Когда же обе стороны для судимой души будут в равновесии, т. е. когда и ангелы представят добрые дела её к оправданию, и злые духи припомнят столько же грехов её к осуждению, тогда побеждает человеколюбие Божие. Тем же милосердием Божиим восполняется недостаток добрых дел против преобладающего количества злых (см. брош. прот. Е. Попова: «Суд Божий над человеком вслед за смертию его»).
Глава 5 ЗАГРОБНАЯ ЖИЗНЬ ВООБЩЕ
1. Вопрос о телесности души в первый период загробной жизни.
Душа и тело человека, хотя связаны в органичное единство, тем не менее представляют отдельные, самостоятельные сущности. Смерть разделяет их друг от друга, после чего тело обращается в мировую материю, а душа продолжает жить самостоятельно. Отсюда можно бы было признать не требующею дальнейших доказательств мысль, что душа после смерти бестелесна. Тем не менее, еще в отечественной литературе мы встречаемся с мнением, что душа после смерти не только сохраняет форму земного тела, которым она была облечена [57] но имеет и некоторого рода телесность [58].
Священное Писание не представляет никаких данных для принятия «нематериальной телесности», тем не менее, оно не утверждает и абсолютной духовности души. Уже на основании соображений разума мы должны признать, что абсолютным духом может быть только Бог, все же прочие сотворенные духи представляют низшую степень духовности и стоят по своему существу ближе к материальному миру. Как мы должны представлять эту материальность и насколько она оправдывает учение о «нематериальной телесности» души, решение этого вопроса едва ли может быть удовлетворительным. Слова Иисуса Христа: дух плоти и костей не имеет (Лк. XXIV, 39), говорят о теле, которым облечен человек во время земной жизни, но не могут быть приводимы против материальности или, вернее, против неабсолютной духовности души человека. Ученики сочли явление Иисуса Христа за призрак, который, как нереальность, не имеет никакой плоти. Но из невещественности призраков еще нельзя делать никаких выводов относительно абсолютной духовности души. Наконец, если ученики и приняли явившегося Христа за действительное явление его духа, то и при этом предположении неосязаемость являющегося духа, о котором говорит Господь, не может служить основанием отрицать относительную материальность души, потому что и в природе не всякого рода материя доступна осязанию и вообще чувствительному восприятию (см. кн. свящ. Апол. Темномерова: «Учен. Свящ. Пис. О загробн. жизни», СПб. 1899 г., стр. 134, 139-140).
2. Место пребывания душ умерших после сошествия Иисуса Христа в ад.
После сошествия Иисуса Христа во ад Новый Завет определенно различает места пребывания душ умерших праведников и грешников. Относительно первых мы слышим слова Господа в его молитве к Богу Отцу: Отче, которых ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною да видят славу Мою, которую Ты дал Мне (Ин. ХУЛ, 24). Эти и подобные им слова: где Я, там и слуга Мой будет (XII, 26), имеют отношение ко всему загробному существованию праведников, обнимают собою не только жизнь по воскресении, но и первый период загробной жизни, что несомненно свидетельствуется обетованием благоразумному разбойнику: ныне же будешь со Мною е раю (Лк. XXIII, 43). Согласно с этим и ап. Павел рассматривает жизнь души по смерти тела, как пребывание со Христом (Флп. I, 23). Но если Христос и души праведников находятся у Бога Отца (Ин. XIV, 12, 18; XVI, 16, 28), в его небесных обителях (XIV, 2-3), то мы не можем мыслить находящимися там же и души грешников, отринутых от блаженного единения со Христом. Пребывание в небесных обителях обещается только избранным, о грешниках же говорится, что они должны отойти от Спасителя (Мф. VII, 23), что они будут изгнаны из небесного царства (Мф. VIII, 12; Лк. XIII, 28; Мф. XXV, 30 пр.). Что здесь разумеется не только лишение нравственного единения с Богом, но вместе и пространственное удаление от места блаженного пребывания праведников, можно видеть из слов кн. Деяний об удавившемся Иуде предателе, что он пошел в свое место.
Место пребывания душ грешников носит в Новом Завете наименование ада. Это греческое слово выражает понятие темноты, что совершенно соответствует ветхозаветному представлению о школе, как царстве тьмы. Место пребывания душ нечестивых называется в Новом завете также преисподними местами земли (Еф. IV, 9). преисподнею (Флп. II, 10).
В основе метафорического значения употребляемого в писании названия ада преисподними местами земли, находящимися где-то значительно ниже последней, может лежать общее всем народам представление находящегося над головою человека неба- сферою света, более чистою и совершенною, чем земля. Отсюда вполне естественно метафорическое представление хорошего и худого, совершенного, славного и униженного под образом высокого и низкого. Такого рода метафору несомненно представляют слова. Самое наименование Бога Всевышним уже метафора, указывающая не на высоту его жилища, так как Бог везде, а скорее на его бесконечные совершенства сравнительно с человеком.
Местопребыванию душ праведников до всеобщего воскресения обычно усвояется наименование рая. В Новом Завете слово это встречается только два раза в обетовании Господа благоразумному разбойнику: ныне же будешь со Мною е раю (Лк. XXIII, 43), и у ап. Павла, который был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать (1 Кор. XII, 4). В других местах писания местопребывание душ праведников называется царством небесным (Мф. VIII, 11; срав. V, 3, 10), царством Божиим (Лк. XIII, 28-29; 1 Кор. XV, 50), домом Отца небесного (Ин. XIV, 2), горою Сионом, градом Бога живого, Иерусалимом небесным (Евр. XII, 22), Иерусалимом вышним (Гал. IV, 26), небесами (Лк. XII, 33-34); Евр. X, 34). Во всех этих местах ясна одна идея близости душ праведников к Богу, и только наименованиями: «небо», «небесный» дается представление, что души умерших праведников пребывают на небесах (см. кн. свящ. Апол. Темномерова: «Учен. Священ. Писан, о загробн. жизни», СПб. 1899 г., стр. 125-131).
3. Достоверность загробной жизни.
Во все времена и у всех народов, наряду с верой в Божество, всегда существовала вера и в будущую загробную жизнь. Древние греки и римляне, персы и арабы, дикари Полинезии, Меланезии, центральной и южной Африки, американские алеуты и проч. – все так или иначе верили и верят, что жизнь человека не кончается вместе с его смертью, а продолжается в той или другой форме и по ту сторону гроба. Эта всеобщность веры в существование загробного мира имеет глубоко знаменательное и поучительное значение: она красноречиво говорит о том, что будущая жизнь действительно существует, так как вера в нее непосредственно заложена в самой природе человека и есть существенный элемент религиозного сознания. То же, что всеобще и составляет неотъемлемое, необходимое достояние человека, вместе с тем всегда бывает и достоверно.
Показания здравого разума также с несомненностью удостоверяют нас в том, что земным существованием не оканчивается бытие человека и что кроме настоящей жизни есть жизнь будущая, загробная. Обратим внимание на видимую, внешнюю природу. «В целом мире нельзя, – говорит почивший знаменитый русских иерарх Филарет, – найти никакого примера, никакого признака, никакого доказательства уничтожения какой бы то ни было ничтожной вещи; нет прошедшего, которое бы не приготовляло к будущему; нет конца, который бы не вел к началу; всякая особенная жизнь, когда сходит в свойственный ей гроб, оставляет в ней только прежнюю, обветшавшую одежду телесности, а сама восходит в великую, невидимую область жизни, чтобы паки явиться в новой, иногда лучшей и совершеннейшей одежде. Солнце заходит, чтобы взойти опять; звезды утром умирают для земного зрителя, а вечером воскресают; времена оканчиваются и начинаются; умирающие звуки воскресают в отголосках; реки погребаются в море и воскресают в источниках; целый мир земных прозябаний умирает осенью, а весною оживает; умирает в земле семя, воскресает трава или дерево; умирает пресмыкающийся червь, воскресает крылатая бабочка; жизнь птицы погребается в бездушном яйце, и опять из него воскресает. Если твари низших степеней разрушаются для воссоздания, умирают для новой жизни: человек ли, венец земли и зеркало неба, падает в гроб для того только, чтобы рассыпаться в прах, безнадежнее червя, хуже зерна горчицы?!» (Сочин. Филарета, митр, моск., т. II, изд. 1879 г., стр. 210).
Но для верующего человека гораздо важнее, нежели доказательства разума человеческого, свидетельства Свящ. Писания о загробной жизни. Слово Божие, как истина, и есть и должно быть источником всех наших познаний и в такой великой тайне, как будущая жизнь человека. В ветхозаветных священных книгах мы находим довольно ясное указание на то, что душа продолжает свое существование и по отделении её от тела. «И возвратится персть в землю, якоже бе, – говорит Екклизиаст, – и дух возвратится к Богу, Иже даде его» (Еккл. XII 7). Это учение о нашей жизни по смерти, которое люди первых времен так часто забывали и поэтому проводили земную жизнь весьма грубым, гнусным и постыдным образом. Господь весьма часто возобновлял в Ветхом Завете посредством своих избранных людей – пророков, чтобы еврейский народ и все другие, бывшие в связи или в сношениях с ним, не теряли веры в жизнь будущую.
