опускаться вниз, на жёлтый, грязный песок арены.
— Началось, — обожгло моё ушко дыхание Малгоржаты.
Она произнесла это как можно тише, но мне в это мгновение показалось, что её голос был слышен даже в самой отдалённой точке пещеры.
Сидящий рядом со мной скелет, с синей, нарисованной пятиконечной звездой на лбу, тут же на нас зашикал и снова впал в прострацию, наблюдая чудодейственное опускание в полной тишине на арену хрустального гробика.
Прошло около пяти минут полнейшей тишины, прерываемое лязгом цепей и надрывным гулом ржавого механизма, который упорно не хотел работать.
Да, гроб наконец-то успешно застрял, повиснув в воздухе, прямо напротив моего лица.
Я с интересом разглядывала женщину, лежащую в хрустальном гробу, которая выражала крайнюю степень изумления.
В этот момент цепь в изголовье опустилась, а цепи в ногах дёрнулись, но так и не сдвинулись с места. В итоге женщина вскрикнула, когда ударилась головой о верхнюю часть гроба.
Её лицо исказила ярость. Она заметалась и стала переворачиваться внутри гроба, тем самым раскачивая его из стороны в сторону.
Сидящая рядом со мной Марго вскрикнула и зажала рот ладонью, с ужасом смотря на гроб широко открытыми глазами. Я даже подумала, что она в этот момент побелела, хотя куда ей, она и так белая, как мел.
— Пипец котяткам, — донеслось до меня сверху.
Я тут же обернулась и посмотрела на сидящих рядом скелетиков. Но те, казалось, меня даже не замечали — их взгляд, как взгляды всех остальных зрителей, были прикованы к качающемуся на цепях гробу, и бьющейся в нём фигуре, подобно птице в хрустальной клетке.
— Невероятно! Этого не может быть! Это же катастрофа! — протяжно вытянул на низкой ноте сидящий справа от меня скелет, со звездой во лбу.
После этого, он обхватил черепушку обеими руками и стал поворачивать, громко стеная.
У меня возникло ощущение, что он выкручивает лампочку, но от завершения процесса меня отвлекло движение на арене.
В сторону качающегося гроба, по грязному песку арены, ковылял высокий сухой мужчина. В неровном свете факелов его лицо было больше похоже на посмертную маску, настолько сильно пожелтевшая кожа обтянула кости, открытый рот, выпученные глаза выдавали крайнюю степень нервозности.
— Ой, что сейчас будет, — прошептала Марго. — Что сейчас будет!
— А что это за мумия? — не удержавшись спросила я.
Марго от моего вопроса дёрнулась, так, словно её подключили к электрическому стулу и дали разряд на каждую из ножек.
— Это главный распорядитель турнира, господин Рамсес, и смерть меня забери, если после такого провала, не полетят головы исполнителей.
— Полетят, полетят! — заверил меня странный скелет, сидящий справа от меня, который уже открутил свою головешку и играл ей как баскетболист мячиком.
А между тем распорядитель уже подскочил к гробику и стал размахивать руками в разные стороны и ещё больше пучить глаза.
Огромный, крупный мужчина, одетый в чёрный фрак, с бабочкой на шее, низко ему поклонился, да так, что едва не потерял с головы высокий цилиндр. Глядя на этого персонажа, мне почему-то вспомнился Азазелло из романа «Мастер и Маргарита», Булгакова, но этот был весь и весьма колоритный. Размяв пальцы до хруста, что донёсся даже до нас, гигант с невероятной грацией и скоростью скрылся в своей нише, а уже через пару мгновений под сводами пещеры разнесся мрачный гул органа.
Музыка звучала очень траурно, словно реквием по былому, отражаясь от стен, тёмных неосвещённых сводов и пустых голов скелетонов.
Но, я должна была отдать должное моменту — это было поистине красиво.
— Ой, что сейчас будет, — зашушукалась позади меня парочка скелетиков, — сейчас господин Рамсес лишится головы.
Сам же господин Рамсес делал всё возможное чтобы перекричать музыку, требовал остановиться и прекратить исполнение, но его никто не слушал.
Видя, что результата нет, он стал смешно подпрыгивать, пытаясь дотянуться до цепей, на которых повис хрустальный гроб.
Неизвестная в этом гробу скалилась, поминутно выпуская и втягивая то клыки, то длинные когти на пальцах рук. Её иссиня-чёрные волосы буквально вставали дыбом, она раскачивалась из стороны в сторону, а сам гроб подпрыгивал и ходил ходуном.
— Я никогда ничего подобного не видела, — произнесла Марго, — такое оскорбление для высшей!
Она закрыла лицо ладонями, наклонилась вперёд и больше не смотрела на происходящее.
— Смерть моя женщина, — высказался Марк, сидящий сразу за мной, — если она вылезет из этого гроба, то сдохнуть мне на месте!
— Ты и так мёртвый, забыл? — ответила ему сестра.
— Нет, ну надо же, что такого могло произойти, чтобы в этот раз механизм не сработал? Он же всегда срабатывал! Почему вдруг всё пошло наперекосяк?
В этот момент господин Рамсес наконец ухватился руками за цепь и повис, ещё больше раскачивая гроб в разные стороны, от чего гроб закачался сильнее, дама в гробу ещё сильнее оскалилась и зашипела, как разъярённая кошка.
Удар её когтистой руки был стремительным, хрусталь разлетелся в разные стороны, висящий Рамсес разжал руки и полетел с криком вниз.
Некроманты встретили представление спокойно, но при падении распорядителя на песочек, многие в возбуждении повскакивали на ноги.
— Вытащи меня отсюда, падаль, — шипела разъярённая женщина, которой уже надоело столь пристальное и излишнее внимание.
И господин Рамсес в этот момент не придумал ничего лучше, чем использовать магию — нечто серое,
