Прервав поцелуй, Тейт улыбнулся и подмигнул ей, выглядя очень довольным собой. Не успела Аннабэль придумать, что ответить, как он уже развернул ее лицом к своим друзьям. Выражение лица Эрика было таким же напряженным и голодным, как и у Келлана.
Кровь прилила к низу живота, мышцы сжались при мысли о том, что сегодня ночью все трое станут ее любовниками.
Практически подпрыгивая на кровати, Тейт перебрался к изголовью, опустился на колени и притянул Бэлль к себе, устраивая между своими мускулистыми ногами так, что голова ее оказалась лежащей на его бедре. Лежа на спине, она смотрела на него снизу вверх. Тейт провел ладонью по ее щеке, и она вздохнула — теплота его взгляда притягивала.
— Эрик сделает все правильно, — пообещал Тейт. — Я так рад, что ты совсем скоро станешь нашей.
Она тоже рада.
Из-под полуприкрытых век Бэлль наблюдала, как Эрик, стоя у изножья кровати, натягивает презерватив на налившийся кровью и готовый к бою член.
Келлан наклонился и коснулся губами ее губ. — Спасибо, что позволила мне быть частью этого, любовь моя.
Несмотря на то, что он не обещал ей ничего, кроме этого момента, сердце Бэлль растаяло. Без него эта ночь была бы неполноценной. Она переплела их пальцы. — Спасибо за то, что ты здесь. Знаю, для тебя это нелегко.
Тейт провел костяшками пальцев по ее щеке. — Мне не терпится. Кажется, я ждал этого всю жизнь. Ты готова?
Она не ответила. Просто не смогла, потому что Эрик был уже на кровати, между ее разведенными в стороны ногами. Сердце Бэлль заколотилось с невероятной силой.
— Детка? — Он скользнул ладонью вверх по ее бедру, лаская его, словно не мог не прикасаться к ней. — Ты передумала?
— Нет.
Ощущение внутренней связи со всеми тремя не отпускало Бэлль. Она хотела их. Она чувствовала их. После всего этого какая-то частица каждого из них будет принадлежать ей. И что бы ни случилось потом, часть ее всегда будет принадлежать им.
Эрик улыбнулся, придвинулся ближе и, накрыв ее тело своим, слегка толкнулся в нее головкой члена.
Бэлль всхлипнула. Вот оно. Об этом моменте она мечтала с тех пор, как увидела их.
Они были рядом. Их сильные тела дарили тепло и защиту. С ними она чувствовала себя не просто красивой. Она чувствовала себя единственной женщиной в мире.
— Я буду предельно осторожен, но, если боль окажется для тебя нестерпимой, ты должна будешь сказать мне. Бэлль, ты ведь сделаешь это, правда?
Она заверила его улыбкой. Пусть голос его звучал строго, но в карих глазах читалась обеспокоенность.
— Испокон веков женщины теряли девственность, и все выжили, чтобы из века в век слагать об этом байки. Со мной все будет в порядке. — Когда Эрик открыл рот, чтобы возразить, она обхватила руками его плечи. — Но, если будет очень больно, я скажу тебе. Обещаю.
— Отлично, — не теряя ни секунды, Эрик просунул руку между их телами, выровнял член и начал осторожно вводить его. — Ох, детка, ты такая тугая.
— Аккуратнее, — предупредил друга Тейт.
Эрик кивнул. Полностью сосредоточенный на ней, он приподнялся на руках, наблюдая за тем, как его член начинает медленно исчезать в ее теле. Головку слегка обожгло, когда под ее давлением стенки влагалища Бэлль начали растягиваться, чтобы принять его. Стиснув зубы, он с шипением протиснулся на дюйм вперед и, нависая над ней, напрягся. — Потрясающие ощущения, — прохрипел он.
Для Бэлль это было как бальзам на сердце. Некоторых парней заботило лишь, как получить свое. У Эрика же каждая мысль, казалось, была о ее комфорте и удовольствии.
Он едва вошел в нее, а Бэлль уже чувствовала себя заполненной до отказа. Эрик продвинулся еще немного, и Аннабэль, боясь, что впадает в панику, захныкала и вцепилась в руку Келлана. Но она отказывалась произносить слова, которые помешали бы Эрику дойти до конца.
Келлан в ответ сжал ее руку, давая понять, что он рядом. — Все хорошо. Нужно некоторое время, чтобы твое тело привыкло. Только в самом начале может быть немного неприятно. Просто помни, что твое тело было создано для этого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Умом Бэлль все понимала, но сейчас это не имело значения. Ее тело настойчиво твердило о том, что член Эрика очень большой. Слишком большой. Сердце бешено колотилось, а мышцы сжимались в попытке не впускать дальше.
— Ш-ш-ш, — прошептал Тейт, поглаживая ее грудь и нежно играя с сосками. — Бэлль, детка, скоро тебе будет очень хорошо. Ты так невероятно красива. Я не могу дождаться момента, когда стану твоим мужчиной. Мне так не терпится оказаться в тебе, любить тебя. Ты для меня все.
Он тоже очень много значил для нее. Его преданность согрела ее душу, а прикосновения рук расслабили тело. Бэлль заставила себя глубоко вдохнуть, чтобы избавиться от напряжения.
— Смотри на то, что он делает, любовь моя, — Келлан скользнул взглядом по ее телу. — Видеть ваше с Эриком единение, быть свидетелем твоего первого опыта… это потрясающе. Смотри.
Бэлль опустила взгляд и внимательно смотрела на то, как член Эрика медленно исчезает в ее теле. Она заставила себя не думать об ощущениях от проникновения, а направить свои мысли на то, чтобы сблизиться с ними, отдать им всю себя сегодня ночью. Разведя ноги шире, Бэлль словно пыталась подстегнуть Эрика к действию. Он погрузился еще чуть глубже. Внезапно Бэлль поняла: называть это просто сексом — невероятная глупость. Этот момент значил намного больше. Она приглашала его не только в свое тело, но и в свою душу. Она отдавала ему то, что второй раз отдать будет невозможно. Бэлль без слов говорила, как много он для нее значил. Разве минутный дискомфорт, который можно перетерпеть, должен стать помехой?
Лицо Эрика было похоже на сосредоточенную маску. Сделав еще толчок, он остановился, почувствовав преграду. Он понимал, что причинит ей боль, и, судя по виду, испытывал внутреннее сопротивление тому, чтобы завершить начатое. Он тоже нуждался в поддержке и заверении.
Бэлль подняла руку и коснулась его лица. — Эрик, со мной все в порядке. Я хочу этого. Я хочу тебя… всех вас. Возьми меня, — не желая больше ждать, она приподняла бедра, призывая его войти глубже. Простонав ее имя, Эрик подхватил Бэлль под бедра и, прорвав девственную плеву, глубоко вошел в нее.
Бэлль почувствовала, как внутри что-то разорвалось, далее — резкая вспышка боли. Когда Эрик вошел в нее, полностью заполняя собой, она вскрикнула и попыталась оттолкнуть его от себя. — Эрик!
— Я знаю, детка, — успокаивал он ее. — Мне очень жаль, что тебе больно. Сделай глубокий вдох. Вот так. Теперь выдохни.
Она сделала так, как он сказал. Эрик при этом оставался абсолютно неподвижным. Ее тело медленно привыкало к размерам его члена. Мышцы растянулись, подстроившись под него, и расслабились. Бэлль успокоилась.
— Тебе лучше? — спросил он после долгой паузы, во время которой было слышно лишь ее прерывистое дыхание.
— Кажется, да. Да.
Бэлль на это надеялась.
— Слава Богу! Ты даже представить не можешь, как чертовски приятно ощущать себя в тебе.
Пока тело Эрика сохраняло неподвижность, его член, погруженный глубоко в нее, пульсировал в одном ритме с сердцебиением. Но секс — это ведь не значит глубоко засунуть в нее свой член и лежать неподвижно. Теперь, когда боль утихла, Бэлль хотела знать, насколько сказочные ощущения может подарить ей то, что находится в ней. Она пошевелила бедрами, чтобы побудить Эрика к дальнейшим действиям.
— Черт! Детка, если ты не прекратишь двигаться, я кончу. А мне пока этого не хочется. Позволь, я сначала доставлю удовольствие тебе.
Погруженный в нее член Эрика разжигал новую волну желания. А осознание того, что они, наконец, соединились, превращало это желание в голод. — Я готова. Эрик, не томи меня ожиданием.
Казалось, прошла целая вечность, пока он, склонив голову, делал один за другим глубокие вдохи, пытаясь взять себя в руки. Тейт продолжал с нежностью и обожанием ласкать ее грудь, непрестанно повторяя, какая она красивая и как сильно они хотят ее.
