яблоки, цветы, букашек и смотреть, как их пожирает аномалия. Но копы оказались настойчивее. Сначала огородили Пятно лентой, а затем пригрозили задержаниями. Толпа начала расходиться.
По дороге домой Желудь без конца болтал о всемирном заговоре и тёмных силах. Не удивительно. В ближайшие дни Пятно будет самым обсуждаемым событием в Бетонке.
Я Желудя не слушал. Изредка поддакивал и кивал, но не слушал. Меня волновало другое. Почему они так смотрели в Пятно? Заражённые фиолетовой энергией Иксы, конечно, странные парни, да и Пятно – не просто забавная фиговина, а редчайшая энергетическая аномалия. И всё же. Они пялились в него, будто оголодавшие львы на косулю. Зрительная тяга Пятна была настолько сильна, что они не заметили стоящего перед ними меня? Их что-то объединяло? Фиолетовая энергия связана с Пятнами?
– Алё!
– Что?! – я вырвался из размышлений и уставился на Желудя.
– Ты чего виснешь-то сегодня, Данил?! Там клёвые гамбургеры продают. Пожрём?
– Давай, – ответил я и обернулся. – Только по-быстрому.
* * *
Не знаю почему, но про Иксов пацанам я не рассказал. У Карате с Тарасом были свои проблемы, а все мы и так находились под прессом долга от Калёных. Я лишь сделал для себя вывод, что появляться на улице небезопасно. Хотя не был уверен, что они разыскивают меня. Может быть, Иксы появились здесь из-за Пятна?
Тарас пришёл позже остальных, когда мы уже подумывали идти спать. Прошёл по коридору, остановился в проходе на кухню, посмотрел на нас и двинул в свою комнату. Выглядел уставшим и измотанным, но это не помешало Карате задать ему вопрос:
– Кто-нибудь ответил?
– Нет! – с нервозностью в голосе сказал Тарас. – Я спать!
Желудь фыркнул и залез в холодильник, а мы с Карате переглянулись. Похоже, не один я заметил, что с Тарасом что-то не так. До этого он всегда выглядел спокойным и уравновешенным, а тут… Стоило мне поднять тему с подставой Калёных, и он бесился. Лично у меня это вызвало если не подозрение, то сомнения. Причём по взгляду Карате я уловил, что он тоже не понимает, что происходит.
Конечно, у Тараса могли быть проблемы личные, в крайнем случае он мог хандрить из-за предстоящей жизни в подполье. Но слишком уж очевидным было совпадение. Он взрывался тогда, когда мы затрагивали тему прошлого.
Желудь накладывал что-то в тарелку, неаккуратно повернулся и уронил посуду на пол. По кухне разлетелись осколки керамики и брызги салата.
– Руки из жопы, – шуткой сказал Карате.
– Заткнись! – рявкнул Желудь.
– Не борзей! – Карате утихомирил Желудя взглядом и встал, собираясь уйти. – Прибери за собой!
Я встал вместе с Карате и пошёл из кухни, а когда Карате потянулся к своей двери, я дёрнул его за кофту и кивнул в сторону своей комнаты.
– Хреново, что мы не можем поговорить об этом в открытую, – сказал я. – Но он ведёт себя странно.
– Согласен.
– Что думаешь?
– Не думаю, что он кому-то писал, – ответил Карате.
– И мне так кажется. Но почему?
– Без понятия. Не хочет тревожить попусту?
– Может быть, – я посмотрел в окно. – Только непонятно почему.
– Ага.
– Давай сами с кем-нибудь поговорим.
– Надо подумать, – Карате пожал плечами.
– У тебя есть знакомые среди старшаков или людей в бандах?
– Нет.
– Хреново. А знаешь, где их можно найти? Где они обитают, кроме домов банд?
– Хм-м, – Карате задумчиво почесал подбородок. – Видел пару раз Мяту в бильярде. Но я сомневаюсь, что у нас получится с ним поговорить.
* * *
Вечером следующего дня я стоял за бильярдным столом и бил шары. Через один стол от меня играл Мята. Мужчина среднего телосложения с дорогими часами на руке и стильной причёской. Мяте было около тридцати, и он чувствовал себя королём. Не только хорошо бил, но и давил харизмой.
Расправленные плечи, уверенная походка, надменный взгляд. Я не сомневался, что Мята в случае чего разнесёт харю одному из пьяниц, которые бушевали за соседним столом. Но он считал себя выше этого. Таскал с собой охранника на подобный случай.
Вместе с Мятой играла смазливая девчонка, младше его лет на десять. Он учил её держать кий, шире расставлять ножки и бить, а охранник приносил им с барной стойки коктейли. Игра Мяты походила на ухаживания, но девчонка пускала по нему слюни и без этого. Мята был не прочь покатать шары. Если бы ему нужна была только девчонка, он бы смело пропустил эпизод с бильярдом и сразу перешёл к спальне.
Придумав план на коленке, я подошёл к бармену. Продажа сигарет или алкоголя несовершеннолетним в Бетонке казалась такой мелочью на фоне творящегося безумия, что это даже не считали преступлением. Бармен взял мои деньги, положил на прилавок пачку сигарет и кивнул на дверь:
– Курилка там.
В интернате все пробовали курить. Да что там пробовали, многие становились постоянными курильщиками с двенадцати лет, а к шестнадцати самые трудолюбивые хвастались прокуренным голосом и жёлтыми зубами. Мне же тема с курением не зашла. Поддерживать форму было много важнее, чем пускать от безделья дым.
Вошёл в курилку и встал спиной к двум парням, которые обсуждали, каким уродом стал их общий друг. Курил не взатяжку, чтобы не ударило в голову. Выжидал подходящий момент.
Первый раз я сходил в курилку, чтобы не вызывать подозрений, а все последующие совмещал с походами Мяты. Только с четвёртой попытки мне повезло остаться с ним наедине.
– Привет, меня зовут Данил, – без рассусоливаний начал я, ибо знал, что времени у меня немного.
Мята выпустил дым и посмотрел с прищуром. Кажется, он пытался меня вспомнить. Ему и в голову не могло прийти, что мы не знакомы. Мята был птицей высокого полёта и привык, что всякая шелупонь, особенно незнакомая, держится от него подальше. Для этого он даже охранника нанял. Понимая, что разговор может закончиться быстро, я продолжил:
– Извини, что пристаю с разговорами. Не подумай, что я какой-нибудь придурок. Я работаю с Тарасом из мелкой банды, которую в Бетонке обозвали Трубами. О трубах ты, скорее всего, знать не знаешь, но Тарас… Пару лет назад он работал с Калёными и…
– Ты кто такой, мля? – одной затяжкой Мята скурил треть сигареты и посмотрел на дверь. – Чё надо?!
– Ты помнишь, Тараса?
– Ты осознаешь, с кем разговариваешь?
– Да, – я пожал плечами. – Тебя зовут Мята. Я знаю, кто ты. Поэтому и подошёл. Не мог бы ты ответить всего на один вопрос? И я сразу исчезну.
– Исчезни прямо сейчас, – Мята затянулся ещё раз, и сигарета почти закончилась. – Я не стану тебя калечить, потому что у
