потребовалось упереть приклад в спинку коляски, зажав его подмышкой. В древнем голоматографическом фильме Юрий Петрович видел такое: мотоцикл – это такая двухколесная повозка – разгонялся по внутренней поверхности шара, составленного из проволочной сетки, и кружился по ней, презирая законы тяготения.
– Я могу! – кричал инвалид, потрясая ружьем. – Дикие времена! Бойтесь меня, прыгунцы!
– Не забывайте, Гальего, мы на боевой операции.
– Что же, я не против. Действительно, можем опоздать. Наши товарищи перестреляют всех прыгунцов и не оставят на нашу долю. В какой коридор предпочитаете направиться, Юрий?
– Хотите разделиться?
– Еще бы! Вы же видите, пирамида идеально приспособлена для инвалидных колясок.
Юрий Петрович только головой покачал.
– Как знаете. Если попадете в беду, вызывайте на помощь. И смотрите, куда стреляете – в пирамиде полно наших людей.
– Не учите меня воинскому искусству, – проскрежетал инвалид и с размаху направил инвалидную коляску в один из коридоров.
Юрий Петрович, находившийся в этот момент под прямым по отношению к Гальего углом, снял с плеча ружье и зашел в другой коридор.
Метров через двадцать коридор закончился такой же шарообразной залой, как предыдущая, – в ней имелись такие же коридоры, ведущие во все стороны, и снова пустые. Юрий Петрович осознал, что геометрическая конструкция слишком напоминает лабиринт. Еще несколько поворотов, и вернуться к люку будет сложно, особенно учитывая гравитацию с изменяемым вектором. Пройдя всего один коридор, Юрий Петрович перестал различать, в каком положении от люка – вертикальном, горизонтальном или наклонном – сейчас движется.
Действующий член Всемирного Правительства прошел по внутренней поверхности шара и заглянул в один из новых коридоров. Это оказался не коридор, а замкнутое помещение, в котором располагались странные – явно неземные – приспособления, изложить назначение и конструкцию которых было затруднительно.
Помещение пустовало. Юрий Петрович вышел из него обратно, и в этот момент из коридора, расположенного над головой, выскочила фигура. Охнув, Юрий Петрович направил ружье вверх, как если бы он собирался стрелять пролетающих уток, но вовремя опознал в выскочившим человека. Это был парень лет двадцати пяти – один из пехотинцев, проникнувших внутрь пирамиды с основной группой.
Парень выбежал из коридора, задыхаясь, перепачканный кровью. Увидев Юрия Петровича, для чего ему пришлось задрать голову, крикнул:
– Скорей! Сейчас они будут здесь!
– Кто?
– Прыгунцы, разумеется.
Доброволец обежал по внутренней поверхности шара прямой угол и принял положение стрельбы с колена. Дуло приходилось задирать высоко вверх, так как коридор находился выше.
– Сюда, что вы стоите?! – выкрикнул парень нетерпеливо. – Вверх стрелять не удобно.
Юрий Петрович совершил противоположный маневр, оказавшись рядом с парнем, и, по его примеру, встал на колено. Колено немедленно отозвалось тупой болью, которая распространилась по всей ноге.
Совершенно неожиданно из коридора вылетел прыгунец – самка, без оружия. Юрий Петрович открыл рот, в это время прогремел выстрел. Самка еще откидывалась назад, с красным пятном на животе, когда из люка под ее телом высунулась прыгунцовская голова, затем ружейное дуло, озарившееся дымной вспышкой.
Парень произвел в сторону прыгунца два или три выстрела, один раз выстрелил даже Юрий Петрович – и прыгунец исчез. Застреленная самка лежала без движения, мертвая.
– Баб впереди себя гонят, суки! – пожаловался парень. – С детьми.
– Правда? – спросил Юрий Петрович.
Парень не ответил, но посоветовал:
– Сядь ко мне спиной, дедушка. Они из разных коридоров могут выскакивать. Если увидишь, сразу стреляй, только с нашими не перепутай.
Юрий Петрович присел на колено спиной к парню, взяв под прицел коридоры, находившиеся у парня сверху и за спиной. Парень держал под прицелом другое полушарие залы.
– А где остальные – в смысле, пехотинцы?
– Стали проверять комнаты, пришлось разделиться, – пояснил парень, сплюнув. – В некоторых комнатах оказались засады. Многих поубивало. Меня в отдельный коридор выдавили, одного. Ничего – думаю, скоро дожмем. Но на отдельных участках прорываются.
Со стороны парня загрохотали выстрелы. Пока Юрий Петрович разворачивался в противоположную сторону – как ему казалось, ужасно медлительно и неловко, – прошло несколько секунд, наверное. Повернувшись, Юрий Петрович увидел несколько прыгунцов, частью самок с грудными детенышами на руках, частью вооруженных мужчин. Самки метали детенышей в сторону людей, с криками:
– Гуманизьм! Гуманизьм!
Самцы в это время стреляли. Стрелял в ответ и парень. Юрий Петрович тоже принялся стрелять в сторону прыгунцов. Грудные детеныши, которыми самки старались обескуражить врагов, а частично прикрыться от выстрелов, валялись на полу, издавая запредельные для барабанных перепонок звуки.
Внезапно парень откинулся на спину и застыл. Юрий Петрович увидел, что из его головы сочится кровь. Юрий Петрович бешено закричал и нажал на курок. Повсюду валялись трупы, вопили ползающие по внутренней поверхности детеныши. Спрятавшиеся в коридоре прыгунцы стреляли в ответ.
В самый неподходящий момент у Юрия Петровича закончились патроны. Пока он перезаряжал магазин, прыгунцы, сообразившие, чем вызвана остановка, выпрыгнули из коридора. Один из них попытался убить Юрия Петровича: медленно, как в плохом голоматографическом кино, направив на него ружье и произведя выстрел. По счастью, прыгунец промахнулся.
Юрий Петрович видел, как второй прыгунец медленно подпрыгивает и, уже в воздухе, поднимает ружье, чтобы произвести точный выстрел. Вскрикнув, Юрий Петрович откинулся в сторону. Выстрел прогремел, но мимо. Вместе с тем магазин Юрия Петровича остался незаряженным.
Прыгунец снова принялся поднимать ружье, направляя его прямо в грудь Юрия Петровича. Другие прыгунцы с ухмылками наблюдали за действиями товарища.
Каким-то наитием Юрий Петрович вошел в…
[…ММ прыгунца. Затем – промотка на десять секунд вперед.]
[Дуло поднятого ружья разделяется, обозначая возможную через десять секунд позицию.]
Юрий Петрович в реале занял положение между возможными позициями наведенного на него ружья. Огненная вспышка – снова промах!
В этот момент Юрий Петрович почувствовал за спиной движение. Послышался новый, на этот раз дружеский, выстрел, и грудь прыгунца окрасилась кровью.
– Дикие времена! – раздался скрежещущий крик.
Юрий Петрович обернулся.
Стрелял Гальего, выехавший из противоположного коридора. Гальего выскочил в залу, по всей видимости, хорошо разогнавшись на своей инвалидной коляске. Не останавливаясь, произвел еще несколько прицельных выстрелов по прыгунцам. Те отвечали, но разрозненно, не поспевая за движущимся по кругу, наподобие мотоциклиста, инвалидом.
Юрий Петрович подтянул к себе ружье и дозарядил его, затем расстрелял одного прыгунца, за ним второго. Кажется, второй был последним. В этот момент инвалидная коляска Гальего, набравшая приличную скорость, задела ползающего по полу прыгунцовского детеныша
