что была статуей. Она смотрела на меня не то с сочувствием, не то с ехидцей.
— Твоя просьба очень странная! — капризно сказала она.
— Э… А я вроде бы пока ничего и не просил. — Я оглянулся и наткнулся на стену слева от себя. Отшатнувшись, повернулся направо и снова наткнулся на стену. Что за хрень?
— Может, упростим? — продолжила она, — Навык «Некромантия» не подойдёт?
— Зачем он мне? — удивился я и… всё кончилось.
Передо мной вновь стояла статуя, алтарь и мои монеты на нём. Почему-то я знал, что всё так и останется, пока я не сформулирую своё желание. Я напрягся, пытаясь припомнить лицо Севера, но перед мысленным взором почему-то постоянно мельтешили то Нож, то Ленка. Зажмурившись, я попросил их не мешать, а затем открыл глаза, собираясь произнести фразу и… увидел пустой алтарь.
— Вот ведь хрень! — выругался я вслух.
— Ваше поведение не подобает этому месту, — сделал мне замечание служка.
— Ты ещё здесь, что ли? — нахмурился я, поднимая правую руку и кладя её на рукоять меча.
Не знаю. Может быть, не до конца стёртая с моего лица кровь подействовала на этого приставалу, а, возможно, решимость с которой я потянул оружие из ножен. Кажется, я моргнул и обнаружил себя в полном одиночестве.
— Точно хрень! — ответил я себе, а затем, бросив меч в ножны, двинулся на выход.
Дорога под землю
Большинство статей и выступлений Дэвида Саймонса в интернете, похоже, замодерировали. Мне удалось найти всего несколько кусочков из его пресс-конференций.
Не буду приводить здесь стенограммы (хотя они довольно интересны), но если обобщить всё, что продвигал этот человек, то суть сводилась к тому, что первоначально Игра была задумана именно как игра. Насилие в ней было органично и являлось элементом развлечения.
Обидели тебя на работе? Дома, вечером ты можешь пойти и выместить свою ненависть на НПС или других игроках.
Затем, когда Игра получила довольно сильные финансовые привязки к внешнему миру, на неё обратили внимание все, кому ни лень, и здесь началось строительство разного рода объектов, предназначенных для жизни и неагрессивного отдыха. Так, в частности, образовался Верхний Лиам.
А появление первых жителей (переселившихся в этот мир навсегда) выявило противоречие: мало кому захочется жить в мире, где насилие — легальный элемент развлечений.
Первым человеком, заметившим эту проблему, был Дэвид Саймонс. Он организовал движение, ставившее целью разделить Игру и Жизнь. Первоначально, кстати, у Игры было своё название, совпадающее с именем первого мира в этой вселенной. Но я отвлёкся.
Увы, у Саймонса ничего не получилось. Он не смог убедить правительство профинансировать создание отдельного мира для переселенцев.
Однако его движение понемногу набирало обороты, всё больше людей обращало на него внимание, и… однажды всё кончилось. В какой-то момент появились странные дамы, обвинявшие Дэвида в сексуальных домогательствах. Он погряз в судебных разбирательствах и был вынужден уйти с политической арены.
Читая материалы и разбираясь, я выяснил, что пресловутая «Защита новичка» — наследие этого замечательного человека. Первоначально такая защита полагалась всем переселенцам без каких-либо ограничений по уровням. Затем из неё выкинули несколько положений, некоторые другие заменили, а впоследствии и вовсе ограничили третьим уровнем развития.
Что интересно, однажды даже было решено полностью избавиться от этого «рудимента», но управляющий ИИ Игры отказался от такого нововведения.
Вообще, историей Игры и жизнеописанием политических деятелей, с ней связанных, я заинтересовался, чтобы хоть как-то отвлечься от нестерпимой вони окружающих меня фекалий.
…
Так получилось, что в канализацию я попал почти на двенадцать часов раньше необходимого. Дело в том, что мои эксперименты с луком и зачарованными стрелами привели к тому, что стража Лиама поголовно перешла в повышенную боевую готовность. В городе появилось нечто вроде комендантского часа и перемещаться
