— Мне не нужна твоя вода, — прошептал Гейндрих.
На Бриггса снова повеяло исходившим от байкеров неприятным запахом, и это снова растревожило его память.
— Там! — указал Гейндрих.
Бриггс резко развернулся, присев на корточки и направив дробовик во мрак.
— Где? Что ты видишь?
Уставив ствол в темноту, он по усилившемуся запаху понял, что Гейндрих придвинулся ближе — и тут до него вдруг дошло, почему эта чертова вонь кажется ему знакомой. Так пахло у него в хлеву, когда он резал корову или свинью.
Это был запах крови!
Он повернулся и заметил когтистую руку, нанесшую ему удар в грудь. Бриггс не отлетел назад только потому, что Гейндрих неуловимым движением другой руки схватил его за шею, не дав упасть.
Еще живой Бриггс успел с ужасом увидеть, как вспоровшие грудную клетку когти вырвали оттуда его бьющееся сердце.
34
В двух тысячах футов над побережьем залива
Ален Хольт смотрел вниз из иллюминатора самолета «Дуглас ДС-3», пролетавшего над заболоченной дельтой Миссисипи. Новый Орлеан, столица джаза, веселья и наслаждений, город всепрощающего Французского квартала и невообразимо нелепого Марди-Гра[23], пышущая жизнью дельта с ее лодочными прогулками и казино, тянувшиеся вдоль берега у Билокси[24], — все это исчезло. Влажные, сочные заросли превратились в водяную пустыню. Стоячая мертвая вода, и ни одной живой травинки. Не говоря уж о людях.
В такой близости от залива каждое дуновение ветерка несло запах метана.
Хольт зажег сигарету, подумав о том, что бы случилось, сделай он это на уровне моря. Ребенком в Северной Каролине ему довелось стать свидетелем таинственного феномена, называемого блуждающими огоньками. Тогда многие верили, что вспышки пламени над болотами предвещают невзгоды. Нынче он знал, что то было спонтанное воспламенение болотного газа, выделявшегося при гниении. Ничего таинственного. Разлагающиеся растения выделяют болотный газ — метан.
Хольт знал, что концентрация метана далеко не так высока, чтобы тот мог воспламениться от зажигалки, но мысль его не покидала: нежели можно поджечь весь мир, всего-то прикуривая сигарету?
Усилием воли он выбросил из головы мысли о мировом пожаре и посмотрел в иллюминатор.
То, что было не под силу даже таким ураганам, как «Катрина»[25], сумели сделать невидимые невооруженным глазом микробы. Прибрежные города, всегда славившиеся пышной зеленью своих пригородов, стали городами-призраками или, как Новый Орлеан, исчезли, слившись с безбрежным мертвым морем.
Бог просто-напросто стер Мексиканский залив с карты.
Хольт не мог отделаться от мысли о каком-то библейском характере бедствия, погубившего Новый Орлеан. Наверное, если в Америке и были Содом и Гоморра, то они находились во Французском квартале. Но ведь не исключено, что Бог просто начал с южных штатов; замысел же его в том, чтобы стереть с лица земли весь нынешний мир и заменить его новым.
Прошлым вечером Хольт смотрел популярное часовое телевизионное шоу. Громкая музыка, сталкивающиеся машины, большегрудые женщины, агрессивные мужчины… вот во что превратился этот мир.
Он снова спросил себя, заслуживает ли такой мир спасения, после чего, так и не дав себе ответа на этот вопрос, занялся непосредственной задачей.
Из всех находившихся сейчас на борту самолета только Хольт не был ученым. Тысячи яйцеголовых искали решение проблемы в разных точках планеты, глядя в микроскопы и смешивая вещества в пробирках, но у него был совсем другой план. И хотя Хольт делал вид, будто с интересом слушает рассуждения одного из пассажиров о достоинствах видавшего виды винтового «ДС-3», что нес их сейчас на высоте двух миль над мертвым морем, в действительности его интересовали тайные исследования совсем другого ученого.
— Я лично удивлен, — разглагольствовал знаток авиации, — с чего это бывший директор ЦРУ и нынешний заместитель директора Зонального управления безопасности решил воспользоваться «ДС-3» вместо какого-нибудь современного реактивного самолета, на каких летают руководители такого уровня. А знаете ли вы, что «ДС-3» был первым успешным воздушным лайнером? Но этот старый боевой конь времен Второй мировой еще далеко не списан со счетов: сейчас, в начале двадцать первого века, спустя более чем шестьдесят лет после первого выпуска, его еще продолжают использовать по всему миру. Не говоря уж о том, что именно его в годы кокаинового бума избрали в качестве лучшего средства контрабандной транспортировки наркокартели Южной Америки.
Хольт прекрасно знал, что этот самолет представляет собой образец авиационного антиквариата, но он сознательно выбрал именно эту некогда частную, реквизированную для государственных нужд старую лохань.
— Эти современные реактивные машины имеют обыкновение ломаться… причем довольно часто в полете. Не говоря уж о том, что в нынешней ситуации существуют сложности с некоторыми компонентами топлива для их высокотехнологичных двигателей. Вот правительство и решило по возможности вернуться к коллекционной рухляди. Благо ими и управлять легче, и садиться, да и обслуживать их проще.
Наведя собеседника этой фразой на продолжение разговора о самолетах, Хольт опять уставился в иллюминатор, раздумывая о задании, полученном от президента: дать новую жизнь самому секретному высокотехнологичному устройству на планете. И использовать его ни много ни мало для спасения мира.
После того как его выдернули из пенсионного существования, в котором единственной его целью было допиться до смерти, Хольт чувствовал себя так, словно снова оказался в шкуре Атланта, которому приходится держать на плечах весь мир.
Глубоко вздохнув, он отвел глаза от расстилавшегося внизу унылого пейзажа и перевел взгляд на остальных пассажиров самолета. Семь человек: четверо мужчин, три женщины. Все ученые. Поневоле вспомнишь фильм «Миссия невыполнима»: перед этой командой стоит задача спасти жизнь на планете.
— Теперь вы единый мозговой центр, — сказал им Хольт на первой встрече в Сиэтле-Такоме, ставшем сейчас столицей страны. — Который должен найти способ борьбы с заражением.
Нельзя сказать, что для них это было в новинку, потому как всех их выдернули из других мозговых центров, причем работали они там над той же самой задачей. Но Ален Хольт располагал секретным оружием… и что ему требовалось, так это получить от ученых рекомендации по применению этого оружия, при этом не раскрывая им его природы.
Целью полета над заливом было наглядно показать этим интеллектуалам, привыкшим существовать, зарыв головы в песок чистой науки, с каким ужасающим бедствием они имеют дело. Все они, разумеется, так или иначе сталкивались с последствиями катастрофы, перенаселением, хаосом, дозированным распределением воды и пищи, резким ограничением тех услуг, какие еще оставались доступными. Но Хольт хотел ткнуть их носом в первопричину кризиса, показать полностью обезлюдевший край, именуемый Зоной, и темные воды мертвого моря. Однако в первую очередь он хотел понаблюдать, как поведет себя эта команда, оказавшись запертой на два часа в замкнутом пространстве.
