Кабан вышел из-за стойки, прихватил с прохода свободный стул и уселся на углу стола.
— Ну так что, не надумал свои погремушки продать? А то я, похоже, у других скоро затарюсь.
Ждан пожал плечами.
— Пока нет, наверное. Так что, если предлагают, то конечно бери.
Кабан разочарованно поскрёб щёку, примирительно глянул на Ждана.
— Ты не подумай, я не блефую, просто мне вертеться надо и рынок просчитывать на пять ходов вперёд.
— Неужели я могу как-то повлиять на здешний рынок? — удивился Ждан.
Кабан снова поскрипел пальцами в щетине, опустил руку на стол и подался вперёд.
— У нас хрен знает, кто и на что может повлиять, — проговорил он почти в стол. — А тут вчера двое приходили, искали покупателя посолидней… предлагали артефакты третьего поколения, приценялись на сбыт.
— Артефакты третьего поколения? — переспросил Ждан с недоверием. — Откуда?
— Да кто ж такое расскажет? — усмехнулся Кабан одними губами.
— Кто такие?
— Хрен их знает. Никаких клановых признаков. Выглядели как одиночки, но по базару больше смахивают на бандитов или мародёров. Похоже, приходили на разведку от какой-то группировки. Может сегодня то же самое другим барыгам сватают…
— А не бакланы?
— Вроде нет, хотя мутные. Даже показывали ксерокс прайса с предполагаемыми характеристиками бирюлек. Научно так состряпано, с графиком и таблицей. Если это не бред и не фантазии, то действительно вещи предлагают серьёзные.
Макар быстро глянул на Ждана, но тот смотрел на бармена всё так же невозмутимо.
— Может, кто под реактор залез, говорят, что под ним у «Монолита» целый склад всяких чудес. Про это давно слухи ходят.
Кабан сморщился как от зубной боли.
— Вряд ли. Если б кто-то туда мимо монолитовцев пролез, то показывал бы не прайс, а хоть что-нибудь из новых бирюлек. И уж если бы и вернулся оттуда живым, то вряд ли бы стал составлять какие-либо таблицы.
Макар задумчиво погладил отрастающую бородку.
— Значит бирюльки должны появиться в ближайшем будущем? И гарантированно?
— Обещали, — проговорил Кабан неопределённо. — А там, кто знает…
Он оглянулся. Заметив у стойки перепачканного глиной сталкера с вещмешком, поднялся со стула.
— Ладно, пойду хабар смотреть. Надумаешь побарыжить, свисти.
Ждан кивнул и, подождав, когда Кабан удалится за стойку, посмотрел на Макара. Тот, встретив его взгляд, утвердительно произнёс.
— Получается, что все наши предположения верны.
— Вернее некуда… — заключил Ждан и обернулся к Кочерге. — Вот тебе и все недостающие объяснения. И про разгром Берлоги, и про захват учёного, и про мешки у них в пакгаузе, которых там больше чем до хрена и которые не с сахаром и не с мукой. И про то, откуда вдруг возьмутся артефакты третьего поколения…
Кочерга с остановившимся взглядом мучительно соображал несколько секунд, потом прикрыл глаза и еле слышно выматерился.
— Третий взрыв?
— Так точно! — ответил Ждан.
— И, в самом ближайшем будущем, — тихо добавил Макар.
Кочерга повёл головой.
— Нигуя себе, денёк начался… Как же они сквозь монолитовцев собираются пробиться?
Ждан пожал плечами.
— Не факт, что кто-либо будет пробиваться. От Берлоги к реактору ведёт резервная подземка. Низенькая, на вагонетку типа шахтёрской. Даже если со стороны реактора вход и перекрыт, то не наглухо. Были слухи, что Гризли собирался законтачить «Монолитом» и отводил этой узкоколейке не последнюю роль. Если есть тоннель, то остаётся и возможность проникнуть к станции.
— В крайнем случае, при хорошем заряде можно рвануть и сбоку от саркофага, — вставил Макар. — Мало всё равно не покажется.
— Ну и какие наши мысли? — спросил Кочерга, переводя взгляд с одного на другого.
— Мысли простые, — ответил Ждан. — Завтра выходим.
Кочерга ухмыльнулся.
— Я так понимаю, что готовы вы были ещё вчера?
— Не совсем, — поправил Ждан. — Готовы мы будем сегодня вечером.
Батон наконец переварил услышанное и, просияв от возникшей мысли, повернулся к Кочерге.
— А может военных подключить? — заговорщицки прошептал он. — Скажешь Бибику, так мол и так…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Военные будут запрягать до второго пришествия, — задумчиво проговорил Кочерга. — Пока доложат наверх, пока наверху поймут, пока перепроверят все сведения, пока сверят с данными разведки, пока разработают план, потом утвердят, отдадут приказ, подготовят операцию, дадут вводные…
— Достаточно, — перебил Макар. — Этот вариант абсолютно отпадает. Мы не знаем, когда рамазановцы рванут реактор. Может неделя, может день, может час. Их надо тормозить. И чем скорее, тем лучше. Тем более, что у нас к ним свои счёты, и толкаться в этой песочнице жопой с вояками нам на хрен не спёрлось.
— А главное, — добавил Ждан. — Нет никакой гарантии, что информация от военных верхов не просочится с Материка прямиком к этим джигитам. Им же проторили официальную дорожку в Зону, и кто-то закрывал глаза на всю подготовку и проведение их операции. Да и среди здешних военных крысы водятся.
Кочерга внимательно посмотрел на Ждана, потом на Макара. Оба спокойно встретили его взгляд, и Кочерга усмехнулся одними губами.
— Серьёзная предъява. Обоснуете?
Ждан усмехнулся.
— Кто-то уже здесь и документы проверял, и «гостей» пропускал через пограничные кордоны и внутренние блокпосты.
Кочерга кивнул, ожидая продолжения.
— Одна элементарная будничная деталь… — продолжил Ждан. — Любую казённую опломбированную фуру, естественно, будут проверять по накладным только на месте разгрузки. А разгрузка была запланирована и тщательно обеспечена в самом сердце Берлоги, где эта деталь и становится запланированной роковой ошибкой папаши Гризли. Абсолютно чётко проведённая операция. И готовили её не один день.
— И не в Зоне, — добавил Макар, чем заслужил удивлённый взгляд Кочерги.
— Почему не в Зоне?
Ждан пожал плечами, как само собой разумеющемуся.
— Потому что в Зоне чехов сразу бы заметили. Дороги все известны, по ним ежедневно шастают и сталкеры, и долговцы, и военные патрули. Время следования от внешнего кордона до Берлоги — часа три, не больше. Если в Зоне никто не видел перегрузки и чехов, значит фуру заряжали на материке и она въезжала уже с засадой в кузове. Если кузов оставался опечатанным, значит… на въезде было дано добро, и она проезжала по официальным документам, то есть офи-ци-ально!
Макар постучал пальцем по часам и вполголоса добавил:
— А для подготовки такой операции требуется минимум месяц времени и большие связи на Материке.
— Так что никаких военных, — подытожил Ждан. — Если рассекретимся раньше времени, то накроют, едва выдвинемся с промзоны. Поэтому выбор у нас невелик: или сами… или сами.
Ждан выждал паузу и, глядя на зал, вполголоса спросил:
— Так что скажешь, наш лысый друг?
Кочерга усмехнулся волчьей улыбкой.
— Нам собираться — только подпоясаться. Легче всего принимать решение, когда тебе не остаётся выбора. Только обещайте, что дадите мне парочку батыров живьём сожрать.
Макар поднял глаза на Ждана. Тот утвердительно кивнул.
— Обещаем, что аппетит портить не станем.
Кочерга кивнул удовлетворённо.
— Тогда давай излагай дальше. Придумали, как к самой Берлоге подступиться?
— Более или менее, — неопределённо ответил Ждан. — Если пойдём обычными маршрутами, то шуму наделаем и завязнем в бесчисленных перестрелках со снующими вокруг Берлоги отморозками. Потом, даже если и пробьёмся героически, то штурмовать вставшую на уши базу с растраченным боезапасом вообще нереально…
— Это понятно.
— Но есть лазейка, по которой можно миновать и периметр, и всех, кто возле него ошивается. Можно оказаться сразу внутри пакгауза, да к тому же с относительно полным боезапасом. На входе охрана в пять стволов… но это уже проблемы для решения по мере их возникновения.
— А до лазейки как добираться?
— С этим сложнее. Все обходные пути либо заминированы, либо слишком длинны. Самым симпатичным выглядит прямой маршрут, по дороге между полем аномалий и стыком Ржавого леса с Комариными Плешами. По ней до Берлоги рукой подать. Правда, днём весь этот сектор контролирует снайпер, и его позицию придётся пройти ночью.
