ему, также тихо. — Не могли же они, всей деревней, получить одинаковые изменения внешности, после приживления элитов.
Когда до них оставалось пару шагов, мы остановились. Наша сопровождающая поклонилась бородачу, и на своем тарабарском начала что-то ему объяснять, изредка указывая на нас, при этом испытывая затаенную надежду. Бородач задумчиво покивал на её слова, а потом указал ей куда-то в центр поселения, от чего она взвизгнула от радости, и убежала вглубь поселения. Мы ничего не понимая, перевели взгляды на бородача. Он радушно улыбался нам своей широкой белозубой клыкастой улыбкой, и бил кулаком себя в грудь со словами:
— Сухо! Сухо!
— В смысле?! Где сухо? — не понял я.
— Скорее всего, его так зовут, — подсказал мне Тим.
— А-а, точно. А меня зовут, — постучал я себя в грудь, — маг земли герцог империи Арон Леонид Сидэро, — увидев, как у мужика полезли брови на лоб, добавил, — но ты можешь звать меня Лео, просто Лео.
Дальше мы все перезнакомились, а потом Сухо повел нас в поселок. Внутри поселения была обычная деревенская жизнь; кто-то загонял скотину, кто-то чинил крышу дома, кто-то точил косу из того же материала, что и топор незнакомки, по улице носилась малышня, распугивая домашнюю птицу. Свою сопровождающую мы тоже увидели, она стояла перед женщиной лет сорока, и что-то ей втолковывала со слезами радости на глазах. Видать ей хороший бонус прилетел за нашу поимку, подумал я. Моё внимание привлекло большое строение в середине поселка, оно представляло собой купол сложенный из камня обмазанного раствором. К темному проему купала вела дорожка вымощенная камнем, и весь купол окружала толстая красная веревка на невысоких столбиках. Хм, ещё бы дорожку сделали красной… Может у них там знаменитости живут, подумал я? Об этом сооружении я и решил расспросить старосту. Когда я пальцем показал на купал, а потом развел руки, Сухо правильно поняв мою пантомиму, ответил:
— Гаш!
— Вы что, в том месте употребляете?! — показал я характерный жест, держа большой палец у рта, и оттопырив мизинец.
— Гаш! — повторил он, указывая на сооружение, потом сложив пальцы щепотью, поцеловал их, и сразу же поднял руку над головой, глядя в небо. Это выглядело, как будто он кому-то на небе отправляет воздушный поцелуй.
— А-а-а, так это храм вашему божеству?! — догадался я.
Интересно, интересно, подумал я! Кто же там живет?! Может это оно, не дает тварям приближаться к поселению?
Староста завел нас на широкий двор, и крикнув что-то женщине, стоящей на крыльце дома, указал нам на длинный стол с лавками. Мы уселись на лавки, и несколько молодых девушек начали накрывать на стол, принося из дома различную снедь в глиняных чашках и горшочках. Здесь было вареное мясо с овощами, какая-то каша, хлеб, молоко. Мы с огромным аппетитом, накинулись на еду.
— Лео, а если еда отравленная?! — запоздало спросил Тим, с набитым ртом.
— Навряд ли, какой в этом смысл, тащить нас сюда, чтобы отравить? — ответил я, пережёвывая мясо.
Пока мы набивали животы, за нами, через редкие жерди забора, наблюдала дворовая ребятня. Наевшись до отвала, мы поблагодарили хозяев, и встали из-за стола. Сухо, объяснил нам жестами, чтобы мы поседели на лавке во дворе, пока топиться баня. Усевшись на лавку, мы принялись делиться впечатлениями…
— Нужно обязательно выучить хотя бы минимум основных слов их языка, чтобы понять, что здесь происходит, и разъясняться с местными, если нам удастся сбежать с этой деревни, — сказал я.
— Как, ведь для этого нужно знать, что эти слова означают? — не понял Тим.
— Значит будем играть с деревенскими в крокодила, пока не выучим хотя бы пару сотен слов, с помощью которых нам будет проще понять смысл обычных фраз.
— Во что играть? — спросила Лиза.
Я принялся объяснять своим товарищам, как играть в крокодила. Во время моего рассказа, я ощутил прикосновение холодной ладошки к своей руке, от неожиданности я, громко ругнувшись, резко вскочил с лавки. Повернувшись, я увидел очень милую девочку лет шести, которая смотрела на меня испуганным взглядом. Девочка была в каком-то замызганном сером платьице, и прижимала к груди куклу из ткани набитой соломой. На голове куклы, чем-то черным, было нарисовано страшное лицо с ехидной улыбкой.
— Какая отвратительная рожа, — сказал я, глядя на куклу, а после, переведя взгляд на девочку, произнес ласковым тоном: — тебе чего, кроха?
Она что-то быстро заговорила на местном языке, а мне в голову пришла замечательная идея…
— Так народ, похоже я нашел того, кто нас немного обучит местному языку! — радостным тоном сказал я.
Мы приступили к обучению, я как дурак кривлялся, бегал на месте, прыгал, ел невидимую еду, чем сильно смешил окружающих, но в итоге более сотни глаголов действия нам удалось выудить из девочки. Узнав новое слово, мы его хором повторяли несколько раз с переводом на имперский, а уже потом переходили к следующему. И тут я в полной мере ощутил, насколько сильно у меня улучшилась память, по сравнению с прошлой жизнью, слова запоминались легко, и при надобности, я мог быстро вспомнить подходящее слово на местном. Девочке такая игра нравилась, и на весь двор раздавался её заливистый детский смех. Другие дети тоже участвовали в нашем представлении, подсказывая слова девочке через забор. Сухо несколько раз выходил к нам посмотреть, что происходит, но увидев, что мы играем с ребенком, уходил обратно в дом.
Вскоре стемнело, и нас отвели в баню, где мы по очереди быстро ополоснулись, и получили чистую одежду. А после нас провели в один из коридоров первого этажа, большого двухэтажного дома старосты. По одну сторону коридора в ряд располагались двери, которые вели в небольшие комнаты с кроватью, сундуком и лавкой. Странно, зачем старосте в доме гостиничные номера, не туристам же сдавать, подумал я?! Нас устроили на ночь в раздельные комнаты, сняв одежду, я улегся на кровать, и уже сквозь дрёму услышал, как в соседнюю комнату открывается дверь. Заинтересовавшись, я тихонько встал с кровати, и выглянул в коридор… Дверь в комнату Тима была приоткрыта, и оттуда доносились какие-то звуки. Я на цыпочках подошёл к двери, и открыл её ещё больше, чтобы пролезла голова. Заглянув в комнату, сквозь сумерки я разглядел целующуюся парочку, Тим, с закрытыми глазами, жадно впивался в рот какой-то молоденькой девушки. Когда он открыл глаза, и встретился со мной взглядом, я показал ему поднятый вверх большой палец, и поспешил удалиться. Но не успел я убрать из дверного проема свою голову, как у Тима сначала удивлено распахнулись глаза, а потом он с силой
