— И много к нам еще собирается… твоих однокашников? По-твоему, всем обязательно знать, ГДЕ ты учился?! Плохо тебе, что люди думают, будто «Марка Солнцевых» — нормальная контора, без всяких?!. И то скажи спасибо, что местные, слава богу, помалкивают, так нет, наприглашает разных, чтобы потом трындели на всю страну!
— Света…
— Что Света?!! Обо мне ты не думаешь. Так хоть про детей подумай! Им-то ни в какой «Миссури» мозги не промывали! А семейное дело им продолжать, не кому-то еще, — только тебе, ясно, плевать и растереть…
Он молчал. Пытался размышлять о Звениславе: все же интересно, она тоже так болезненно воспринимает их общее клеймо, скелет в шкафу? Если да, то ей намного труднее: он, Георгий, по-настоящему сделал себя лишь к сорока годам — а она стала «символом нации» гораздо раньше, еще в те времена, когда диплом «Миссури» считался не клеймом, а предметом гордости… Она и гордилась — вслух, на огромную аудиторию. И многие, наверное, помнят.
— …принимать тут всяких. Не хватало еще, чтобы этот твой бывший дружок пожаловал!.. Ну, тот, алкоголик…
— Гэндальф, — беззвучно подсказал Георгий.
Светка взметнулась:
— Что?!.
Но спасение было уже близко: рекламный блок плавно завершился гипнозаставкой: бездонные очи Аделины. И жена разом умолкла, словно перед ней самой клацнули пультом люкс-визиона.
Георгий завел руки за спину, потянулся и встал с дивана. Еще полчаса в обществе виртуальной красотки — а также супруги, которая, он знал, не исчерпала свой гнев, а всего лишь отложила его на потом, — слишком для так хорошо начинавшегося вечера.
Поднялся к Богдану. Старший сын проводил вечернее время точно так же, как и родители: лежа на трансформенном диване перед включенным люкс-визиком. Насколько знал Георгий, у Боди — в отличие от Мишки, да и Никиты тоже, — никогда не было девушки. Светка очень переживала на этот счет и сколько раз порывалась познакомить его с дочерью владельца ветроэлектростанции… до сих пор сыну удавалось держать оборону.
Когда Георгий вошел в комнату сына, на визиоэкране как раз мигнула рекламная гипнбзаставка. Богдан чертыхнулся и принялся переключать каналы: подобные штучки, кроме всего, призванные еще и блокировать у зрителя естественное раздражение рекламой, не действовали на здоровую психику парня, выросшего на земле.
— …пограничные киберустановки идентифицировали объект как…
— Оставь, — попросил Георгий.
Хотя вообще-то он чертову прорву времени не смотрел новостей.
— …летательный аппарат морально устаревшей конструкции, каковые до сих пор используются в западном мире, главным образом для разведывательных целей. Правительство страны наиболее вероятного происхождения объекта отказалось прокомментировать данный инцидент. Президент Андрей Багалий на экстренном брифинге назвал такую позицию «недопустимым неуважением к суверенитету независимого государства, известного на мировой арене своей миролюбивой внешней политикой». Президент также заявил, что…
Богдан клацнул пультом; на какую-то долю секунды мелькнуло лицо Андрея: обрюзг, постарел, успел отметить Георгий. Забавно: и когда он последний раз видел (по люкс-визиону, естественно) Президента собственной страны?.. Попросил было сына вернуть новостной канал — но Бодя взглядом перехватил невысказанную просьбу:
— Оно тебе надо, бать? Реклама кончается, а тут «Горячая бригада», я уже второй год смотрю.
— «Горячая бригада» — это сила, — усмехнулся Георгий. — А что там со шпионским самолетом на границе, тебе неинтересно?
Экран снова заполнила гипнозаставка: бездонное — тот же суперартезианский колодец — дуло плазмоствольного оружия.
Сын ничего не ответил.
В круглое окошко под потолком была видна одна звезда. И кусочек облака — но он, постепенно перемещаясь, уходил за пределы рамы.
В этой «верхней комнате»— практически на чердаке — Георгий ложился всякий раз, когда Светка с порога супружеской спальни поджимала губы и окидывала его испепеляющим взглядом, явно позаимствованным из какого-то мегасериала. Чердак был куда лучшим вариантом, нежели выяснение отношений. Тем более — как сегодня — на совершенно ровном месте.
В сущности, обычная бабская ревность. Даже не к другой женщине — пусть гораздо красивее, лучше сохранившейся, в свое время знаменитой. Вообще ко всему, что было в его жизни до нее, Светланы, а значит, не поддавалось всеобъемлющему контролю, вечной иллюзии жен ее типа. Именно поэтому она в свое время взъелась на Сашку, не давая им видеться… и добилась-таки своего.
Да ладно, усмехнулся он в темноте. С Гэндальфом ты разминулся сам. Не сразу — постепенно, следуя естественному ходу жизни. Просто находилось все меньше поводов встречаться… а с другой стороны, все больше важных и неотложных дел, требующих времени и внимания. Особенно когда в руках оказалась земля. Сперва арендованная, а затем и его собственная земля, на которой выросла «Марка Солнцевых».
Сашка был уверен, что они оба — процент погрешности. Ничего подобного: просто ему, Георгию, пришлось довольно долго ждать СВОЕГО времени. Однако он сумел вовремя понять, сманеврировать, поймать уникальный шанс. Абсолютный тропизм. Только сейчас почему-то не принято признаваться в этом вслух.
Вон Звенислава хочет вернуться на сцену, то бишь записать новый альбом. Теперь, когда никто уже не слушает живую музыку. Когда ее бывшая истовая поклонница Светка машет рукой: «Она же старая!..» Но у Звениславы получится. Она бы не делала этого, если б не была обречена на успех. Абсолютный тропизм.
Может быть, и Гэндальф… но тогда он, Георгий, непременно о нем услышит. Услышат все.
А если все-таки нет?.. Можно держать пари, что в таком случае Сашка до сих пор борется с проектом «Миссури». В одиночку. С колоссом, о существовании которого вся страна предпочла забыть. Как будто не он, этот проект, и создал ее же, страну.
Нет, сегодня Георгий ни за что бы не встал под Гэндальфовы знамена. Пусть он искренне не понимает тех, кто по-страусиному прячет голову в песок, не желая слышать ни о каком МИИСУРО. Проект существовал, он успешно реализовался и кое-что принес не только стране в целом, но и ему, Георгию Солнцеву, лично. И не только агроконцерн, угодья, деньги, выход в первые ряды истеблишмента… даже не только землю. Сумел бы он по-настоящему найти себя самого, свое геометрически точное, будто десятка посреди мишени, место в жизни? — если бы не та самая… как ее… комбинаторика?!.
А мир так и не перевернулся. Да, произошел качественный скачок, но без уродливых побочных эффектов. «Блестящая изоляция» — вот и замечательно, если она себя оправдывает. А все эти слухи о приближении кризиса и, в частности, об истощении земель… ну, уж тут-то он по-любому осведомлен лучше, чем кто бы то ни было.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
