Казнь прошла несколько мрачно, да и не старался я это представить торжественно. По очереди перед каждым пиратом зачитывалось, за что их казнят. Всё это в присутствии зрителей из землян и членов экипажей судов. Бандитов и работорговцев за тяжкие прегрешения приговаривали к смертной казни путём удушения, после чего выталкивали наружу. Комбезы у тех срабатывали, как положено, герметизировались в импровизированный скафандр, а дальше им оставалось считанные минуты, дёргаясь, лететь в вакууме, пока не заканчивался кислород в картриджах, они маленькими были, в виде пальчиковой батарейки. Надолго не хватало. У меня вот в бронескафе пятого поколения была своя климатическая установка, она сама вырабатывала воздух и перерабатывала углекислоту, так что в таких картриджах не нуждался, как бронескафы ниже пятого поколения.
Мадам Бионси, старшая жена почившего Марка, стояла тут же. Стояла и дрожала, наблюдая за всем этим представлением. Ей первой прочитали приговор. За работорговлю, самое тяжкое по закону Новороссии, который я уже написал, преступление, она тоже была приговорена к смертной казни. Но казнь была временно отсрочена. Пока в карцере посидит на борту «России», она мне ещё была нужна.
Вот примерно так всё и прошло. «Медвежонок» был полностью отремонтирован, сейчас там лейтенант Арх осваивался, его капитан. Этот трофей я оформил как вспомогательное судно военно-космического флота королевства Новороссия. А что, на короля я вполне гожусь. Раньше на Земле так и было, главы вооружённых банд объявляли себя королями, захватывая земли и замки, а сейчас там процветающие государства, управляемые правителями с длинной родословной, заканчивающихся на тех самых князьках, главарях банд. Причём ещё и гордятся этим. А я чем хуже? Нужно же с чего-то начинать.
Официально я объявлю по своей эскадре о создании королевства Новороссия по возвращении с планеты, а пока терпит. Мне нужны люди, много людей. Включая простых крестьян. Лучше из крепких хозяйственников. Сейчас действительно шёл двадцать второй год, и за них уже начали приниматься большевики. Кормить же страну как-то надо. Вот они и грабили таких людей, зачастую убивая, чтобы прокормить свои большевистские семьи, чем ещё больше толкали страну в пропасть. Позже колоссальным приложением сил и с большими людскими потерями они выберутся из этой ямы, но это будет позже. Как мне говорила мама в прошлой жизни, она и отец тогда в голодомор потеряли своих родителей. Её родители умерли от голода. Их считали кулаками, ограбили, а потом и затравили. Из шести детей выжила она одна, помогли добрые люди, но всю семью она потеряла. Родители отца были из казаков. Их станицу полностью вырезали подразделения регулярной Красной Армии. Отец спасся только потому, что гостил у бабушки в другой станице. Спрятали, помогли сменить фамилию и дали жить дальше. Таких людей много, и их будут гнобить до тридцатых годов. Время спасти их ещё есть, этим я и собирался заняться. Часть людей, пока мы летели к Земле, планировал переманить с помощью своих землян, но раз они откололись от нас, причём в категорической форме, то что ж, это был их выбор. У меня не как в земных бригадах было, рупь вход, выход золотой. Тут наоборот, принимали всех, а если уходили, то назад в нашу команду дороги уже не было.
Вот примерно это всё и произошло за те шесть часов до назначенного часа отлёта. Капитан Окин справился, люди были рассредоточены по разным челнокам так, чтобы с максимальным сокращением по времени развезти всех землян. Большая часть были из прибрежных городов и сёл, а некоторые, например, казаки, из глубинки России. Как бы то ни было, но подошло назначенное время. Сам я не спал и чувствовал усталость, но полчаса в лечебной капсуле сняло это проблему, и я был как огурчик. Как только четыре челнока с землянами покинули борт «России», следом за ними, с опозданием в двадцать минут, вылетел ещё один челнок, четвёртого поколения разведывательной версии. Этот челнок среди прочих был взят мной трофеем среди остального оснащения на станции Фронтира.
Земляне из бывших членов команды не знали о том, что я планировал спуститься на планету, так что мы следовали в отдалении за челноком, спускавшемся над Питером. Он там должен был высадить трёх землян. Фадеева, ротмистра и одного из моряков. Они были жителями этого города. Челнок совершил посадку километрах в пяти от окраины города на полевой дороге, чтобы землянам идти было недалеко, после чего поднялся и полетел развозить остальных. Они тут тоже в окрестностях Питера проживали. Мы же сели с другой стороны, неподалёку от моря, где и были высажены. После этого челнок остался на месте, из грузового отсека вышли четыре боевых дроида и заняли оборону, а я, осмотревшись, ночь мне не мешала, велел:
– Идём.
Собравшись в группу, мы двинули через кустарник к затемнённой окраине города. Сам челнок дожидался нас в расселине оврага рядом с холмом, маскировка хорошая, обнаружить его не должны. Дети если только, но дроиды их усыпят станерами и отнесут подальше. Одеты мы были под местных, я в достаточно приличном костюме горожанина, даже сказал бы, в дорогом костюме, почти дворянском. Со мной шесть бойцов во главе с сержантом пехотной секции. Все шестеро в форме военных моряков с надписями «Балтийский флот» на фуражках. На поясах подсумки, поддельные, там патронов не было, так, мелочёвка разная вроде гранат. Изображали мы ЧК. Я сотрудника, бойцы силовое прикрытие. Ещё бы им пластиковые подделки пулемётных лент крест-накрест на грудь, смотрелось бы органично, однако этот челнок, на котором мы спустились, весь световой день висел над Россией и производил съёмку, в частности Питера. Моряки в городе были, но уже без лент. Ушло это ношение в прошлое. С подсумками были, но без лент. Жаль. Я бы всё же заказал Мей изготовление этих лент, но так не хотелось выделяться.
Шли мы наудачу, это действительно было так, конкретного адреса, куда мы могли бы обратиться, не было. Однако информация ходила по городу, возьми да подбери. Я о патрулях большевиков. Все спецсредства для допроса у меня были с собой, так что получил одну информацию, проверим, другую, пока не выйдем на тех, кто знает больше всех. Обычная практика.
Шли мы сторожась, впереди два бойца, один из них «погонщик», он использовал два летающих дрона для разведки пути, потом в коробочке из бойцов уже я. Это не я отдал приказ охранять меня, капитан Один сержанту отдал его, а тот командовал бойцами. В принципе, я тоже имел под костюмом десантный комбез, который пробить местное оружие не в состоянии, в смысле торс и конечности могут, но всё равно не стал спорить. Раз нужно, значит, нужно.
Мы вышли на окраину, миновав стороной какое-то болотце или озеро, отсюда непонятно, и стали дальше углубляться по улочкам в центр города. Брехали дворовые псы, звеня цепями, чуя нас, но мы опрыскались спецсредством и дальше шли в тишине.
– Командир, – услышал я в ушном динамике доклад «погонщика» группы расчистки по ходу движения своему сержанту. – Обнаружена группа аборигенов. Похоже, солдаты в патруле. Шесть человек при винтовках. У всех красные повязки на рукавах форменных рубах. У троих револьверы в кобурах, кто старший, не определить, сброд, а не патруль, идут толпой, дисциплины никакой.
После доклада сержанта уже мне, я задумался на миг и приказал:
– Берём их. Допросим, тогда и узнаем, кто старшой. Может, что интересного выясним.
– Принято, – кивнул сержант и, оставив со мной двух бойцов, с четвёркой солдат пехотной секции выдвинулся в сторону патруля.
Взяли они их, как я и говорил, без шума и пыли. Обработали станерами, после чего оттащили в глухой переулок. Дальше бойцов тоже учить не надо, они к этому подготовлены, более того, ещё и богатейшую практику имеют. Подойдя, я стал наблюдать, как сержант лично ввёл пару кубиков спецпрепарата в плечо одного из патрульных, вроде он на старшего походил, и, дождавшись, когда тот очнётся, задал первый вопрос. Тут и вылезла первая проблема – языковой барьер. Общего аборигены не знали, а солдаты русского. Я об этом успел подумать перед высадкой, из-за чего и полетел лично, хотя мог и не делать этого, а переводить через оборудование связи, но тут требовалось личное общение, поэтому отправился сам. Благодаря оборудованию мнемоскопирования снять знание языка не представлялось сложным, скоро все смогут его выучить, но я вспомнил об этом не сразу, а только сегодня по прибытию, занят был слишком, не до того было. А так времени возиться с нужным оборудованием не имел, так что создание базы по русскому языку одно из первых в моём списке первоочередных дел по возвращению с планеты.
Допрос большевика много времени не занял. Тот был простым бойцом, даже в партии не состоял, числился красноармейцем. Но зато указал на командира. Вот командир дал нам много интересного, например, несколько адресов с дворянами, которых они пока не трогали, мол, всему своё время, не до них, власть бы удержать. Кроме разной словесной чепухи, меня заинтересовало ещё кое-что. Сегодня ЧК будет ночью брать банду из бывших офицеров, которые вчера совершили налёт на казарму красногвардейцев. Те потеряли восемнадцать человек только убитыми. Эти сволочи, по словам командира патруля, отступая, прикрыли отход пулемётом Льюиса, отчего и были понесены такие потери. От гранат, которыми они забросали казарму, было больше раненых, чем убитых. Эта операция подняла народную волну в городе, и чтобы та не превратилась в бунт, требовалось найти смутьянов и показательно их казнить. Всё, как большевики любят.
