«Дорогой Блейз.
Я пытался позвонить тебе в Экумени из магазина, но мне сказали, что тебя сейчас вообще нет на планете. Тогда я написал это письмо и попросил Данно отправить его тебе туда, где ты будешь находиться.
Пишу тебе я, потому что знаю, что отцу трудно сделать это. Сам он меня об этом не просил, но когда я собрался позвонить, а потом написать письмо, он не возражал. Я думаю, что ему стало легче оттого, что я взял это на себя.
Отец и я всегда ощущали сильную добрую руку Господа, простертую над нами. И то, что Уилл временами этого не осознавал, вовсе не было его заблуждением. Может быть, если бы наша мать не умерла, когда он был еще таким маленьким, он чувствовал бы себя более защищенным в своей Вере. Но этого не случилось, и поэтому я знаю, как ему было тяжело, когда его призвали.
Я разговаривал в нашем местном призывном комитете и убеждал их взять вместо него меня, потому что мне в армии было бы гораздо легче. Но они решили, что я нужнее на ферме, потому что фермы имеют важное значение в обеспечении планеты продовольствием, и поэтому я должен остаться дома. На эти должности их поставил Господь, и я не мог спорить с ними.
Я хотел подождать, когда ты вернешься и приедешь к нам на ферму, и тогда я просто скажу, что его нет. Но сегодня мы получили известие о том, что Уилла вместе со всем его отрядом взял к себе Господь во время боевых действий на Сете в местности, чье название в письме было вычеркнуто. Так мы и не знаем, где именно погиб Уилл.
Я чувствую, что ты должен узнать о гибели Уилла как можно скорее, и поэтому пишу это письмо. Ведь брат очень любил тебя, как и все мы, хотя нам и было досадно, что тебе так и не удалось найти дороги к Богу. Но ты наверняка помнишь слова отца, что каждый мужчина и каждая женщина принадлежат Господу независимо от того, знают они это или нет. Я должен радоваться, что Уилл предстал пред лицом Господа, хотя я и скорблю молча, как и отец. Когда ты вернешься на Ассоциацию и в Экумени, мы будем очень рады, если ты хоть ненадолго приедешь к нам. Мы так давно не виделись. Благослови тебя Бог.
Джошуа».
Блейз положил письмо Джошуа на письмо Уилла. Он замер, уставившись перед собой, но ничего не видя. Затем взял оба письма и понес их в спальню, чтобы убрать в чемодан. И потом еще долго стоял, глядя в открытый чемодан…
Потом вдруг у него вырвался дикий крик. Молниеносным движением он повернулся на одной ноге, а второй ногой ударил в стену спальни.
Раздался страшный треск, и во все стороны полетела штукатурка. В стене, которая была просто перегородкой из деревянных брусьев, образовалась дыра размером в два его кулака.
Он выпрямился, посмотрел на то, что натворил, и вдруг мрачно рассмеялся. Подойдя к телефону, он позвонил администратору.
– Я только что проделал дыру в стене. Пришлите кого-нибудь, чтобы ее заделать.
На другом конце провода возникло замешательство, но немного погодя до него донесся достаточно уверенный голос:
– Не хотите ли на время ремонта переселиться в другой номер?
– Нет, – ответил Блейз, – просто пусть кто-нибудь придет и починит стену.
Он отправился в гостиную, а из нее вышел на балкон. Облокотившись на облицованное камнем ограждение, он стал смотреть на огни раскинувшегося внизу города.
Но он не видел этих огней: перед ним, как живой, стоял Уилл. Как он бросился к нему в тот момент, когда Данно навсегда увозил его с фермы! Еще какое-то время он позволял памяти удерживать перед своим внутренним взором эту картину, затем усилием воли отогнал ее. Он не должен давать волю эмоциям. Просто ему еще никогда не приходилось переживать потери кого-то из близких, и это потому, что, за исключением матери, он никогда ни с кем не сближался.
Блейз всегда считал, что не способен сродниться ни с кем. Даже с Данно – потому что знал склонность брата к фальши, унаследованную от матери. Но неожиданно оказалось, что он все-таки подвержен этой слабости. Как же ему избавиться от нее? Разумеется, следует просто держаться подальше от других людей. Только тогда он сможет ясно видеть все происходящее и трезво оценивать его.
Раздался звонок в дверь: двое одетых в рабочие комбинезоны людей представились ночными дежурными ремонтниками. Он впустил их и отправился к телефону в гостиной.
– Я передумал, – сказал он администратору. – Я согласен перейти в другой номер.
Через десять минут появился служащий, чтобы проводить его и перенести багаж.
Оказавшись на новом месте, Блейз бросился в постель и – почти сразу – заснул здоровым сном.
Он уже встал, оделся и был готов к завтраку, когда позвонил телефон. Это оказался Химанди.
– Я подумал, что вы, может быть, захотите позавтракать со мной.
– Согласен, – ответил Блейз.
Он отправился вниз в буфет, где сразу заметил Химанди. Тот сидел за столом в ожидании. Блейз расположился рядом, и они заказали завтрак.
– Я слышал, ночью что-то произошло со стеной вашего номера, – сказал Химанди после того, как они обменялись приветствиями.
– Да, – спокойно отозвался Блейз, – ночью что-то произошло со стеной моего номера.
Говоря это, он в упор посмотрел на Химанди и не отвел взгляда, даже закончив говорить.
Химанди опустил глаза.
– Поймите, – произнес он. – Просто местная организация желает, чтобы вы не испытывали никаких неудобств. Если у вас возникнут какие-то проблемы, просто свяжитесь со мной.
– Надеюсь, их не будет, – ответил Блейз. Химанди порылся в карманах и передал Блейзу две визитки, что обычно прицепляют на грудь.
– Одна – для нижней палаты, другая – для верхней, – пояснил он. – В здании есть указатели, как пройти на галереи для посетителей.
– Благодарю вас, – кивнул Блейз и убрал визитки в карман. Они еще немного поговорили о погоде и некоторых других столь же малозначительных вещах. Раз или два Химанди пытался изменить тему разговора и побеседовать о деловой части визита Блейза. Но тот, казалось, был глух к этим намекам и продолжал разглагольствовать о пустяках.
Они расстались, когда Блейз в вызванном автомобиле отправился к правительственному зданию.
На галерее нижней палаты он пробыл недолго: зал был заполнен едва на четверть. В верхней же палате он задержался подольше. В почти пустом зале четверо или пятеро депутатов слушали чье-то выступление. Блейз тоже послушал немного, а потом покинул галерею и отправился искать телефон.
Найдя его, он позвонил Химанди в офис.
– Я хотел бы поговорить с директором Альбертом Чином. Это один из ваших клиентов. Вы сможете прямо сейчас организовать с ним встречу минут на пятнадцать?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
