на несколько отдельных отрядов.
Схема 42. Орлеан. 1870 г.
Свойства территории, на которой вели наступление, весьма благоприятствовали обороне противника на отдельных участках. Зимнее время года замедляло продвижение германских частей. Поэтому выдвинутое крыло не смогло переместиться вперед так быстро, как того требовалось для успеха операции. Из-за этого принц Фридрих-Карл утром 11 января решил двинуть ускоренными маршами вперед на Ле-Ман его центр, 3-й и половину 9-го армейского корпуса, чтобы такими, более или менее равносильными прорыву, действиями облегчить положение его флангов, прежде всего находившегося в тяжелом положении правого крыла. Центру армии тогда было легче добиться успеха, ведь сопротивление французов южнее Ле-Мана было полностью сломлено находившимся на левом крыле 10-м армейским корпусом. В конце концов, именно поэтому дошло не столько до фланкирования противника, сколько до оттеснения его правого крыла.
Схема 43. Атака на Ле-Ман. 1871 г.
Этот пример показывает, что командованию ни в коем случае не следует искать помощи в однобоком, упорном стремлении следовать его первоначальным намерениям, а постоянно приспосабливаться к тем или иным обстоятельствам. Охват и прорыв должны рассматриваться им как равноценные варианты действий.
Последовавшее чисто фронтально наступление французов в Лотарингии в августе 1914 г. такой гибкости в решениях не демонстрирует.
1-я и 2-я французские армии начали наступление из района своего развертывания на Мёрте и восточнее Люневиля – Нанси 14 августа. В 1-й армии один корпус был задержан боями в средних Вогезах, а еще тремя и 1 кавалерийской дивизией она двинулась в общем направлении на Саарбург. 2-я армия, 3 корпуса, 4 резервных дивизии и кавалерийский корпус из 3 дивизий, постепенно поворачивала на север, прикрываясь со стороны Меца. Эти передвижения проходили вплоть до 19 августа очень медленно, как правило, с ожесточенными боями против выдвинутых вперед германских отрядов. Так как 2-я армия, казалось, недостаточно обеспечила свое левое крыло против Меца силами находившихся там 4 резервных дивизий, то придержали и левофланговый корпус. В 1-й армии ее правофланговый корпус был скован наступлением германских войск на Ширмек, а потому также задержали и еще один армейский корпус. Таким образом, для наступления между Вогезами и Мецем вторгшиеся в Лотарингию две французские армии к 20-му располагали менее половиной их сил, лишь 3 армейскими корпусами, которые продолжили продвижение через Саарбург. В этом положении обе французские армии и подверглись 20 августа скоординированной атаке 6-й и обоих правофланговых корпусов 7-й германской армии. Французы потерпели сокрушительное поражение и в ходе преследования их 6-й армией 21-го были отброшены к границе, в зону, где их могли прикрывать их крепости. Только в горах 1-я их армия смогла оказать достойное сопротивление. Лишь 25 августа германская 7-я армия с боями вышла к Мёрту.
Швейцарский полковник Эгли[323] справедливо усматривает причину провала этой французской наступательной операции в первую очередь в поставленных перед 1-й армией различных и несовместимых задачах. Она должна была вторгнуться в Верхний Эльзас, совершить прорыв через Вогезы, а также наступлением через Саарбург поддерживать продвижение 2-й армии в Лотарингии. При выполнении этих задач сказалось и отсутствие общего командования над обеими армиями[324]. «Находившаяся далеко в тылу[325] Ставка, – пишет полковник Эгли, – не смогла назначить командующего группой армий. С германской стороны необходимость единого командования в сражении в Лотарингии оценили верно, а наступавшая из Верхнего Эльзаса 7-я армия была подчинена командующему 6-й армией кронпринцу Баварскому Рупрехту…[326] В распоряжении французов в Лотарингии было больше сил, нежели у немцев, и все же они были разбиты, так как командующие армиями не знали, как задействовать свои войска в общем наступлении. Охрана обоих флангов потребовала стольких сил, что в ходе движения мощь наступления стала убывать прямо-таки стремительно».
Схема 44. Французское наступление в Лотарингии. 1914 г.
Требования, которые могут быть предъявлены к руководству в сражении в ходе маневренной войны, суть иные, нежели те, где речь идет об атаке на уже полностью развернувшегося и окопавшегося противника. Сколь масштабные подготовительные работы требуются для этого, при наличии современного вооружения, уже было изложено в ходе описания сражений прорыва. В ходе маневренной войны их масштабы уменьшаются. В техническом отношении способ, который был применен Наполеоном под Абенсбергом, едва ли можно отличить от того, что было в 1914 г. под Саарбургом. Хотя даже при более благоприятном для французской стороны соотношении сил он, конечно, уже не смог, как было показано выше, привести к цели, сколь бы схожими с тем, что было прежде, ни оставались принципы ведения войны. Необходимо, впрочем, как и везде, сопоставлять форму действий с сутью дела.
Том второй
1. Внутренние линии и эксцентрические операции
Наполеон в 1796 и 1815 гг
Всякая операция по внутренним линиям успешна тогда, когда имеющиеся главные силы в полной мере задействованы против вражеской группировки еще до того, как вмешаются другие его части. «Преимущества внутренних линий возрастают по мере тех пространств, которые с этими линиями связаны»[327]. Очевидно, что рассматривающиеся при этом условия в случае небольших армий, которые легче развернуть, отличаются от тех, где задействованы массовые армии. Точно так же и понятие о тактическом воссоединении группировок врага на поле боя при современном вооружении совершенно иное, нежели в прежние времена. Наполеону приписывают особую любовь к операциям на внутренних линиях. Жомини выделяется именно такой точкой зрения. Полководец станет великим лишь в том случае, если он обращается к такой форме самым мастерским способом и лишь там, где это соответствует обстановке. Часто выдвигаемый упрек, что те успехи, которые одерживал Наполеон при операциях на внутренних линиях, в современных условиях были бы уже невозможны, самым решительным образом опровергается кампанией фельдмаршала фон Гинденбурга в Восточной Пруссии в 1914 г. Как сегодня, так и тогда, есть обстоятельства, имеющие решающее значение. Успех, как и во всякой другой операции, зависит по большей части от поведения противника. При более решительном наступлении Ренненкампфа Танненберг стал бы лишь частным успехом[328]. Так же и с Наполеоном: находясь в середине между разделенными противниками, он одерживал победы из-за их бездействия. И то, что решились на такие рискованные действия тогда, в 1796 г. в северной Италии, было заслугой полководца не в меньшей степени, чем в 1914 г. в Восточной Пруссии.
К началу кампании 1796 г. генерал Бонапарт двинулся с Ривьеры через Апеннины к востоку от р. Бормида вниз по ее течению. Главные его силы были между австрийской армией под командованием Больё и пьемонтской Колли, разбив союзников по одиночке. Если учесть, что у Бонапарта было не более 41 тысячи
