— Адель, — лёгкий, подчёркнуто вежливый кивок в никуда.
Проглотив обиду, мать посмотрела на самого дорого ей человека. «Что-то не так… не так, как обычно… не так, как в течение многих, многих лет…возможно, женщина…»
Несколько дежурных фраз, затем относительно подробный доклад Берка о недавних событиях в метро. Гнетущая тишина, кричащая о многом… Ян тяжело вздохнул, слова давались с трудом.
— Возможно, Карон — не взбесившееся порождение Иного мира, сбежавшее на Землю, а опасный зверь, управляемый хладнокровным убийцей. Мы думали о таком развитии событий здесь, но там, на Земле… Это полностью меняет картину… Кто способен управлять монстром среди обычных людей?
Вампир медленно встал с кресла, подошёл к окну и замер, словно изваяние. В этот миг разум Вонга был далеко, он ощущал зло, пришедшее в два мира… опасное, жестокое, расчетливое зло. Когда это случилось? В день смерти Ричарда? Или раньше, намного раньше?
Разбираться с этим в Ином мире придётся ему, а на Земле — Берку. Готов ли ликвидатор к этому? Вампир вдруг отчётливо понял значимость Джули, почувствовал её роль, даже не осознав суть дара девушки. Ричард не ошибся. Но способна ли она помочь Морану?
Вопросы крутились в голове, но оставались без ответов.
Доминик сидел, обхватив голову руками. Закрыв глаза, Адель вжалась в кресло, чтобы хоть как-то скрыть боль и ужас.
Обернувшись, Вонг посмотрел на Берка.
— Надеюсь, теперь ты понимаешь, насколько Фарион нужна нам? — уточнил мужчина, испепеляя взглядом ликвидатора.
Ответом вампиру послужил молчаливый кивок ученика.
— Берк, сейчас жизнь этой смертной женщины в твоих руках. Ты за неё в ответе, и помни — помогая одним силам, она мешает другим, а они церемониться не будут.
— Я знаю, — Моран хотел добавить что-то ещё, но замолчал.
Тысячелетний вампир пронзительно посмотрел на ликвидатора, иронично добавив:
— У тебя всё получится. Скоро вы будете работать в паре с Фарион и поражаться, как раньше обходились друг без друга.
Фраза вызвала нужный эффект, Берк рявкнул:
— Это невозможно, она распознала во мне монстра за столь короткое время, чего ожидать в дальнейшем.
«Так вот что тебя тревожит», — пронеслось в голове у Адель.
— Ян, я понимаю, что в ближайшее время меня ждёт ад в отношениях с этой женщиной, и не пытайся подать это в ином свете. Я научусь терпеть Фарион, не более. У меня от неё голова идёт кругом. Она ломает стереотипы, нарушает правила, сама того не замечая. А её дар способен любого свести с ума.
— Но не твоего отца.
Глаза Берка злобно сверкнули:
— Я — не отец.
На этот раз тяжело вздохнули все трое. Ян гневно произнёс:
— Почему, ответь, почему ты не можешь задать мне главный вопрос, за ответом на который и пришёл сюда?
Молчание.
Вонг вскочил с кресла, начав нервными шагами мерить комнату.
— За несколько минут она поняла суть карона, и он не растерзал её. За те же несколько минут она определила: перед ней не сумасшедшее животное, а не совсем обычный зверь, управляемый кем-то, кто пытался проникнуть в её разум, возможно, чуть не лишив её последнего. Кстати, в этом полностью твоя вина. Ты до сих пор не осознал ценность этой женщины для нас. А жаль…
Доминика покоробили последние слова вампира.
— Ян, то, что карон управляем — не доказано. Никто не знает, что Фарион видела и чувствовала, и на основе чего сделала далеко идущие выводы.
Вампир резко повернулся в сторону оборотня:
— А ты не находишь странным, что после этого недоказанного утверждения всё становится на свои места. Мы слишком легко поверили Арону, а, может, хотели поверить.
Ян с тоской посмотрел на портрет Морана.
— Конечно, слова великого мага-телепата против слов какой-то девчонки с Земли, но… я верю в Ричарда… — голос вампира зазвучал жёстче, — и знаю одно, мы столкнулись с грандиозным, по своим масштабам, злом. Боюсь, что кароны — отвлекающий манёвр от чего-то более серьёзного и страшного, что происходит в двух мирах. Джули подтолкнула к пониманию этого… Конечно, спустя какое-то время мы бы и сами догадались, но, боюсь, как бы не стало слишком поздно… сейчас каждая минута на счету, но об этом поговорим позже.
Оборотень в бессилии опустил голову, осознав, что речь вампира не лишена смысла.
Закончив с Домиником, Вонг с удвоенной силой принялся за Берка:
— Ты по-прежнему не готов задать свой вопрос?
Упрямое молчание ликвидатора могло вывести из себя кого угодно, но только не его учителя.
— А я всё равно отвечу.
Моран холодно заметил:
— Разберусь сам.
Не обращая внимания на слова ликвидатора, Ян заговорил:
— Ты не можешь понять, почему Фарион распознала в тебе монстра. Мысль терзает и не даёт покоя: почему именно в тебе? Не в Марье, не в Иване, не во мне и Доминике, а в тебе.
Адель понимающе отвела глаза, оборотень раздражённо уставился на Вонга, всем своим видом выражая, как он жалеет о бездарной трате времени на отношения ликвидатора и любовницы его отца.
Ян продолжал, не обращая внимания на реакцию окружающих:
— Берк, в этом виноват ты сам. Ты слишком неравнодушен к ней.
Моран казался каменным.
— И не важно, какого рода твоё неравнодушие… Насколько я успел понять, Фарион чувствует энергию…
Вампир устало потёр виски, подбирая слова:
— Ты умеешь скрывать свои эмоции, но она чувствует то, что таится внутри, и тебе повезло, Джули пока что не осознаёт этого. Измени отношение к ней, и вам двоим станет легче.
В памяти Берка всплыли строки: «В нём есть свет, но он тьма, глубокая и тяжёлая, способная затянуть и раствориться в тебе, превращая в своё оружие… В нём есть добро, но он зло, не мелкое и безрассудное, тявкающее из-за угла, а глобальное, расчетливое, беспощадное, если того потребуют обстоятельства… В нём есть жизнь, но он смерть, порой влекущая своей лёгкостью…
В нём есть воздух, но он кровь, густая и вязкая, способная лишить тебя возможности дышать… Показное спокойствие скрывает чувства, текущие по венам… чувства, способные ударить, как оголённый провод, вырвавшийся на свободу и безжалостный в своём слепом выборе… И ещё… я не боюсь его, но не хочу ощущать то, что у него внутри: бешеную, первобытную, практически идеально контролируемую силу и боль…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
