рубеж. 3-му Украинскому фронту отводилась ведущая роль в операции. 3-ий Украинский должен нанести главный удар чуть западнее Владимировки на Апостолово. Стояла задача прорвать фронт шириной не менее двадцати километров. В ударной группировке 3-го Украинского фронта приняли участие 46-ая и 8-ая гвардейские армии, а также 4-ый гвардейский механизированный корпус. После выхода ударной группировки на рубеж Апостолово-Каменка, ей предстояло совместными силами с войсками 4-го Украинского фронта окружить и уничтожить группировку войск Вермахта в районе Никополя и никопольского плацдарма. Весь январь наши предпринимали неоднократные попытки атаковать оборонительный рубеж немцев, но всё безуспешно.
В эти дни мы летали, как стахановцы. Спали урывками, используя любое свободное время. Кроме всего прочего наш полк гоняли в помощь летунам 3-го Украинского фронта на сопровождение бомбардировщиков. В это время авиация у противника пока находилась в достаточной силе. Вновь без потерь не обходилось. Чаще в таких боях погибали неопытные лётчики. Порой у молодых ребят не выдерживали нервы, и они бросались в бой с «мессерами», а такая постановка гарантировала гибель лётчика. Перед каждым вылетом я проводил беседу со своим ведомым, обещая ему, если он оторвётся от меня и не погибнет, то я сам его пристрелю. Честно сказать морально я понимал ребят, многие из них потеряли близких в этой войне, потому порой не могли справиться с ненавистью к фашистам. Ну и, естественно, молодость играла роль. А если смотреть трезво, наши курсанты из лётных школ приходили с очень низким уровнем подготовки. В таких боях вновь получил ранение наш армянский «орёл» Тигран. В один из боёв ранили Ольгу Петрову, которая умудрилась выброситься из своего подбитого истребителя над нашими войсками. В один из воздушных боёв получила ранение Ирина Попова и даже умудрилась долететь до нашего аэродрома.
Гладышев в эти дни ходил хмурый. Оно и понятно, по сути, фронт в обороне, а потери мы несём. С тридцатого января по шестое февраля наши продвинулись примерно на шестьдесят километров. Контрудары вражеских дивизий успеха не приносили. К восьмому февраля наш фронт занял плацдарм у села Большая Лепетиха. К концу февраля освободили Кривой Рог. По статистике во время этой операции сделано более десяти тысяч вылетов нашими лётчиками, с учётом истребителей и бомбардировщиков. Наступила передышка. А нас радовала весна. Здесь в южных землях уже в марте наступает тёплая погода, солнце светит уже совсем по-весеннему, что поднимает нам настроение.
Весна, 1944 год. 4-ый Украинский фронт
После Никопольско-Криворожской операции наш 4-ый Украинский фронт планировали задействовать в Крымской стратегической операции. 8-ая воздушная армия обеспечивала наш фронт воздушной поддержкой. Конкретно наш 73-ий гиап входил в состав 6-ой гвардейской истребительной авиационной дивизии. А 6-ая гиад в составе 8-ой армии. Лично меня порадовала география будущих боёв, не люблю я зиму. У нас начались разведывательные вылеты. К этому времени вернулась из госпиталя Ирина Попова. Правильней сказать сбежала из госпиталя, ранение у неё нетяжёлое, её бы недельки через три, итак, выписали бы. Но не утерпела Ирина. Гладышев особо на неё не давил, но к полётам пока не допускал. В начале марта прибыло очередное пополнение, Ирину поставили вести теорию тактических боёв. Я со своим ведомым Егором Ляпиным летаю на разведывательные вылеты. Погода с каждым днём приносит тепло, время от времени идут дожди. Линия обороны группировки Вермахта в Крыму начиналась в районе Армянска, перекрывая перешеек до Томашевки, точнее чуть севернее этого населённого пункта.
Кроме нашего 4-го Украинского фронта в Крымской наступательной операции по планам Генерального штаба, должны принять участие Отдельная Приморская армия при взаимодействии Черноморского флота и Азовской военной флотилии. Эти соединения по планам начнут наступление со стороны Таманского полуострова. Линия обороны немцев с восточной стороны Крымского полуострова начиналась от Керчи. Надо сказать, что оборона группировки румын и немцев имела тройную линию, при чём глубокоэшелонированную. Здесь и сейчас на Крымском полуострове находилась 17-ая армия Вермахта, которая насчитывала двенадцать дивизий со средствами усиления артиллерии, танков и авиации. Что касается сил Люфтваффе, то они были невелики, по данным разведки насчитывали от полутора сотен до двухсот самолётов. Когда мы вылетали на разведку линии обороны нас обстреливали из зенитных орудий, а истребители даже не появлялись. Вылетали немцы только тогда, когда мы приближались к линии Ишунь-Таганеш. Снабжение заблокированной немецко-румынской группировки проходило морским транспортом. В такие дни воздушных боёв почти не было. Нас отгоняли мессеры, я давал команду ведомому возвращаться. В общем попугаем друг друга и разбегаемся.
В третьей декаде марта меня вызвал Гладышев. К этому времени наш полк передислоцировался в село Камыш, что относится к Херсонской области. Здесь имелись неплохие площадки под взлётную полосу, плюс избы и дома, где разместили личный состав нашего полка. Зенитная батарея по-прежнему находилась с нами. Войдя в штабную избу, хотел было доложиться по Уставу, но батя махнул рукой приглашая меня пройти к столу. На столе лежали карты Крымского полуострова с пометками красным карандашом.
— Женя, для тебя есть задание. На Крымском полуострове работает спецгруппа Осназа НКВД. В их задачи посвящать тебя не буду, не положено. Твоя задача на У-2 вылететь к разведчикам и доставить им боеприпас, на обратный путь забрать раненых. Полетишь не одна, но об этом позже. Смотри на карту.
Я подошёл вплотную к столу с картами. Здесь присутствовали наш молчи-молчи Гарин и Борин, начальник штаба полка.
— Здесь немецкие укреплённые линии, начиная от Чонгар, далее Счастливцево. Потом на юг по косе Арбатская Стрелка до Ак-Монай, — Гладышев показал на карте карандашом, — Твоя задача перелететь линию обороны очень осторожно ночью. Тебе навесят дополнительные баки и люльки под плоскости. Точки встречи южнее Таганаш, их две. Если не будет сигнала на одной, значит летишь ко второй. Сигнал подадут фонариками в точно определённое время. Приземляешься, сбрасываешь запасные баки, забираешь раненых и группу. Пару человек могут сесть вместо стрелка, раненых пакуете в люльки под плоскостями.
— Иван Васильевич, почему транспортник не пошлют? Люфтваффе не особо резвиться, самолётов у них мало. Сколько летаю на разведку, в бой они не стремятся вступать. К тому же на одной «этажерке» много народа не вывезешь, — поинтересовался я.
— В этом заключается вторая часть. Летишь не одна. Лететь надо на двух машинах. Тогда сможете забрать всех ребят. Мне поручено отнестись к этой операции очень серьёзно. Парни тащат какие-то серьёзные данные. Что именно, не скажу, меня в это не посвящали. Лучше скажи с кем полетишь, мне твоё мнение интересно? — спросил комполка.
— Лучше взять якута. Он не только истребителем хорошо управляет, но и на «этажерке» сможет. Я много времени потратила, пока он нормально летать начал.
— Я ещё до вечера подумаю. Слушай дальше. Летишь на Север, направление Чонгар,
