– Будем считать, ты сделал мне комплимент. А теперь – едем.
Глава 24
Полиамур жила как раз на границе между районом Тэнк и финансовым центром города. Разумеется, она просто обязана была находиться поближе к своим клиентам; а ее клиентам полагалась иметь тугие кошельки. За свидание с Полиамур или ее девицами требовалось выложить такую сумму наличными или в кредит, которая заставила бы задуматься самого Люцифера.
Нас явно ожидали, поскольку линии защиты пропустили нас беспрепятственно; Джейс на секунду задержался, чтобы занести наши данные в компьютер, и вскоре нам было разрешено опуститься на стоянку, расположенную на крыше. Был день, ярко светило солнце, и на стоянке не было ни одного воздушного авто, кроме черного сверкающего «лимузина».
Я немного постояла, осматривая крышу и проверяя ее энергетику. Все было надежно защищено, и в смысле магии, и в смысле электроники; не хотелось бы взламывать такую защиту. Выход на крышу напоминал небольшой бельэтаж, отделанный каменными плитками и хорошо освещенный; вниз вели лестницы. Мы с Джейсом переглянулись, и я резко встряхнула правую руку. Кажется, она опять начала сжиматься. Плечо немного заныло; может быть, демонский знак ввела в заблуждение тонкая оболочка спокойствия, окутавшая мое обычное состояние тихой паники.
Спустившись по лестнице, мы подошли к роскошной двери из красного дерева. На одной ее половине была вырезана Венера, безмятежно взирающая на нас, на другой – Персефона с ее цветком померанца. Обычный человек принял бы эти рисунки за таинственное, чудесное произведение искусства, но обученный маги псион точно знал, что это такое. Секс-ведьмы поклонялись двум божествам – Эросу и Танату; согласно их религии, жизнь тесно переплетается со смертью, боль превращается в наслаждение и рождает энергию; это самое секс-ведьмочки и предлагали своим клиентам – вот вам и вся тайна.
Некоторые ученые-теоретики утверждают, что секс-ведьмы – это переход от седайин и хилеров к некромантам, вхожим в царство смерти. Лично я так не думаю.
С другой стороны, нельзя сбрасывать со счетов притягательность секса. Это скажет вам любой псион, который постоянно сталкивается с самыми потаенными желаниями человеческого тела и психики.
Секс был самой незначительной услугой из тех, которые предлагали секс-ведьмы. Полное освобождение, наслаждение, возможность удовлетворять самые скрытые, самые невероятные желания и фантазии, приятное общение, показная ранимость – секс-ведьмочки владели всеми возможными способами ублажения человеческой психики, всеми видами секса для достижения одной цели – ублажить, успокоить, воодушевить, ободрить, внутренне освободить. За такое люди выкладывали мешки денег, превращая Дом секс-ведьмочек в главный источник доходов Гегемонии.
Под потолком горели лампы дневного света, которые по сравнению с сияющими серебряными светильниками казались тусклыми газовыми фонарями. Вдохнув, я почувствовала запах благовонной смолы, секса и гашиша.
– Великолепно, – пробормотал Джейс. – Единственный раз попал к Полиамур, и то днем.
Я засмеялась. Мой смех эхом разнесся по отделанному кремовым мрамором помещению.
– Могу себе представить, во что превращаются эти ступени, когда идет дождь.
– Становятся скользкими. Но подумай о возможностях.
– Сломанные руки и ноги. Пробитые черепа.
Усилием воли я прогнала смех. Джейс хмыкнул.
– Тебе не хватает воображения.
– Хватает, даже с избытком.
Я уже давно привыкла к таким маленьким перепалкам – они позволяли нам сбросить напряжение. Но тут дверь, издав театральный скрип, начала медленно отворяться; в щель проник свет.
Мы ждали; я сжимала рукоять меча. Джейс издал звук, отдаленно напоминающий тихий свист. Дверь широко распахнулась, и за ней возник тускло освещенный коридор; вдоль его стен, увешанных красными бархатными драпировками, выстроились прекрасные мраморные статуи. Коридор выходил в зал, посреди которого стоял трансвестит Полиамур, самая знаменитая секс-ведьма нашего поколения.
Высокого роста, лицо словно вырезано искусным скульптором, нежнейшая кожа, длинные черные локоны и потрясающие серые глаза, обрамленные пушистыми иссиня-черными ресницами. Из-под бледно-розового шелкового платья виднелись великолепные длинные ноги. Полиамур была босиком; ее ступни оказались на удивление маленькими, ногти были выкрашены в темный кроваво-красный цвет. На тонкой щиколотке – изящная золотая цепочка, в прелестных ушках – золотые серьги-кольца. На левой щеке сверкал вживленный в кожу рубин, расположенный так, чтобы любой датчик мог засечь вставленный в него мощный защитный чип. Если бы рядом с Поли кто-то выстрелил из пистолета или винтовки или если бы с рубином что-то произошло, немедленно сработал бы автоматический вызов полиции. Помимо этого, в компьютерной базе данных было особо отмечено, что Поли – секс-ведьма с государственной лицензией, имеет право не подчиняться некоторым законам, обязательным для остальных псионов, и, кроме того, за ее убийство полагается десять лет лишения свободы. Секс-ведьмы приносили Гегемонии достаточно большой доход, поэтому их тщательно охраняли – это вам не пятьдесят лет до и после выхода Указа, когда из-за жестокого обращения секс-ведьмы находились на грани вымирания; нужно сказать, что с ними обращались гораздо хуже, чем с остальными псионами – например, их можно было покупать и продавать, как скот.
Полиамур вздохнула, и под платьем обрисовались две довольно плоские груди. Интересно, это накладные или она принимает какие-нибудь гормоны?
Ее энергия коснулась сначала моей, затем энергии Джейса. Знакомый запах секс-ведьмы – секс, душевная ранимость и чистый и сладкий, как сахар, запах мускуса – исходил от нее волнами.
«О, Анубис, а она сильная».
– Данте Валентайн. И Джейс Монро, – сказала Полиамур и слегка склонила голову набок; ее золотые серьги тоненько зазвенели. – Я знала, что вы ко мне придете. В новостях уже сообщили о смерти Эрана Хелма.
В ее тихом бархатистом голосе слышались наигранные строгие нотки; для женщины он был слишком низок, а для мужчины слишком высок.
Я фыркнула. В зале пахло как-то странно: сильный запах духов не мог перебить острого запаха страха. На шее Полиамур сверкнуло серебряное украшение.
Порывшись в кармане, я извлекла оттуда порванное серебряное ожерелье с амулетом. «Тиг ведом деум». От моего голоса зашелестели красные драпировки. Забылась, нужно быть внимательнее.
Полиамур смертельно побледнела и попятилась. Затем подняла руку и дотронулась до своей шеи. Не будь у меня острого демонского зрения, я бы этой серебряной вещицы не заметила. Вот же она: на тонкой серебряной цепочке – амулет в виде карты пик. Я ликовала – свое место занял еще один кусочек мозаики. Я подхожу все ближе к раскрытию тайны. «Ты рада, Кристабель? Я вспоминаю и заставляю вспоминать других. Счастлива ты наконец, черт бы тебя побрал?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
