Прошло немного времени, и нужные лекарственные растения из леса принесены. Джинаривело сам отобрал их, сварил и приготовил. С помощью Безазы и других земляков он влил варево в рот капрала. Результат сказался почти мгновенно. Больного сильно вырвало, а через несколько минут он почувствовал себя лучше и впал в забытье. Хрип прекратился. Прошел час, и капрал настолько поправился, что смог встать и пройти несколько шагов.
Он рассказал, что съел в деревне два банана. Это произошло, когда сгорела хижина Манахицары. Он увидел на дороге маленькую девочку, которая держала в руке несколько бананов. Он вырвал два банана и съел. Лица девочки не запомнил. Ничего другого не ел.
Вопрос, отравлен он был или нет, остался без ответа и, пожалуй, уже неразрешим.
Дикая злоба больше не одолевает капрала Али. Он сидит мрачный и ворчливый — устал от тяжелых переживаний. Неприятное происшествие угнетает и других солдат: они понимают, что находятся во власти случая, который может навлечь на них несчастье в любой момент. Даже сам подпоручик, прежде такой воинственный, под конец задумался и уже менее самоуверен.
К вечеру он решил, что его миссия в Амбинанитело закончена, и приказал солдатам садиться в машины. Немногого он сумел добиться. Прощается с нами, надутый и кислый.
Когда рокот моторов затих за поворотом, постоянные вечерние звуки деревни вступили в свои права: слышно, как в ступах толкут рис. Мальгашская деревня готовится к ужину, никакой враг не угрожает ее спокойствию.
РОЖДЕНИЕ ГРОМАДНОЙ БАБОЧКИ
У малыша Бецихахины зоркие глаза и легкая рука. Две недели назад на опушке леса он заметил большой необыкновенный кокон. Белая, отливающая серебром, пряжа куколки приклеена к листве куста. Мальчик сорвал ветку и осторожно, чтобы кокон не свалился, притащил в мою хижину и прикрепил на веранде.
Кокон был огромный, неизвестный и очень интересный. Много дней висел он на стене без малейшего движения, без всяких перемен, точно неодушевленный предмет. Мы знали, что настанет минута, жизнь забьется в нем и появится новое чудо в мире насекомых: гигантская оса или бушующий шмель, а может быть, бабочка. Но когда это свершится? А пока кокон, хотя и погружен в летаргический сон, уже не дает нам покоя: возбуждает любопытство, вызывает радостные домыслы. Кокон, точно живой зверек, вносит оживление в нашу хижину.
В тот памятный день, когда на Амбинанитело обрушилось нашествие солдат, в моей хижине царило понятное оживление. Веломоди и Бецихахина взволнованно сообщили, что «червяк появился».
Наконец появилась бабочка! Пробила пряжу и выглянула на свет божий. Слабая, дрожащая, с трудом цепляется ножками за стенки кокона. Она беспомощна и будто оглушена яркостью мира. У нее нет еще крыльев. Две ничтожные култышки заменяют их. Червяк!
Бабочка быстро развивается. Еще не наступил полдень, а култышки стали похожи на тряпочки. Некрасивые, сморщенные, скрюченные, ничем не напоминающие крылья, но уже живые.
День прибавляется, и крылья увеличиваются, словно тайный союз соединяет бабочку и солнце. И действительно, соединяет: бабочки — дети тепла. Чем выше поднимается солнце, тем заметнее хорошеет бабочка. Приближается полдень, крылья широко раскрылись. Они почти готовы.
Какой прекрасный экземпляр! Крылья огромные — в две мужские ладони, цвет желтоватый, напоминает старую слоновую кость; постепенно желтизна переходит в бледно-розовый тон. Одета она в неземной красоты наряд. Если его придумал какой-то неизвестный художник, он обладал самым тонким чувством красоты. В центре каждого из четырех крыльев он нарисовал коричневый полумесяц и этим включил бабочку-прялку в семейство павлиноглазок.
По сравнению с насыщенным звуками утром и шумным вечером полдень в долине Амбинанитело всегда какой-то безжизненный, притаившийся.
С рисовых полей поднимается пар, в затуманенных влагой глазах природа теряет четкие контуры, соседняя роща полна таинственных неожиданностей.
Но сегодня мы ничего не замечали. Трагические события деревни приковали наше внимание. И все же во время приготовлений к обеду — к тому самому «неприятному обеду» — Веломоди и ее брат влетели ко мне с новыми вестями о бабочке и на минуту оторвали от грустных событий этого дня.
Бабочка, несмотря на, казалось бы, законченный внешний вид и большие крылья, не прекратила развития. Вот у нижних крыльев снизу выросли два хвоста, по одному хвосту у каждого крыла. Они продолжают расти, становятся все длиннее и длиннее. Они уже больше туловища, больше нижних крыльев, больше даже нижних и верхних, вместе взятых; хвосты — непонятные, фантастические отростки. Странная выходка буйной природы. Красота соединилась с карикатурой. Райская птица, которая здесь, на Мадагаскаре, воплотилась в бабочку. Райскую бабочку. Даже люди науки пленились ее красотой и назвали бабочкой-кометой.
Я очарован, как и все, но для меня она не комета. Гораздо больше. Я не могу оторвать глаз от этого феномена.
Здешняя богатая природа капризно разбросала бурлящий избыток своих сил в виде разных диковин.
В рамках биологического процесса ведется жестокая борьба за существование.
Но здесь природа создала иной мир — бурный, фантастический, как бы лишенный логики и разума. Все существует и действует, как в сказке, и все же это будничная действительность.
Итак, лес здесь ошалел от щедрости; животные решают судьбы людей; люди живут жизнью растений и благородных животных; реки и горы — хищные чудовища или благожелательные духи. Все, что нас здесь окружает, похоже на эту бабочку: действительность и вымысел, явь и сон, солнце и туман.
Жизнь побеждает смерть. Но в долине притаился ужас смерти, более жестокий, чем где бы то ни было. А там, где рождается такая бабочка, вероятно, нет ужаса; жестокость укрощена, смерть высмеяна. Господство жизни всесильно. Оно опровергает древние законы борьбы за существование и презирает все опасности. Великолепие мечтает и мечты свои облекает в реальные формы. Невзирая на врагов, великолепие навязывает природе пляску беспечной красоты и совершает сказочные безумства. Безумство природы: бабочка, которая кажется существом из иного мира, и могла бы жить только в дерзкой сказке. Она прикрепила к крыльям громадный шлейф.
ПУТИ ЛЕГЕНДАРНЫХ ЛЮДЕЙ
В долине Амбинанитело легенды растут так же пышно, как растения. Человеческая душа так же податлива к восприятию мифов, как почва к восприятию риса. Недалеко от моей хижины разрослась роща громадных бамбуков, устремившихся ввысь. Они свидетельствуют о безудержной плодовитости здешней природы. Воображение коричневых людей наполнено такой же безудержной фантазией.
