Хотела бы, но, увы — сомнения есть!
— Безоговорочно, — солгала я. Положение у Никиты и так — хуже некуда, и я не стану усугублять, и не буду своим недоверием выбивать уверенность из-под его ног. Беркутов обязательно услышит от меня честный ответ, но не здесь, не сейчас и, конечно же, без свидетелей.
Беркутов часто подтрунивал надо мной, утверждая, что актриса из меня никудышная. Так вот — он ошибался. Нормально я вру, может быть не лучше, но и не хуже других. В большинстве случаев у меня не получалось Никиту обманывать не из-за того, что совсем правдоподобно лгать не умею, а потому что он отличный психолог и тонко людей чувствует. Сейчас же я солгала, и полицейский, закатив глаза, усмехнулся. То есть он мне поверил. А Никита — опять нет. Я не увидела у него на лице и намёка на облегчение, так же как не заметила в глазах благодарность за «безоговорочное» доверие, зато разочарования и тоски — сколько угодно.
— Ох, Варвара, ну что тут скажешь, только то, что я Никите Валерьевичу, как мужчина, завидую, но, к сожалению, никак не могу разделить или учесть ваше крайне пристрастное мнение.
— Можно подумать, вы абсолютно беспристрастны, — огрызнулась я.
— Не понял? — полицейский вопросительно выгнул бровь.
— Евгений Анатольевич, ты свой мозг-то не оскорбляй, — рявкнул Никита. — Не понимает он… как же. Шолохов был у тебя здесь, под боком, но почему-то ты о его весёлой поездке на дачу информацию не нарыл, зато под Сергея Юрьевича капнул глубиной в двадцать лет. Артёма вообще в обезьяннике трое суток держали, об этом уж разузнать — раз плюнуть, но ты же не потрудился. Зато моё окружение изучил досконально, если уж до консьержей дело дошло. Ясно как белый день — у тебя два главных подозреваемых — я и Сергей Юрьевич, а остальные версии — так, мишура для отвода глаз. Верно?
— Верно, — подтвердил полицейский. — Шолохов и без алиби не подходил под психологический портрет преступника, потому как в нападениях не прослеживается сексуальный аспект, а с учётом его нестандартных интимных предпочтений данная деталь присутствовала бы обязательно. А что касается Артёма, то он слишком не организован, чтобы выждать момент и без свидетелей напасть на девушку в общественном месте.
— Хорошо, — Беркутов поднялся с дивана и вплотную приблизился к Кнутову. — С Сергеем Юрьевичем понятно, он подходящая кандидатура из-за жены, а я-то почему под подозрением?
— Ощущение власти и превосходства — тот же наркотик, и дозу постоянно хочется увеличивать. Никита Валерьевич, что больше тебя заводит: наблюдать за тем, как в жертве гаснет жизнь или участие в расследовании и чувство собственной неуязвимости? — Евгений Анатольевич задал провокационный вопрос и, шагнув, стёр те несколько сантиметров, что его отделяли от Беркутова.
— Так себе теория, — скривился Никита. — Я не до такой степени любитель пощекотать нервы. И Дашу бы я никогда не тронул, у меня не так много дорогих людей, чтобы пускать их в расход ради кайфа.
— Да, Дарья тебе дорога, и поэтому нападение на неё так сильно отличается от остальных. Что, рука дрогнула?
Напряжение между мужчинами достигло своего пика. Без вариантов, ещё мгновение и они вцепятся друг другу в глотки, а после этого их будет уже не растащить.
— Опрос закончен, — подлетев к мужчинам и вклинившись между ними, заявила я. — Евгений Анатольевич, я прошу вас уйти.
— Как вам угодно, — прорычал полицейский, сверкнул в сторону Никиты недобрым взглядом и, собрав вещи, направился к выходу.
— Кнутов, — окликнул Беркутов полицейского, — твоё расследование зашло в тупик. Считай, что с дела тебя уже сняли. Ничего личного, но преступника ты не найдёшь, потому как не там ищешь.
Глава 61
— Никита, ну не рви ты мне душу, не смотри так, — не выдержав тяжёлого взгляда Беркутова, простонала я и захлопнула чемодан. Всё, вещи собраны.
— Не уезжай! — на этот раз мужчина выкрикнул эту фразу.
— Мне надо побыть с папой, ему сейчас тяжело, — стащив чемодан с кровати, покатила его в двери.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Чушь, — Беркутов поднялся с кресла и, поймав меня за плечи, к себе лицом развернул. — Признайся. Отец — лишь отговорка. Ты уверена, что я узнал ту девушку, и поэтому уезжаешь.
Прикрыв глаза, глубоко задышала, у меня рейс через три часа, и после, когда мы с Беркутовым вновь встретимся — неизвестно, нам сейчас ну вот совсем ссора не нужна.
— Ну что ты от меня хочешь? Да, я не верю, что мужчина может практически каждый день проходить мимо молодой симпатичной девушки и её не запомнить. Если Надежда говорила о тебе с подругой, то наверняка вы с ней парой фраз, но когда-нибудь да перекинулись.
— Да нет же, Варя, нет, — отрицательно качнув головой, вымученно произнёс Беркутов.
— Хорошо. Нет — так нет! — сдалась я, чтобы не спорить.
— Мне не нужно одолжение. Я хочу, чтобы ты мне верила.
— А я и верю! Верю, что ты к нападениям никакого отношения не имеешь. Верю, что ты меня любишь. Верю, что я тебя люблю. Верю, что эта дрянная ситуация нас не разлучит. А узнал ты девушку или нет, честно об этом сказал или умолчал, потому как выглядело это нехорошо — мелочь. Мы это переживём.
— Мелочь, — горько усмехнулся Никита. — Но ты именно из-за неё уезжаешь.
Беркутов убрал от меня руки и, опустившись обратно в кресло, ушёл в свои мысли.
— Никита, чтобы идти дальше, мне необходима пауза, — с мольбой протянула я, подбрела к креслу и, присев к Беркутову на колени, крепко-крепко за шею обняла. — Да и у папы и Светланы что-то в последнее время не клеится. Ты же сам видел, он её сторонится. Я хочу понять, что происходит. Если папу тяготят эти отношения, мне надо ему помочь их закончить. Ведь через два месяца они зарегистрируют брак, и разрыв уже не будет простым.
— Я с ума сойду, переживая за тебя, — Беркутов хоть и прорычал, зато в ответ обнял.
— Не переживай, обещаю — я из отцовского дома не ногой, там система безопасности — дай бог такую же банковскому хранилищу.
— На особо долгую паузу не рассчитывай, и с отцом решай вопрос быстро. Я очень скоро приеду, и в этот же день ты переедешь ко мне. И если заведёшь песню, что ты что-то там не успела, я тебя просто-напросто украду.
Прощание с Никитой вышло тяжёлым, мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы оторвать себя от него, а сколько раз порывалась решение поменять и остаться….
В самолете мне досталось место рядом со Светланой, а папа и Артём сидели напротив нас через проход. Настроение ниже нуля, общаться даже на отвлечённые темы не хотелось, а вот Светлану наоборот постоянно тянуло на болтовню. Дабы от меня отстали, попросила плед, натянула на глаза повязку для сна и, свернувшись клубочком, первую половину полёта делала вид, что дремлю.
— Варя, а ты хорошо подумала, не пожалеешь, что Беркутова отшила? — стоило мне перестать притворяться, как со стороны Светланы тут же прилетел вопрос.
— Я не отшивала Никиту, — резче, чем следовало, отозвалась я, но после продолжила уже более миролюбиво. — У нас с Никитой всё хорошо. Когда он приедет, мы с ним съедемся.
— Да? — удивилась женщина. — А я уже было подумала… но хорошо, что ошиблась. Как погляжу, с Беркутовым не пропадёшь, — заметила Света и усмехнулась. — Теперь понятно, почему ты того молодого интересного человека упорно не замечала.
— Какого ещё молодого человека? — нахмурилась я.
— Варь, ну ты чего? Высокий, красивый такой, в сером костюме, да он же в накопителе глаз с тебя не сводил и ходил по пятам.
— Понятия не имею, о ком ты говоришь, — отмахнулась я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это потому что у тебя слишком много мужского внимания, и ты уже перестала его замечать. В офисе та же история. Игорёк из снабжения больше года каждое утро и в холод, и в дождь на крыльце здания тебя поджидал, а ты мимо проходила.
— Какой Игорёк?
— Ой, Варь, даже не заморачивайся, кто-кто, а этот тебе точно не пара. Может, по бокалу шампанского? Стюардесса мне предлагала, но я что-то без компании постеснялась.
