Той чистой небесной синевы, которая была в "старой вере" до раскола истинного православия реформами патриарха Никона. Правкой Книг и равнением на греков, вступивших в Унию, Никон плюнул в самую душу русского народа. Никон развалил святая святых русского Православия — Святую Русь как последний на земле оплот истинной веры, коим "лукавые греци" не пример. Веру через живое устное слово и практику общей жизни. А также чистой веры солнца, которая была до принятия на Руси христианства (синее с желтым и есть зеленое).
Символом же периода гармонизации сознания будет зеленый цвет земной равноудаленности от синевы небес и красноты ада и прямой золотой крест (как до раскола) превращения тьмы умирающего месяца в восход Солнца.
Россия — это страна "под покровом Богородицы", где" нет земной матери (ни православная церковь, ни коммунистическая партия с этой ролью не справились), где на земле всегда только суровый отец (глава государства). И поэтому только он один, зная перспективу, в силах через власть гармонизировать активность советских ветеранов и "новых русских" с пассивностью народа; сшивать ислам С православием и с наукой; соединять рынок и с планом и с естественными монополиями.
А узнавая и веря, наращивая разум и душу, человек-гармонизирует сознание, и в гармонии к нему сразу приходит радость жизни.
В эпоху мировых угроз и вызовов ничего другого, кроме упорядоченного отхода, не остается.
Стратегия отхода
Опора на традицию — исходное положение для отхода.Отход — самый сложный вид действий военного искусства, но России перед лицом мировых угроз и вызовов ничего другого, кроме упорядоченного отхода, не остается.
Наступление "демократов" от политических и экономических развалин советского строя к "процветанию в, общеевропейском доме" принесло большие деньги лишь "лично годным" делать деньги. При этом были израсходованы государственные резервы, накопленные плановым народным хозяйством, и в масштабе страны оно выдохлось в бедности народа. Нынешнее же расширение фронта обороны от напастей на всех направлениях противостояния и борьбы за государственные интересы России не обеспечено ни силами, ни средствами.
Очевидно и несомненно, что в вещественном земном мире все и вся делится на два, всему есть противоположность. Начиная с того, что люди делятся на мужчин и женщин, планета имеет два полюса: северный и южный и, кончая тем, что "плюс" и "минус" образуют электрическую цепь.[3] Следовательно, правильный диагноз расклада сил, точное позиционирование России в современном мире — есть залог мудрых решений политиков в применении власти ради удержания всей властной конструкции многонационального российского государства.
Главной тенденцией в нынешнем мире, без сомнения, выступает процесс сведения многообразия к единому, названный глобализацией. По форме этот процесс есть присвоение капиталом (в лице транснациональных корпораций) функций субъектов международного права, ранее свойственных только исторически сложившимся национальным государствам. "Новый мировой порядок" предполагает иную глобальную структуру управления всемирного восприизводства. "Суверенные государства с их границами и несогласованными законами, межнациональными конфликтами и войнами мешают свободной торговле, а значит — мешают процветанию и прогрессу. Долой государственный суверенитет! Да здравствует власть международных менеджеров и банкиров, а не национальных политиков!" — таковы главные лозунги узкого круга действительных новых финансовых хозяев мира.
Естественной противоположностью этому процессу выступает национальная традиция. В терминологии глобалистов — "старомодная" приверженность ценностям национальной независимости, культурной самобытности и исторической преемственности.
В истории России все нависавшие над ее суверенитетом мировые угрозы, при переходе в фазу осуществления в виде применения военной силы, начинались с отступления. Обе отечественные войны — и с французами в начале XIX века и с германцами в середине XX века — начинались именно с отступления. Третья отечественная война в условиях ядерного сдерживания применения собственно военной силы протекает в форме финансово-экономической экспансии. Для народов России, вступившей в XXI век, она уже началась.
В терминологии военного искусства Россия сейчас ведет маневренную экономическую оборону с бесперспективными попытками контратаковать по оперативным планам либеральной "программы Г. Грефа", проходящими на фоне призывов оппозиции занять глухую круговую оборону экономического протекционизма.
При этом все серьезные экономисты дружно делают неутешительные расчеты надвигающегося уже в 2003–2005 годах развала этого фронта обороны. Развала, за которым последуют дезинтеграция страны и ее полная экономическая оккупация транснациональными корпорациями с установлением для народов России режима наподобие "лагерей для пленных" с ограниченным местным самоуправлением во главе с туземными олигархами.
Однако в истории России именно на пике угрозы полной потери суверенитета, после сдачи спаленной Москвы Наполеону в 1812 году и от стен Москвы в 1941 году, начиналось стратегическое контрнаступление, завершившееся триумфом взятия Парижа и Берлина.
И сейчас в условиях финансово-экономической войны с опорой на информационные и высокие технологии унывать не стоит. Перед нынешней российской знатью есть пример Кутузова, мастерски организовавшего отход с последующим уклонением от любых масштабных столкновений в ситуации, когда победить вторгшегося в Россию Наполеона в прямом противоборстве было заведомо невозможно. И сейчас при финансово-экономическом наступлении глобализма на суверенитет России, при стандарты мышления: качества человека. Пространство же и время для человека, что удивительно, символически выражены в Каббале совершенно так же, как у китайцев: пространство Вселенной — это дракон, играющий шаром летосчисления. Совпадает и гамма переходов пяти цветов.
Смыслы же вообще в обществе закодированы знаками слов, чисел, музыкальных тонов и генами. Опуская малопонятные для неспециалистов механизмы генной инженерии, математики и музыки, остановимся на знакомом всем социокодировании языками слов. Примечательно, что таких кодов по макротипу больше, чем два. И именно здесь скрыта первооснова расширения дуальной цивилизационной противоположности в связку трех сил.
В стандарте мышления западного рационализма мир — это "великая шахматная доска" сражений двух: белых против черных. У китайцев же другая игра: они сидят за "карточным столом истории", где в игре четыре масти и джокер. Рас и групп крови у людей на планете тоже четыре. И по парадигме грамматики все языки народов мира распределяются по четырем типам.
Приземленный рационализм в сознании ныне закодирован рациональным же новоанглийским языком с грамматическими значениями, отделенными в область порядка слов, с логикой "взаимодействия", "причинности" и навязыванием малопонятных для иностранцев смыслов в языковых универсалиях типа "миллениум".
Символизм в сознании с ореолом значений закодирован изолирующим китайским языком. Через громадную избыточность кода — иероглифическое письмо, способ мышления жителей Поднебесной (движения от наличного к новому) закрыт для большинства иностранцев. Вообще, чтобы досконально понимать китайцев — нужно родиться китайцем.
Агглютинативные языки монгольско-тюркского истока со смыслами в монолитах корней и четкими изменениями грамматических значений через нанизывание аффиксов укрепляют мистику в сознании (иррациональную предопределенность основы вещей).
Флективные же языки других народов с богатством логических выражений через грамматические значения, привязанные к окончаниям знаменательных слов, удобны для соединения рационального и символического, преодоления разрыва между "землей материи" и "небом духа". Примечательно, что главным языком, сбережения смыслов Нового Завета в православии выступает флективный древнегреческий (с творением мира по слову — логосу), а затем, после раскола с латинствующими, флективными же старославянским и русским языками. И недаром незадолго до смерти вождь Советской империи И. В.Сталин, на вершине величия победы, обратился к вроде бы странной для страны теме "Марксизм и вопросы языкознания".
Так или иначе, именно система координат (стандарты мышления), повсеместно задаваемая миру Западом, европоцентристский понятийный аппарат, вдребезги разбиваются о Великую стену китайских символов, неподвластную аргументам "международного права", "общечеловеческих ценностей", "универсального денежного расчета". В китайском стандарте мышления традиция есть высшее достижение цивилизации, а западный прогресс — развитая дикость, которой удобно пользоваться примерно так, как вторым языком.
