– Скажу, что её квалификации недостаточно, – объяснял Дед перед началом операции. – Скажу, что она не знает правил, а у нас закрытый мир. Ты едва не погиб – чего ещё спорить?
И Кукуня согласился. Он знал, что поезд успеет остановиться, если лежать в дальнем конце подъездного пути. Расстояния достаточно, и времени хватит. Для него. Но не для тех, кто упал под колёса, вытолкнутый любопытной толпой.
Грохот прибывающего поезда пронзил его насквозь, и Кукуня не мог думать ни о чём другом, кроме как «Они все погибнут из-за меня, потому что я начал операцию!» Другая мысль, эгоистичная и честная, заставила его возненавидеть себя. Кукуня осознал, что теперь-то он точно не погибнет!
Рельсы завибрировали, потом задрожали стены. Повернув голову, Кукуня увидел Вишню, парящую над путями. То, что она творила, было недопустимо в закрытом мире. Даже Обходчик не имел права открывать портал и вытаскивать такое количество людей – весь поезд! – в дальние Слои. А Вишня посмела.
Она пропустила состав через два портала и тем самым удлинила тормозной путь – настолько, что когда поезд вернулся в Земную Явь, он не двигался. Замер, не доехав десяти сантиметров до крайнего человека.
Пассажиры поезда провели несколько минут в крайнем Слое на пустой станции, но никто этого не заметил, потому что в тормозящем составе сложно удержаться на ногах. Стоящие на платформе едва ли осознали, что поезд исчез, а потом снова появился, потому что расстояние между порталами было минимальным. Потенциальные жертвы так и вовсе ничего не поняли – кроме того, что им чертовски повезло!
Остальное почти сразу стёрлось из памяти свидетелей. Разум не в состоянии переварить такую информацию и предпочитает заменить её понятным объяснением. «Каким-то чудом никто не пострадал» – уже достаточно.
Машинист на всю жизнь запомнил светящуюся женскую фигурку, застывшую прямо перед кабиной, и потом часто вспоминал «ангела» – ещё одна история про метро, в которую никто не поверит.
Через десять минут движение восстановилось. К тому времени Кукуня и Охотница покинули «Красные Ворота».
* * * 01:11 * * *
– И что, она останется здесь навсегда? – спросила Злата, наблюдая за Ясинем.
Иммигрант пытался завести «вездеходку», чтобы поставить её рядом с домом Лоцмана – на заранее подготовленную платформу, сложенную из плотно подогнанных друг к другу обломков бетонных плит. Пока что получалось крутиться вокруг своей оси, порождая грязевые фонтанчики.
– Может, всё-таки позволишь перенести? – в пятый или шестой раз предложил радушный хозяин, когда Ясинь выскочил наружу, чтобы проверить колёса.
– Спасибо! Я сделать сам! Он работать сам должен! – пробурчал гость, демонстрируя заметно выросший словарный запас, – и вновь исчез в люке.
Тем временем ученица Лоцмана ходила вокруг платформы-постамента, доводя сооружение до совершенства. Плиты скрипели, притираясь боками.
– Не знаю, – ответил Дед на вопрос Златы и смял пустую банку из-под пива. – Может быть, останется. А может быть, нет.
– В ближайшие десять лет ей опасно менять место, – вздохнула Злата, тщательно избегая произносить имя Охотницы.
Правила нелегальных иммигрантов Злата знала хорошо. Нечего и сомневаться, что и Вишня знакома с этими инструкциями: десять-пятнадцать лет на выжидание, столько же – на оглядывание по сторонам. Но такие повадки бесполезны в охоте, которую Большой Дом ведёт против агентов-отступников. Своих не прощают…
«Вездеходка» затряслась и встала на дыбы, после чего вновь приняла прежнее положение, окатив присутствующих грязевыми брызгами.
– А что если она вернётся и ничего не скажет? Соврёт?
– В Большом Доме? Наставникам-Чтецам? Как?
– Я же предположила…
Если по-честному, Злате было плевать, останется Вишня на Земле или нет, поймают её или не будут трогать. Но присутствие наивной и неуклюжей беглянки весьма беспокоило Деда – больше, чем Лоцман и его ученица-копия.
С некоторых пор Злата перестала обижаться на Дедову хмурость, цинизм и нарочитую грубость – узнала, что скрывается за декорациями. Он взял на себя слишком большую ответственность, но не мог ни отступить, ни поделиться. И каждое новое событие добавляла веса этой ответственности.
Возвращение Вишни с её наивным «я виновата – используйте меня!» стало последней каплей.
– Она могла бы объяснить… Ситуация сложилась критическая – её бы поняли! – пробормотала Злата, глядя на своё пиво.
– Ну, разумеется! – фыркнул Дед и потянулся за следующей банкой к облезшей морозильной камере, покрытой толстым слоем льда. – Подумаешь! Поиграла с порталами, отправила народ в Слои и вернула назад, позволила себя увидеть… Поняли бы, пожалели бы и погладили бы по головке! А потом отправили бы в изгнание куда-нибудь на Йынит – охранять тех, кто провинился ещё больше.
Злата потрясла свою банку, но пить не стала.
– Если честно, это наша вина, – сказала она и предупреждающе подняла руку. – Я её не защищаю, но ведь мы всё подстроили! Ты хотел, чтоб она ушла, и придумал план. Но если бы Кукуня не упал на рельсы, с другими бы тоже ничего не случилось! Неужели ты думаешь, что там, на станции, кто-нибудь что-нибудь понял? Они забыли! Решили, что показалось…
Она поднесла банку ко рту, но не успела сделать глоток: «вездеходка» во весь опор неслась на неё и на Деда.
Бешено вращались колёса, и фары сияли, словно кошачьи глаза. Мелкие брызги летели во все стороны – казалось, машина летит над землёй, раззявив пасть вскрытой передней панели.
Когда до дивана, где примостился Обходчик, оставалась пара метров, «вездеходка» поднялась в воздух и плавно спланировала на платформу.
– С самого начала нужно было так делать! – закричал Лоцман и ободряюще помахал рукой.
Дед поднял банку пива, выражая благодарность и одновременно приглашая присоединиться.
– Сейчас! – отозвался Лоцман. – Вытащу этого зануду. А то он до вечера будет возиться…
– Зря ты так стараешься, – усмехнулся Обходчик, поворачиваясь к вконец расстроенной Злате. – Никто не будет делать для неё исключение. Ни для кого не делают. Помнишь главное правило волшебников?
– Не отсвечивай! – процитировала Злата и одним глотком допила выдохшееся пиво.
– Именно, – Дед протянул ей следующую банку. – И не вводи в искушение, демонстрируя силу. Спасать людей надо грамотно. А не так, как… Она хотела спасти десяток – и едва не погубила миллионы. Забыла, что в закрытых мирах запрещено открыто применять магию первого порядка! Поэтому эту дурочку следует строго наказать, чтобы…
Он оборвал себя, скрипнув зубами. Дед злился, прямо-таки кипел от злости – в первую очередь на самого себя. Он был уверен, что старательная Охотница поведёт себя так, как учили, – и не посмеет перейти черту.
Посмела, перешла и углубилась дальше. Активировала переход, спасла людей. И теперь придётся укрывать её и помогать, потому что расследование этого преступления вскроет его собственные секреты.
– Земля не готова, – заметил Дед, сменив тон с ироничного на серьёзный. – Может быть, это плохо, может, хорошо. Надо сохранять изоляцию. Наверное, люди сами должны выбирать, как им лучше… Но чтобы выбрать, надо осознать и выбор, и цену. А это долгий путь. И не обязательно проходить его до конца. Нет там ничего хорошего. Тотальный мир и дружеское однообразие…
– Я знаю, – усмехнулась Злата. – Мне там тоже не понравилось.
– Если сейчас нас вскроют, то боюсь и предположить, что произойдёт… со всеми… – задумчиво проговорил Дед, наблюдая за умывающимся Ясинем.
Иммигрант разделся до пояса, и ученица Лоцмана поливала его водой из пластиковой канистры. На бледной коже пришельца чётко выделялись шрамы от зажимов, трубок и фиксаторов – последствия многократных экспериментов, через которые он прошёл.
– Жаль, ты не видела его лицо, когда он рассказывал о своём Пушчреме! – воскликнул Дед и сделал большой глоток, чтобы хоть как-то заглушить собственные воспоминания о тех картинах, которые он прочитал в сознании Ясиня, пока слушал Лоцманский перевод. – После такого при слове «экспансия» сразу захочется взять что-нибудь тяжёлое… Пожалуйста, была самобытная цивилизация, недостатки имелись, но и хорошего хватало. Культура, искусство, в космос вышли, с экологией худо-бедно разобрались. А потом получили доступ к технологиям, о которых и помыслить не могли! Такое искушение…
– Достаточно ввести запрет на продажу оружия, – пробормотала Злата и допила свою банку.
Дед рассмеялся.
– Думаешь, его не было? Он был и строго соблюдался. А толку? Ввезли туда, к примеру, портативный гриль, суперустойчивый клей и умный бритвенный станок, а они из этого смастерили… Ну, я рассказывал.
Злату передёрнуло. Вместе с устной информацией Обходчик передал ей часть образов, дополненных эмоциями Ясиня. Худшие воспоминания в её жизни.
