— Хотела, чтобы ты подумал, что это её инициатива — оправдываю свою глупость.
— Что? И ты думаешь я поверил бы? Зачем ты играешь на моих чувствах!
Что?
— Я не играю! Я хотела, чтобы она поучаствовала в твоей жизни! Помогла! Я надеялась, что она одумалась за это время!
— Ты её просто не знаешь — говорит грустно.
— Прости, я должна была поговорить с тобою сначала, но я знала, что ты не согласишься, поэтому решилась сама, прости.
— На что не соглашусь? — вглядывается в глаза.
— Поговорить с ней.
— А. — выдыхает с облегчением — Ну да и тебя бы не пустил к ней, если бы знал.
— Прости — присаживаюсь рядом с ним на скамейку.
Из меня словно все силы выкачали, прикрываю глаза.
— Дурочка моя — обнимает со спины, притягивая к себе — она тебя обидела? — спрашивает вкрадчиво.
— Не страшно, конечно не хотелось получить грязной тряпкой по лицу.
— Что? — он встревоженно смотрит на меня.
— Я увернулась, не переживай.
— Господи. Мариш, ну зачем ты к ней пошла, а? — обнимает крепче и укладывает к себе на плечо.
Прижимается губами к виску очень нежно.
— Прости, если бы я только знал, остановил бы тебя от такой глупости.
— Это ещё не всё — начинаю.
— Я догадался — выдыхает — рассказывай.
— Я записала тебя на завтра в центр реабилитации Кленова на консультацию. Там работает родственник Артёма и он очень хвалил этот центр.
— Мне тоже прежний советовали — бурчит.
— Давай хотя бы на консультацию сходим.
— А дальше? Там ценник наверняка большой.
Очень.
— Ну можно поговорить о рассрочке, скидке, придумать что-то. Кредит взять, тем более…
— Нет, Марин. Уж что-что, а кредит ты брать не будешь! — говорит резко и отстраняется.
Так и знала!
— Ты поэтому пошла к матери? — спрашивает вкрадчиво.
Киваю.
— У неё ж денег нет забыла? — усмехается.
— Есть пустая квартира.
— Она её не продаст, тем более ради меня.
— Мама дала деньги, там на половину или треть точно хватит — признаюсь.
— Что? Ты взяла деньги у мамы? Зачем? — взволнованно вглядывается в глаза.
— Она сама дала, хотела помочь тебе и обратно не взяла — объясняю.
— Ой, Маришка — прижимает к себе крепче — какие же вы с мамой сердечные, я вам поражаюсь просто — мотает головой.
— Потому, что ты наша семья и семье мы помогаем как можем. Ты разве это ещё не понял?
— Понял, солнышко, давно уже — прижимается губами к виску.
— Только не отказывайся, пожалуйста — прошу его.
— Я не знаю, может в профсоюз обратиться на работе, может хоть часть лечения компенсируют, не знаю — говорит немного растеряно.
Ну хоть не отказывается.
— Давай попробуем, а там видно будет.
— Хорошо, Мариш, только не делай больше ничего за моей спиной. Это неприятно и больно.
— Хорошо- соглашаюсь — прости меня.
— Девочка моя — обнимает крепче — что бы я делал без тебя? — целует в щёку очень нежно.
— У меня есть хорошие новости ещё?
— Да? Шквал новостей не заканчивается? — улыбается.
— Я три дня взяла выходных и буду с тобою — признаюсь.
— Это здорово — он улыбнулся так счастливо.
— Угу. А ещё я оформила путёвки нам с тобою в санаторий через неделю, я подумала если ты не согласишься на центр, то хотя бы на санаторий согласишься. Можно отказаться за пару дней до выезда.
— Хорошо, посмотрим, что нам скажут завтра и у меня на работе. Будем отталкиваться от данности.
— Спасибо, что не отказываешься.
— Марин, это тебе спасибо, что ты со мною, ещё и нянчишься как с маленьким. Другая бы давно послала бы.
— Я не другая — поражаюсь ему — я очень тебя люблю- тянусь к нему и целую в губы быстро.
— Я знаю, ты у меня одна такая, родная — улыбается и целует в ответ очень нежно. Люблю его очень сильно.
Глава 69
Руслан.
После того как забрал свои документы от Петра Семёновича и направление на МСЭК, думал ничего больше не способно меня поразить и добить сегодня.
Решил прогуляться пешком до парка и проветрить голову. На улице очень солнечно и тепло. Ходить намного легче стало после бассейна. Я и не думал, что это мне как-то поможет. А ещё моя Маришка, её руки творят чудеса, она так расслабляет меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Только теперь понимаю, каким дураком был, что хотел отказаться от всего этого счастья. Ведь она вся моя жизнь. Она родная моя душа. Я так сильно люблю её, что порой кажется, и жизни у меня не было до неё. До её появления в моей жизни, в моём существовании. С ней словно открываешь для себя новый мир, такой яркий, красочный, он внутри неё, и он прекрасен. Она моё солнце, моя вселенная, моя родная душа.
Когда дошёл до парка решил набрать Маришку, чтобы не разойтись, не потеряться.
Она, оказывается, у мамы была, и только выбегает. Хоть бы предупредила! Я бы хотел приехать к ним. Давно я не видел её маму и соскучился. Не хватает того ощущения семьи, что возникло на ужине с её мамой. Она очень добрая и приятная женщина.
Ну, ладно решила так, значит надо. Может, им посекретничать надо было, а тут я. Наверное, и не надо было мне к ним приезжать.
Присаживаюсь на ближайшую лавочку. Что-то я переусердствовал, спина немного ныть начала.
Неожиданно в кармане зазвонил телефон. Наверное, Маринка потеряла меня.
От имении входящего абонента по спине прошёлся холодок. Вспомнила, спустя столько времени. Что ей нужно? Брать трубку отчего-то совсем не хочется. Может случилось что?
— Слушаю — не ожидал, что голос меня выдаст.
— Что так занят, что трубку взять не можешь, когда я звоню. Или забыл совсем со своей профурсеткой о матери? — как-то очень странно и развязно звучит её голос.
— Что-то случилось? — решаю спросить.
— Хм. У меня всё отлично! А вот у тебя похоже проблемы! Ты и месяца не можешь самостоятельно прожить! Помощь тебе моя понадобилась! Во, что опять ты вляпался! Ни копейки тебе не дам и чтоб твоя дрянь, больше на порог не совалась!
От переизбытка информации мозг взорвётся, наверное.
— Ты о чём? — не пойму ничего.
— О чём? Твоя врачиха сегодня заявилась ко мне и просила тебе помочь! Это ты мне помогать должен, я твоя мать!
Маринка? Зачем она ходила к матери? Да ещё и с такой просьбой? Ничего не пойму.
— Никто никому ничего не должен! — да сколько можно с меня вытягивать все жилы! — А про Марину не смей так говорить! — так бесит её такое отношение к моей девочке — Ты её не знаешь! Да ты и меня не знаешь и знать не хочешь. Ради чего тогда звонишь?
— Чтобы она…
Не могу больше всё это слушать.
— Забудь этот номер! — обрываю её, и скидываю звонок и заношу номер в блок.
Господи ведь вроде бы родной человек, но почему всё так. Почему иногда чужой человек роднее и ближе, чем кровный.
Зачем Маринка ходила к ней? Просила о помощи. Что вообще стряслось? Не поэтому ли она поехала к своей матери? Ну почему просто не поговорить со мною? Не могу понять этого. Почему-то так обидно становится, почему я последним должен обо всём узнавать.
Замечаю Маринку, подбегает такая, взволнованная, раскрасневшаяся.
— Привет — говорит немного отдыхиваясь.
— Зачем ты ходила к моей матери? — задаю мучающий меня вопрос.
Она теряется немного. Не ожидала, что я всё узнаю?
— Какая помощь мне нужна? Зачем? М… — не могу сдержаться, меня бомбит уже от всего.
— Так давай я сначала всё тебе расскажу, а ты уже сам поймёшь, как так получилось.
Уж постарайся.
Маринка рассказывает мне всё, а я с каждым её словом всё больше поражаюсь её смелости и решительности.
Она моя опора в этой жизни. И даже если, кажется, что всё кончено и нет никакой надежды, Маришка возьмёт за руку и скажет, пойдём, давай попробуем ещё. Ещё не время сдаваться. Мне очень хочется ей верить и очень страшно разочаровать и не оправдать её ожиданий.
Она нашла центр в котором мне, возможно помогут, но он частный и средств у меня на него нет. Моя отчаянная девочка решила воззвать к совести матери. Наивная. Ей всё равно на меня. Тем более после того как я не смог помочь отцу, я для неё враг номер один. Не нужно было Маришке идти к ней. Я даже не представляю, что ей пришлось пережить сегодня. Мать, похоже, опустилась совсем, и как показалось по голосу, была не совсем трезва. Выгонять Маришку из квартиры, ещё и грязной тряпкой. Господи, как неприятно это всё. Больно понимать, что это происходит с некогда близким тебе человеком, и ты ничего сделать не можешь. Потому, что ты ничего не значишь для него. Вроде бы я уже пережил всё это давно, но отчего-то в груди сжимается что-то при мысли, что это моя мать. Обидно и больно, чем я заслужил такое отношение, ведь я тоже её сын и всю жизнь им был. Но похоже об этом думал только я. Не заслужила моя девочка такого свинства со стороны матери. Прости меня, если бы я только знал, что ты задумала, не пустил бы к матери никогда.
