— Что случилось?
Она опустила голову. — О, Мег, я не знаю, с чего начать. — Она обняла меня и зарыдала.
— Кейтлин, я уверена, что все будет в порядке. — Я потерла спину, и бросил быстрый взгляд на часы. Мы уже опоздали в школу. Если бы мы пошли сейчас, то находились бы в более сложном положении, чем, если бы не пошли совсем. — Пошли, — сказала я ей, дергая за руку. — Папа не вернулся домой. Давай вниз.
Она отстранилась и посмотрела на меня покрасневшими глазами. — Ты сделаешь это для меня?
— Конечно! А теперь пойдем, пока кто-нибудь нас не заметил.
Добравшись до дома, мы пошли в мою комнату, вооруженные подслащенным чаем и тарелками с печеньем. Мы сели на кровать, когда она, наконец, начала рассказывать мне, что произошло.
— Киллиан порвал со мной.
— Он порвал с тобой? Но он так тебя любил!
— Я думаю, он целовался с девушкой пару недель назад, на каком-то конкурсе.
— Он сказал тебе это?
— Нет. Он чувствовал себя очень виноватым и сказал Даррену, который сказал Дженнифер, а она сказала мне. — Она взяла печенье и начал заталкивать его себе в рот в промежутках между рыданиями. — Зачем он сделал это со мной?
— Я уверена, он сделал это не нарочно.
— Да, он случайно упал с открытым ртом в объятия другой девушки. Я уверена, что у него не было выбора, кроме как подсунуть ей язык.
Я поморщилась и погладила ее по спине, ожидая, когда она продолжит.
— Ну, во всяком случае, я столкнулась с ним прошлой ночью, и ты знаешь, что он сделал? Он полностью прокололся.
— Что?
— Он… он сказал: "Извини".
— Это плохо?
— Конечно, это плохо! Я хотела аргументов. Хотела сказать ему, что я о нем думаю, и куда ему идти. Но нет… он пришел, принес свои извинения и смотрел на меня слезящимися глазами. Он сказал, что он придурок. Затем он порвал со мной, потому что ему показалось, что он не был достаточно хорош для меня! — Она сунула в рот другую печеньку.
Я потеряла дар речи.
— На самом деле, теперь, когда я сама слышу, что рассказываю, понимаю, что звучит, на самом деле, все не так плохо. И в правду, это полная чушь. — Она засмеялась. — Он прав — он придурок.
— Он что, действительно плакал? — Спросила я, чувствуя, что сейчас лицо начинает меняться.
Она кивнула и продолжила смеяться, хотя в ее глазах стояли слезы. Я рассмеялась вместе с ней. Не могла поверить, как хорошо было снова говорить с девушкой о нормальных вещах.
— Мне очень жаль. Я не должна была позволить ему так вести себя со мной. Я думаю, по крайней мере, он дал мне достаточно пищи для тоскующего подростка, чтобы мучить мою маму. — Она натянуто улыбнулась, пряча обиду, но я знала, что она чувствовала себя подавлено. — Так, хватит обо мне. Что произошло с то и Адамом в эти дни? Он ведет себя как-то странно. И почему он отсутствует в школе? У вас все хорошо?
— У него много разных мыслей. — Я посмотрела на свои ноги. — Он в Дублине на этой неделе, поэтому я его практически не видела.
— Похоже, ты могла бы это сделать с некоторыми из этих печенюшек тоже, — сказала она, протягивая тарелку. — Что он там делает?
— Практикуется. — Вздохнула я, беря печенье.
— Подожди, практикуется? Я думала, что практика была на четвертом году…
— Гм, да, правда, но это парусный спорт такая вещь, которой нужно больше времени, чем в прошлом году. — Я не могла встретиться с ней глазами.
Она пожала плечами. — Нам девочкам нужна ночь.
— Да! Это будет потрясающе.
— И, может быть, если мы оставим мальчиков на некоторое время в покое, они начнут понимать, что пропали. — Я была рада видеть, как блеск возвращается в глаза Кейтлин. — Давай сходим в кино в пятницу после школы.
— Согласна! Я спрошу Айне, сможет ли она взять автомобиль Адама, а ты должна сообщить Дженнифер.
— Разве Адам поехал в Дублин не на машине?
— Нет, э-э, люди, с которыми он работает, предпочитают рейсы. — Ложь продолжала расти.
— Прелестно. Если у нас есть машина, то мы можем и поужинать.
Разобравшись с нашими планами, мы задернули шторы и выключили наши телефоны, чтобы никто не смог нас выследить. Затем мы приступили к просмотру дневного телевидения. Это была такая непринужденность, которую я не испытывала уже в течение длительного времени. Мы услышали стук и выглянули в окно, чтобы посмотреть, кто это был, но там никого не было. Нам казалось, что дома мы были свободны. Наконец, в три сорок пять, мы собрались и пошли обратно к школе, чтобы все видели, как мы идем домой, после того, как прозвенел последний звонок. Мы
стояли, скрывшись в кустах, пока не увидели массу ребят в форме, которые шли к нам. После этого мы вышли и смешались с толпой.
— В миллионный раз спасибо за сегодня. Это было то, что мне нужно, — сказала Кейтлин и бросилась меня обнимать.
— Мне тоже. Поговорим позже.
— Хорошо. — Она помахала на прощание рукой и свернула на свою дорогу.
Я начала свой путь вверх по крутому склону домой, когда зазвонил мой телефон. Это был Адам. — Почему тебя не было сегодня в школе? — были его первые слова.
— Привет тебе тоже.
— Это серьезно, Меган. Почему ты не в школе?
— Я была с Кейтлин. У нее неприятности с парнем.
— Господи, Меган. Ты должна была дать нам знать. Мы все тебя ищем.
— Что?
— Ты не пошла в школу. Твой телефон выключен. Фион позвонил тебе домой, но там никого не было. Твой отец сказал, что ты в школе. Мы все думали, что пришел конец.
— Адам, мне не нравится, что ты меня контролируешь. — Я не могла поверить, что мой отсутствующий бой-френд упрекает меня. Я чувствовала себя так, будто это была лекция моего папы. — Если ты так беспокоишься обо мне, перестать тратить свое время в Дублине.
— Я не зря трачу свое время. Я делаю это для нас. Ты действительно думаешь, что я хочу быть здесь, вдали от тебя? — Его голос становился все громче. — Что еще я могу сделать?
— Ну, ты мог бы начать говорить мне правду, — выплюнула я кислым тоном. Часть меня знала, что я была сукой, но я чувствовала, что он обходится со мной, как с ребенком.
— О чем ты говоришь?
— Ты знаешь, о чем я говорю. Айне мне все рассказала, — выпалила я.
— Она тебе сказала?
Я поморщилась, зная, что подвела ее, но продолжила. — Кто-то должен был.
Адам молчал. Я была уверена, что он побагровел, судя по его тяжелому дыханию.
— Послушай, Адам. Ты сошел с ума. Я сошла с ума. Мы должны поговорить об этом позже, когда оба успокоимся.
