Она схватила меня за плечи и нависла, как коршун над жертвой.
– Говори, что тебе известно!
– Каменная жрица должна родить ребёнка, который вернёт людям равнин утерянную…
Матушка оттолкнула меня. Зажмурилась на несколько мгновений.
– Всё, замолчи! – взмахнула руками и, прошагав к столику, залпом опустошила кружку с водой. Усмехнулась. – Пророчество… Оно исполнилось, – обронила глухо и как-то слишком печально. С безмерной усталостью провела пальцами по лбу – так, словно разом превратилась в очень старую женщину. – Ребёнок уже ходит по земле.
Ребёнок… Что-что?!
Я стояла, не в силах выдавить из горла ни слова. Только хлопала глазами и смотрела, как жрица вышагивала туда-сюда. В груди разливалось онемение, в голове – пустота.
– Случилось то, чего наши предки так боялись, и всё было зря. Зря! Кровь искателей прольётся по равнине, порядки изменятся... – монотонно бормотала она, а мне с каждым мгновением становилось всё страшнее.
– Не понимаю… – слова давались тяжело, приходилось цедить их буквально по каплям. – Зачем надо было вырывать страницу, утаивать знание? Разве это правильно?
Верховная хлопнула ладонью по столу и сжала руку в кулак. Потом нервно коснулась кровавого камня в ожерелье. Длинные пальцы теребили украшение, словно оно приносило ей успокоение.
– Что тут неясного? – она бросила на меня пристальный взгляд. – Раз уж ты знаешь… даже боюсь спросить, откуда, или, точнее, от кого… – ещё раз полоснула меня взглядом. – То не буду скрывать. Такие знания таят в себе опасность. Жрицы Матери Гор – такие же люди, даже ритуал посвящения не способен до конца вырвать корни всех соблазнов, потому родить дитя с огромной силой, в котором смешается кровь двух народов, может оказаться слишком большим искушением. Родить, взрастить и воспитать так, как будет угодно жадной до власти душе, превратить его в оружие.
Я слушала, а внутренности сворачивались узлом. Мурашки бежали по рукам, приподнимая волоски.
– Предки опасались, что кто-то из жриц может соблазниться такой возможностью и сговориться с чужаком. Уж лучше ничего не знать.
– Но вы ведь узнали!
Она сухо кивнула.
– Да. Верховные жрицы хранят память о пророчестве. Но я самонадеянно решила уничтожить страницу навсегда, чтобы даже пепла не осталось. Только вот не учла, что на равнинах вовсю о нём болтают. Хорошо, что многие принимают его за красивую сказку.
Я закрыла глаза и потёрла веки пальцами. Усталость этого дня навалилась с утроенной силой, а матушка Этера продолжала:
– Грядут великие и страшные перемены – конец нашего народа близок. Но в наших силах это предотвратить.
– Но откуда вы знаете, что ребёнок родился? – спросила я наконец. Сердце колотилось, как безумное. Внутреннее чувство подсказывало – эти мгновения, этот ночной разговор, будут иметь свои последствия. Решается что-то безумно важное.
– Матерь Гор послала мне сон, – она нахмурилась и в задумчивости облизнула губы. – Впервые я что-то почувствовала в ночь, когда к нам явились лестрийцы. А предчувствия, как ты знаешь, меня ещё никогда не подводили. В последнее время знаков слишком много, ошибки быть не может.
– Кто этот ребёнок?
Я должна получить ответ!
Иначе просто умру.
– Я пока не знаю. Но он есть, это точно. Возможно… – она понизила голос, а потом тряхнула головой. – Я часто вспоминала Ледару из Синего камня, когда-то мы были подругами, а потом… Я долго не верила в её смерть. Выспрашивала у Матери ответы, гадала на рунах и камнях, но те молчали.
– Что с ней случилось? – я пожирала глазами Матушка Этеру, я впервые видела её такой.
Верховная поджала губы, будто раздумывая, говорить или нет. Но эта ночь, все эти события сделали её откровенной, и она продолжила:
– Ледара пропала около тридцати лет назад, когда случился обвал в одном из старых святилищ. С тех пор о ней ничего не слышали, ни знака не было, ни весточки…
– Вы считаете, что она могла… – я сглотнула и нервно облизала губы. – Выжить и родить ребёнка? Того самого?
– Всё могло быть. Боги ведут нас запутанными тропами, никогда не знаешь, как сложится узор. Помнишь, я спрашивала, не замечала ли ты странностей?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Да, я припоминала тот разговор у подъёмника, когда направлялась в святилище у Извилистой. Тогда ещё сбежала поспешно, пока Матушка не догадалась о моих планах.
– В моих предчувствиях была и ты. Это может быть как-то связано с тобой.
– Но я ничего не знаю, правда! – я прижала руки к груди. – Я…
– Я рассчитываю на тебя, дитя, – мягко произнесла она. – Скоро и тебе должно явиться пророчество. Сон. Знак. И ты не должна мне лгать. Ясно, Рамона?
Она говорила, а я как наяву видела тот сон – девушка-невеста, снег, золото и кровь. Реки крови. Было ли это плодом моего растревоженного подсознания, или…
– Скажите, Верховная, только Матерь Гор может посылать пророческие сны? – в голове мелькнула совершенно безумная мысль.
Дикая.
– На это способен любой из древних богов. У каждого народа есть свои пророки, но видеть их волю может только тот, в ком течёт кровь его бога-покровителя. Поэтому с нами молчат Отец Равнин, Отец всех Вод и другие. Все, кроме Матери Гор.
– Ясно, – я выдохнула вместе с воздухом остатки сил. Качнулась и схватилась за столик.
Матушка Этера внимательно следила за мной. Старая лиса. Пыталась вести себя, как ни в чём не бывало. Днём шантажировала меня, а сейчас делает вид, что посвятила в тайну, открыла сердце.
Нет, нельзя ей верить. Она хитра, как сотня подгорных духов.
– Ответьте, Матушка, почему все так боятся, что дети равнин вернут себе магию?
– Потому что тогда они нас просто раздавят, – просто и жёстко ответила Верховная. – Прольётся наша кровь.
Я несколько мгновений стояла, переводя дух.
– Вы думаете, можно остановить пророчество?
Матушка кивнула.
– Но как?
– Можно сделать так, чтобы некому было его исполнить.
– Вы говорите об… – я расширила глаза, не решаясь произнести последнее слово. Теперь мне стало по-настоящему страшно. Ледяная рука обхватила горло, меня забила нервная дрожь.
– Будь внимательна, Рамона. Тот, о ком я говорю, может оказаться рядом с тобой.
– Что вы от меня хотите, Верховная? Что вы знаете обо мне? – измученная всем пережитым, почти взмолилась я.
Она опустила взгляд, пряча глаза под веером ресниц. Коснулась подушечками пальцев мерно пульсирующего кровавого камня в ожерелье.
– Мне нет нужды вредить тебе. Напротив, я хочу тебе помочь, – слишком кроткий голос, чтобы быть искренним. – Твоя душа бродит в потёмках, но я помогу ей выйти на свет.
Ох, Бездна и её чудовища! Я чувствовала себя так, будто стою перед самым беспристрастным в мире судом, уже зная, что меня ждёт смертный приговор. Что бы не замыслила матушка Этера, это явно что-то нехорошее.
Я провела по предплечьям и стиснула локти – захотелось закрыться, убежать, спрятаться. Жрица говорила загадками, но между строк скользил ответ – надо лишь схватить конец нити и раскрутить весь клубок. Интуитивно я чувствовала, я давно его знала.
– Ребёнок из пророчества должен умереть.
Внезапная тяжесть обрушилась на грудь, выбила дыхание. Я стояла, ни жива, ни мертва, и только сердце ошалело стучало в рёбра.
Дитя из пророчества.
Ребёнок человека с равнины и Каменной жрицы.
– А теперь иди, Рамона. Я хочу побыть одна.
Я покинула Верховную в полном молчании. Шла, не разбирая дороги и держась рукой за стену, чтобы не упасть. Привалилась лбом к холодной стене и зарыдала.
Я плакала от безысходности и собственной беспомощности. Разве может песчинка остановить механизм, который уже завертелся? А человек удержать горный обвал, когда камни уже вот-вот посыплются на голову?
Такой слабой и запутавшейся я не чувствовала себя ещё никогда, а последние события меня просто добили. Перед глазами мелькали ужасные картины, а я не могла даже вернуть власть над своим разумом, чтобы их прогнать. Чтобы не рухнуть, я села и спрятала лицо в ладонях.
