Было ли это воображение, или действительно в этих холодных глазах мелькнул огонек жуткого язвительного смеха?
Когда мой друг вернулся, я сообщила ему свое решение, и ничто уже не могло меня поколебать. Я вернулась в Венецию и, обняв Дердре, шепнула ей:
– У тебя будет маленький брат.
– О, – засмеялась Дердре и захлопала от радости в ладоши. – Как хорошо, как хорошо!
– Да, да, это будет чудесно.
Я телеграфировала Лоэнгрину, и он поспешил приехать в Венецию. Он был в восторге, полон радости, любви и нежности, и демон неврастении на время покинул его.
Согласно второму контракту, подписанному с Вальтером Дамрошем, я в октябре уехала в Америку. Лоэнгрин никогда не видал Америки и очень волновался, вспоминая, что в нем течет американская кровь. На пароходе были наняты, конечно, самые роскошные помещения, для нас каждый вечер печаталось особое меню – ехали мы, как коронованные особы. Общество миллионера, безусловно, сильно облегчает путешествия: у нас была роскошная квартира в гостинице, и вся прислуга кланялась нам до земли.
Кажется, что в Соединенных Штатах существует закон, запрещающий двум любовникам путешествовать вместе. Бедный Горький и его подруга, прожившая с ним уже семнадцать лет, подвергались всевозможным гонениям, превратившим их жизнь в сплошной ад, но понятно, когда люди очень богаты, от этих маленьких неприятностей легко избавиться.
Поездка по Америке совершалась очень счастливо, успешно и удачно в материальном отношении до тех пор, пока как-то в январе ко мне в уборную не зашла очень нервно настроенная дама, которая заявила: «Но, милейшая мисс Дункан, вы не можете продолжать танцевать в таком состоянии! Ведь это видно из первых рядов».
– Но, милейшая госпожа X., – возразила я, – это как раз то, что я хочу выразить своими танцами: любовь – женщину – оплодотворение – весну. Картина Боттичелли: плодотворная земля – три танцующие Грации, близкие к материнству, – Мадонна – Зефиры, тоже близкие к материнству… Все шелестит, обещая новую жизнь. Вот что означает мой танец…
Г-жа X. посмотрела на меня с насмешливым недоверием, но все-таки мы сочли за лучшее прекратить турне и вернуться в Европу, так как мое благословенное состояние действительно становилось слишком заметным.
Я была очень счастлива, что с нами едут Августин и его девочка. Он разошелся с женой, и я считала, что поездка его развлечет.
* *
*– Не хотели ли бы вы путешествовать всю зиму по Нилу, чтобы уйти от мрачного нахмуренного неба туда, где сияет солнце; посетить Фивы, Дендеры – все, что вы мечтали видеть? Яхта ждет нас, чтобы доставить в Александрию на судне, которое повезет нас по Нилу, тридцать туземных матросов и первоклассный повар; каюты роскошны – это отдельные комнаты, при каждой ванна…
– Но моя школа, работа…
– Ваша сестра Елизавета отлично справляется со школой, а вы так молоды, что еще успеете наработаться.
Таким образом, мы провели зиму, путешествуя по Нилу. Это было сказочное счастье, вернее, почти было, так как изредка появлялось чудовище неврастении и черной рукой заслоняло солнце. Легкая фигурка Дердре то носилась по палубе, то бродила по древним улицам Фив. Малютка засматривалась на облупившихся древних богов. Увидев Сфинкса, она сказала: «О, мама, эта кукла не очень красивая, но очень величавая!» Она как раз начала говорить многослойные слова.
Девочка подолгу стояла перед храмами вечности, перед могилой маленького наследника фараонов. Мы видели Долину царей, перед нами уходили в пустыню караваны, дул ветер и нес песчаные волны по пустыне – куда?
Для нас Египет – страна снов, а для бедного феллаха – страна труда, но, во всяком случае, это единственная страна, которую я знаю, где и труд может быть прекрасен. Феллах существует по большей части чечевичной похлебкой и пресным хлебом, обладает красивым, гибким телом и что бы он ни делал – нагибается ли во время работ или наклоняется к Нилу за водой – всегда представляет собой бронзовую модель, радующую сердце скульптора.
* * *
Мы вернулись во Францию и высадились в Вильфранше. На время сезона Лоэнгрин нанял великолепную виллу в Болье с террасами, спускающимися к морю. С характерной для него порывистостью он забавлялся скупкой земель на мысе Феррате, где собирался построить величественный итальянский замок. На автомобиле мы ездили осматривать Авинионские башни и стены Каркассон, которые должны были служить образцом для этого замка. На мысе Феррате теперь высится замок, но, увы, недоконченный, как и многие из затей Лоэнгрина.
Сейчас он был неестественно подвижен. Если он не несся на мыс Феррат для покупки земли, он мчался в понедельник в курьерском поезде в Париж, чтобы вернуться в среду. Я спокойно оставалась в саду у голубого моря размышляющей о глубокой пропасти, отделяющей жизнь от искусства, и часто задумываясь над вопросом, может ли женщина стать настоящей художницей? Ведь искусству нужно отдавать все, а любящая женщина все отдает жизни. Во всяком случае, я уже во второй раз была разлучена со своим искусством и точно отрезана от него.
Утром первого мая, когда природа распускалась пышным цветом, море синело, солнце жарило и все ликовало, родился мой сын.
В отличие от глупого деревенского врача в Нордвике, умный д-р Боссон умело облегчал страдания благоразумными дозами морфия, и мой второй опыт сильно отличался от первого. Дердре вошла ко мне в комнату со своим прелестным личиком, полным ранних материнских забот.
– О, какой милый мальчик, мама, – воскликнула она. – Тебе нечего о нем беспокоиться. Я всегда буду о нем заботиться и носить его на руках.
Я вспомнила эти слова, когда она, мертвая, держала его в своих маленьких застывших восковых ручках. Зачем людям призывать Бога, который, если и существует, наверное, не обращает на все это внимания?
Итак, я снова лежала у моря с ребенком на руках, только вместо белой дрожащей от ветра виллы «Мария» был роскошный дворец, а вместо мрачного беспокойного Северного моря – голубое Средиземное.
24
По возвращении в Париж Лоэнгрин спросил меня, не хочу ли я устроить праздник в честь всех моих друзей, и предложил мне составить программу по своему усмотрению. Мне кажется, что богатые люди никогда не знают, как себя забавлять. Когда они дают обед, то он немногим отличается от обеда, устроенного бедным дворником. Я же всегда думала, что, имея достаточно денег, можно пригласить гостей на поразительный праздник. Вот что я придумала.
Гости были приглашены к четырем часам дня в Версаль и там, в парке, были раскинуты шатры, где их ожидали всякие яства, начиная с икры и шампанского и кончая чаем и пирожными. После чего на открытой площадке, где находились палатки, оркестр Колонна под управлением Пьернэ сыграл нам ряд произведений Рихарда Вагнера. Помню, как в тени больших деревьев удивительно звучала идиллия Зигфрида в этот прекрасный летний полдень и как вечером при заходе солнца торжественно неслись аккорды «Похоронного марша» из «Гибели богов».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
