Это очень напоминало ему ту ночь во Франции, когда он оказался втянутым в события, принявшие неожиданный поворот и потребовавшие от него действий более серьезных, чем он предполагал. «Не вздумайте провоцировать меня, не заставляйте меня ранить вас, защищаясь», — мысленно произнес он, обращаясь к двум коренастым мужчинам, обратившим на него слишком пристальное внимание.
Объехав по широкой дуге Манчестер, он оказался среди людей, шагавших на юг. Въезжая в деревню Фэлсуорт, Каслфорд понял, что это не главная колонна рабочих, а те, кто отстал. Основная масса людей прошла тут несколькими часами раньше. Отставшие шли через деревню с лицами, исполненными решимости. Все малочисленные деревенские лавки были закрыты, в воздухе висела мертвая тишина, только шаркали ноги по дороге.
Впрочем одна дверь оказалась открытой, Таверна. Каслфорд спешился и вошел, радуясь, что хоть один человек решил продавать проходящим участникам демонстрации еду и питье, а не участвовать в этом марше.
Народу в таверне почти не было. Тем, кто шел в город, оставалось пройти еще несколько миль. Однако сидевшие пристально уставились на него, и его чувство настороженности снова обострилось.
Не обращая внимания на их интерес, Каслфорд огляделся в поисках хозяина, и взгляд его упал на сидевшего в углу человека. Не замечая странностей этого дня, тот читал книгу, поднеся ее к падавшему из окна свету, и прихлебывал пиво из стакана, который, похоже, стоял перед ним уже давно.
Человек вовсе не походил на фабричного рабочего. Каслфорд подошел к нему, убежденный, что видел его в Лондоне.
Человек рассеянно поднял глаза и мгновенно выпрямился на стуле.
— Ваша светлость! — Он попытался подняться на ноги.
Каслфорд сделал едва заметный жест рукой, показывая, чтобы тот не вставал и говорил не так громко.
— Я видел вас на козлах кареты Саммерхейза, так?
Человек кивнул и украдкой кинул взгляд на соседний стол, откуда за ними наблюдали несколько пар глаз.
Каслфорд сел рядом с кучером.
— Где она? Миссис Джойс, она в деревне?
— Нет, ваша светлость. Она в коттедже чуть дальше по дороге. Я остановился тут, а карета и лошади стоят в конюшне.
— Вы ее видели после того, как привезли в тот коттедж?
Кучер помотал головой.
— Она сказала, что сама придет сюда за мной или пришлет записку, если я ей потребуюсь. Дала мне монету, чтобы заплатить за ночлег и еду, но это было два дня назад. — Он снова скосил глаза в сторону. — Надеюсь, леди хватит здравого смысла не ходить с ними туда, как это делают их жены и дети. Некоторые леди принимают все эти идеи о реформах слишком близко к сердцу и совершают глупые поступки.
— Не думаю, что это входит в ее намерения, но не потому, что она им мало сочувствует. — Дафна приехала сюда не для того, чтобы участвовать в марше рабочих, но, вероятно, потому, что рабочие собрались устроить этот марш. — У меня есть карта с описанием, но лучше вы мне расскажите сами, как добраться до этого дома.
Кучер объяснил, как найти узкую дорогу, ведущую в коттедж с синей дверью. Хозяин таверны, подошедший с пивом к соседнему столу, услышал их разговор, помедлил и внимательно посмотрел на Каслфорда.
— Вы ищете миссис Роуленд, так, что ли? У вас к ней дело?
Каслфорд поманил его к себе и положил на стол гинею, чтобы успокоить подозрения.
— Это она живет в коттедже вверх по дороге?
— Арендует. Она живет здесь… ой, лет десять, пожалуй. Нет, одиннадцать. Приехала она как раз в том году, когда у меня родился сын.
— Я ищу не ее саму, а ее гостью. Может, вы видели тут ее приятельницу? Высокая женщина, очень привлекательная, с очень светлыми волосами.
Хозяин осклабился, обнажив два сломанных зуба.
— Это, верно, миссис Джойс! Привлекательная — это ничего про нее не сказать, да? Она точно вернулась. Ее вчера видели в двуколке миссис Роуленд на дороге в Эклс.
— Выходит, ты ее знаешь. Миссис Джойс, да. Она часто сюда приезжает?
Хозяин засмеялся.
— Не часто, но она ж тут жила раньше. Около двух лет, чуть больше, чуть меньше, довольно давно. Вот тогда она какое-то время жила у миссис Роуленд.
Знакомство трактирщика с Дафной не особенно, удивило Каслфорда. Если она не следовала за армией вместе с капитаном Джойсом, то должна была где-то жить эти два года.
Он встал.
— Вы оставайтесь здесь, — предупредил он кучера. — И будьте готовы быстро подать карету, если потребуется.
Он вышел из таверны и снова сел верхом на коня, повернув того носом на юг, туда, куда шли, шаркая башмаками, рабочие.
Теперь совсем мало рабочих. Деревню окутала неестественная тишина.
Каслфорд легко нашел коттедж, который располагался на расстоянии легкой пешей прогулки до Фэлсуорта. Дом был хорошо виден с дороги. Узкая дорога, которую описывал кучер, на деле оказалась просто тропинкой, проложенной через садик перед домом.
Спешиваясь, он вдруг подумал, что должен что-то сказать, хоть как-то объяснить свое вторжение. «Вам не следовало рисковать своей шеей и пускаться в это дурацкое, безрассудное путешествие на север, миссис Джойс. Вам следовало целую неделю провести в моей постели».
Это уже не казалось ему подходящим объяснением своего здесь присутствия. Более того, оно перестало быть точным. Он провел слишком много долгих часов в седле, убеждая себя, что Дафне не угрожает никакая опасность, и теперь не мог врать самому себе — именно из-за этой опасности он и оказался в седле.
«Если вы тревожились за своих здешних друзей, почему не обратились ко мне за помощью?» Он знал почему. И вряд ли он мог назвать себя человеком, который только и ищет возможности помочь ей или сделать еще что-нибудь хорошее, помимо соблазнения.
Так и не придумав никакого оправдания, он взялся за дверной молоток.
В доме послышался неясный шум. Раздвинулись занавески на окне. После долгой паузы дверь отворилась, и перед ним возникла рыжеволосая женщина.
Каслфорд ошеломленно молчал и не шевелился долгих секунд пять. Потом протянул женщине свою визитную карточку и представился. И все это время мысли у него в голове обгоняли одна другую, собирая все известные ему факты и раскладывая их по-новому.
Миссис Роуленд пригласила его в дом. Он перешагнул порог, молча проклиная себя за собственную глупость.
«Все это лежало у тебя перед носом, но ты не хотел ничего видеть. Ты не хотел ничего знать».
Миссис Роуленд его не узнала. Она действительно не знала его имени, пока он его не назвал. А вот сам он ее узнал. Он видел ее однажды, много лет назад. Она лежала на спине среди каких-то сорняков, и в глазах ее плескались ужас и отчаяние.
