что про него говорят — правда. Слушайте, браты-колдунаты, а вы и впрямь не можете отправить меня назад в мое время, раз уж мы-таки добыли этот философский камень? Ну, или хотя бы в человека превратить?
— До чего же у меня все-таки егозливая, настойчивая, а самое главное — глупая совесть, — покачал головой Кроули. — Если бы я мог так сделать, я бы первым же делом отправился в прошлое и накостылял сам себе за то, что вообще ввязался во всю эту историю. Что же касается метаморфозы — поначалу я думал, что это возможно, но потом осознал, как глубоко ошибался. Травма сама решает, какой облик ей принять и…
В этот самый момент его размышлизмы прервал тихий, настойчивый и можно сказать даже чекисткий стук в дверь. Кошачье чутье не подвело Семена и в этот раз. Не успел никто из них произнести «Войдите», как в комнату без приглашения вскользнул товарищ Берия собственной персоной.
— Мистер Форд, — его брови взмыли вверх, — вы уже успели вернуться? К слову — безмерно соболезную вашей утрате.
— О чем речь? — в недоумении захлопал глазами Кроули. — Если вы про мою совесть — то вот же она, сидит и почему-то корчит мне какие-то странные гримасы… Ай! Абдулла, ты совсем что ли рехнулся?! Зачем ты наступил мне на ногу?! Мир вокруг просто сошел с ума!
— Ну как же, — промурлыкал Берия, закрывая за собой дверь и отчего-то его елейный тон не внушал Семену доверия; напротив, именно с таким голосом менеджер по тимбилдингу Федя во время планерки начинал рассказывать о том, что они вообще-то тут большая дружная семья, а значит и поработать сверхурочно можно и без оплаты. — Как мне сказал ваш друг Абдулла, вы столь внезапно покинули нас из-за трагической смерти вашего дяди Генри Форда. Разве не так?
— Ах да, мой дядя, — почесал нос Кроули. — Мир праху его, но я опоздал на рейс, а следующий будет только через неделю. Сами понимаете — война, все дела.
— Напомните — что случилось с вашим почившим родственником? — с невинным видом поинтересовался Берия.
— Он… задохнулся… во сне… сливовой… косточкой? — протянул Кроули, несмотря на отчаянные попытки Семена подсказать ему верный ответ, делая вид, что хочет разбежаться и прыгнуть мордой в стену.
— Вот как? — хмыкнул Берия. — Очень интересно. Я лично слышал другую версию…
— Ну конечно же!.. — хлопнул ладонью по лбу Кроули. — То было яблоко, простите. Всегда путаю теплое с мягким.
— Хватит ломать комедию! — рявкнул Берия и выхватил пистолет. — Или вы и впрямь подумали, что я поверю во весь этот бред?! Вчера утром я получил стенограмму из США — Генри Форд жив-живехонек, умножает состояние и помирать не планирует. А еще — у него нет и не было никаких племянников. Кто вы все такие и на кого работаете?!
— Сеня, у нас проблемы, — послышался из ошейника голос Сэма.
— Я в курсе, — ответил Семен, глядя на Берию, чьи глаза, так и мечущие молнии, явно не предвещали ничего хорошего. — Чекист нас раскрыл, нужно делать лапы.
— Ты о чем? — в недоумении спросил Сэм. — Вообще-то прямо к отелю сейчас движется Распутин, злющий, словно дьявол, с остатками своих приспешников. Принимать бой снаружи — самоубийство. Нужно подготовиться к глухой обороне и как можно быстрее — времени у нас мало. Подкрепление уже в пути, но бог знает, когда оно доберется, так что пока придется справляться своими силами. Ладно, я пошел минировать черный вход, конец связи.
Час от часу не легче. Похоже, не только во второсортных боевиках категории «Б» злодей может пережить два взрыва, три пули, падение в чан с кислотой и отрубание головы, чтобы потом вернуться в сиквеле. Разумеется, если не подведут кассовые сборы.
— Я считаю до трех и потом, если так и не услышу ответ на свой вопрос, простреливаю колено толстяку, — с угрозой сообщил Берия Кроули, и вряд ли бы он постеснялся воплотить свое обещание в жизнь. — Раз…
— Позвольте!.. — возмутился тот. — Во-первых, указывать другим на их физические недостатки — как минимум некультурно…
— Два…
— Во-вторых — почему становиться калекой должен именно я? Между прочим, я во всей этой ситуации просто жертва!
— Два с половиной…
— В-третьих — раз уж вы намереваетесь выстрелить, позвольте мне хотя бы сходить за бутылочкой бурбона, вряд ли у вас есть с собой обезболивающее…
— Два с тремя четвертями…
Соревнование по чересчур затянутому счет прервал Чунта, который, протиснувшись вовнутрь и закрыв за собой дверь, встал прямо за Берией.
— О, доктор Уайт, отлично! — произнес тот, на миг оглянувшись через плечо. — Кажется, я поймал с поличным парочку шпионов. Возможно даже немецких. Будьте так добры, позовите констебля, пока я держу их на мушке.
Чунта укоризненно посмотрела на Семена и покачал головой. Так на следующий день после новогоднего корпоратива уборщица Таисия Павловна смотрела на Игната, умудрившегося вымазать в оливье даже висящую под потолком люстру. «Как дети малые, ни на минуту нельзя оставить», — без слов говорил этот взгляд.
— Доктор Уайт, не медлите! — настойчиво повторил Берия. — Кто знает, сколько в отеле прячется сообщников этих негодяев.
Вытянув лапу, Чунта двумя пальцами аккуратно согнул стальное дуло словно соломинку. Покуда оторопевший Берия глупо хлопал глазами, разглядывая ставшим вдруг бесполезным оружие, Чунта наградил его легким щелчком в лоб — и отлетевший в сторону чекист замер на полу, закатив глаза.
— Ты вовремя, — сказал Семен. — Плохие новости — Распутин был побит, но не сломлен, и полон праведной мести. Сейчас он мчит прямо сюда с оставшейся сворой и нам лучше придумать какой-нибудь план. И побыстрее.
— Угук! Гук-гук, — решительно стукнул кулаком по ладони Чунта.
— «Главное — сохранить камень»? — хмыкнул Абдулла, поймав его мрачный взгляд. — Серьезно? Вы собираетесь рисковать шкурами ради куска кристалла?
— А у нас есть выбор? — резонно заметил Семен. — Не думаю, что после всех наших теплых встреч Распутин успокоится, даже заполучив этот заклятый камень. Теперь им движет личная вендетта.
— Ну и что вы предлагаете? — поднял бровь Абдулла. — Превратить гостиницу в бастион и держать глухую оборону силами кота, трех собак, двух колдунов и снежного человека?
Точно ответом на его вопрос из ошейника Семена звонко пролаял Альфонсо, призывая всех в его номер на срочный военный совет. Берию же, который так и не пришел в себя, они связали и засунули в шкаф, справедливо решив, что сейчас он представляет собой наименьшую из их проблем.
— Господа, мы в дерьме! — заявил Альфонсо, стоило им только переступить в порог.
— Мы в курсе, — поспешил сообщить Семен. — Скоро по нашу души явится разъяренный чернокнижник, а еще
