Сам Дэвид Гринглас - личность слишком бесцветная для того, чтобы стать главным героем процесса по делу о шпионаже, призванного взбудоражить весь мир. К тому же, это должен был быть человек, с репутацией коммуниста иначе желаемого антисоветского эффекта не достигнуть. Кроме того, кандидат в супершпионы должен разбираться в физике лучше, чем слесарь-ремонтник, даже если он сам и не работал в Лос-Аламосе...
При допросах Грингласа, естественно, было названо имя Розенберга, упоминалось и об увольнении его с правительственной службы в 1945 году. Привлекло внимание и тогдашнее обоснование этого увольнения тем, что он якобы коммунист.
Теперь у ФБР и американской юстиции был исходный пункт для организации "фрэйм ап" против супругов Розенберг, что отвечало и антисемитским настроениям.
Дэвид Гринглас решил пожертвовать сестрой и её мужем, которого он считал виновником своего профессионального банкротства, и ради спасения собственной головы поведал ФБР именно то, что оно и хотело услышать: да, он передал Юлиусу Розенбергу набросок схемы изготовления атомной бомбы. Юлиус будто бы рассказал ему, что прекратил свою работу для коммунистической партии, так как нашел кое-что получше. "Юлиус сказал мне, - фантазировал Гринглас, - что теперь он может наконец делать то, что всегда хотел: поставлять информацию Советскому Союзу".
На основе этих "обвинений" Этель и Юлиуса Розенберг допрашивали целыми часами и днями, но тем не менее никаких доказательств против них не было. Но решение о "виновности" Этель и Юлиуса Розенбергов было вынесено заранее.
Официальная версия в изложении Дона Уайтхеда выглядела так: "Дэвид работал над атомной бомбой, самым смертоносным оружием, которое когда-либо изобрел человеческий мозг. Юлиус же и Этель хотели получить от него сведения об его открытиях, чтобы ими смогли воспользоваться русские...
"Я дам тебе кое-что, и ты сможешь опознать человека, который придет к тебе", - сказал Юлиус Дэвиду. Затем Рут и Розенберги вышли на кухню. Юлиус оторвал кусок коробки из-под порошка для пудинга и разорвал его на две части. Одну из них он дал Рут Гринглас, и все трое вернулись в комнату. Дэвид Гринглас поглядел на обе половинки; если их составить вместе, место разрыва совпадет. "Ну и хитер же ты!" - заметил он.
Юлиус засмеялся: "Чем проще, тем хитрее!"
"В сентябре 1945 года, - пишет далее Дон Уайтхед, - Гринглас снова проводил свой отпуск в Нью-Йорке. На этот раз Гринглас, по его словам, передал Розенбергу эскиз поперечного разреза бомбы, сброшенной в Нагасаки. Гринглас нарисовал этот эскиз на основе своей работы над механизмом взрывателя и бесед между учеными и другими лицами, которые он подслушивал. Кроме эскизов, Розенберг получил также рукописные заметки о работах в Лос-Аламосе. Юлиус Розенберг был обрадован. "Это здорово", - похвалил он. Они поставили в комнате стол с картами и принесли туда пишущую машинку. Этель Розенберг перепечатала рукописные заметки Грингласа, а Юлиус и Рут исправили грамматические ошибки".
Теперь обратимся к следующим фактам. В осуществлении проекта атомной бомбы участвовало более 150 тысяч сотрудников. И только самый узкий круг приближенных Роберта Оппенгеймера - директора проекта, - имел общее представление об этом проекте. Всем же другим сведения о функции и значении их конкретных частичных работ для проекта в целом были неизвестны. В одном докладе об атомном центре Хэнфорд говорилось, что только для схематического наброска технологического процесса на данном предприятии потребовалось 30 толстых книг. Аналогичная ситуация была и в атомных центрах Ок-Ридж или Лос-Аламос.
И вот здесь-то всего один человек, слесарь-ремонтник в чине сержанта, "на основе собственной работы" и на основе подслушивания бесед смог воссоздать чертежи и технологический процесс создания атомной бомбы!
Во время судебного процесса против Этель и Юлиуса Розенберг выдвигались только обвинения, исходившие от супругов Гринглас, выступали или подвергнутые давлению ФБР "свидетели", или тщательно подобранная группа судей и прокуроров, которые всячески старались представить обвиняемых коммунистами. Например, фотограф Вен Шнайдер под присягой показал, что супруги Розенберг снимались в его ателье для паспорта, чтобы сбежать в Мексику. После процесса служащий ФБР Джон Гаррингтон заявил, что это утверждение было получено от фотографа путем шантажа. Сам Шнайдер признался, что прежде никогда обвиняемых не видел.
Кроме того, было возбуждено обвинение против Мортона Собелла, товарища Юлиуса Розенберга по учебе.
Оба со школьных лет встречались всего несколько раз. Тот факт, что Собелл как раз в период, когда развернулись "поиски атомных шпионов", уехал в отпуск в Мексику, ФБР расценило как бегство. Собелл был обвинен, как указывалось официально, в "заговоре с целью шпионажа". Прокурор обвинил его - опять же без всяких доказательств - в том, что он являлся "связным русских". Ведь для того, чтобы сделать спектакль убедительным для американцев, нужно было представить и "связного"!
Поскольку доказать ничего не удалось, суд направил свои усилия на детальное установление места и времени, где и когда встречались вместе обвиняемые или "свидетели".
Эти встречи, вполне обычные и нормальные между друзьями и родственниками, истолковывались как таинственные связи. Скандальная пресса сообщала о каждой такой встрече, подавая её как "идущее шаг за шагом разоблачение атомного шпионажа", и утверждала, будто Розенберги подвергли Соединенные Штаты чудовищную опасности.
Сообщения для прессы писал в качестве "специалиста" небезызвестный генерал Л. Клей7.
"Через десять секунд после того, как над Нью-Йорком была бы сброшена атомная бомба, - писал он, - в радиусе полумили оказалось бы уничтоженным все живое. Вот такую-то судьбу и хотели уготовить Соединенным Штатам обвиняемые!"
На электрическом стуле
Процесс начался 6 марта 1951 года в здании суда на Фоули-сквер в Нью-Йорке.
Ирвинг Кауфман, в свои 40 лет самый молодой и вместе с тем весьма честолюбивый член Верховного суда США, старался играть роль справедливого судьи.
- То, что я должен сказать, - заявил он, оглашая 5 апреля приговор, непросто для меня. Я размышлял над этим, днями и ночами, тщательно взвешивал доказательства, изучал дела и советовался со свой совестью. И все-таки я убежден, что нарушил бы важнейший и священный долг, возложенный на меня народом моей страны, если бы мягко обошелся с обвиняемыми Юлиусом и Этель Розенберг. Итак, я приговариваю их к смертной казни. Суд решил, что они должны быть казнены, в соответствии с законом, в течение недели, начинающейся в понедельник 21 мая. А теперь объявляю небольшой перерыв...
После перерыва Кауфман продолжал:
- Я приговариваю Мартина Собелла к тридцати годам каторжной тюрьмы. Хотя с моей стороны это может показаться излишним, я пользуюсь случаем заявить, что я - против любого помилования.
Этель и Юлиуса Розенберг отвезли в расположенную тридцатью милями севернее их родного города тюрьму Синг-Синг. Там они сидели, отделенные друг от друга тридцатью метрами, в изолированных камерах смертников, рядом с помещением для казни на электрическом стуле.
За время процесса правая пресса добилась большого успеха в воздействии на умы многих людей. Но постепенно становилось известно, какие чудовищные фальсификации привели к смертному приговору. И хотя для того, чтобы выступить в защиту Розенбергов, требовалось огромное мужество (юстиция США своим "фрэйм ап" продемонстрировала, на что она способна), все же нашлось большое число честных американцев, создавших примерно 70 комитетов, которые требовали "справедливости в деле Розенбергов".
В апелляционный суд было подано семь прошений, ходатайство о пересмотре дела было направлено в Верховный суд США, но все эти прошения и ходатайства были отклонены.
Два прошения о помиловании были направлены самому президенту. Альберт Эйнштейн посылал письма в Белый дом.
Лауреат Нобелевской премии Гарольд О. Юри, один из ведущих ученых в области атомной энергии, выступал в "Нью-Йорк таймс" в защиту Этель и Юлиуса Розенберг и просил о личной встрече с министром юстиции и президентом США, но допущен к ним не был. В защиту несправедливо осужденных выступили даже два члена Верховного суда США.
Волна протеста охватила все страны мира, и стало ясно, что цель, которую преследовала в связи с процессом империалистическая пропаганда, достигнута не была. Результат оказался противоположным: вместо ожидаемого роста престижа Соединенных Штатов, ФБР и американская юстиция оказались пригвожденными к позорному столбу.
Тогда организаторы процесса попытались добиться своего с помощью трюка. Этель и Юлиусу Розенберг объявили, что смертный приговор будет отменен, если они признаются в "выдаче секрета атомной бомбы". Этель и Юлиус оказались стойкими до конца и не запятнали своей чести ложью. Телефоны прямой связи с ФБР, установленные в камерах обоих смертников Синг-Синга, не зазвонили.
