— Простите, но уже темнеет, — промямлил один из гвардейцев.
— Вот и доброволец. А ну, пошел!
Нея чуть отступила, чтобы не попасть под раздачу. И в очередной раз удивилась энергичности чиновника. Он даже не ел, только допрашивал и орал. То на солдат заставы, то на гвардейцев.
Крик поднялся не без причины. И это не касалось напрямую воровства камней и покушения на его жизнь. У Олмера отняли возможность наказать главного виновника. Чиновника душила бессильная ярость. Вот из-за чего всех чихвостили.
Спустя два часа после ареста, комендант Северной заставы Кавин Четон повесился в собственной спальне. Его заперли там из уважения к званию и прошлым боевым заслугам. Предварительно из спальни вынесли острые предметы, а преступнику связали руки. Судя по тому, как потрепалась веревка, комендант расшевелил узел зубами. И позже повесился на той же веревке. Прикрепил к старой тяжелой люстре и спрыгнул со стула.
Когда об этом стало известно, Нея потихоньку пошла вместе с Олмером. Слышала, как чиновник полоскал солдат за недосмотр и чуть ли не рычал, как раненый зверь. Мысленно она соглашалась и сожалела, что комендант так легко отделался.
Если бы кто-то заикнулся о ее черствости, Нея показала бы свои руки. Пальцы сгибались, но тряслись, и пройдет ли этот тремор, Харт не знала. И о магии, которая почти не задерживалась в резерве, тоже ничего не могла сказать. Более того, она не считала себя обязанной оплакивать кого бы то ни было, только потому, что тот умер. Короткая война все же приучила смотреть на многое иначе.
Да и там, у фундамента недостроенной крепости, никто не думал о пощаде. Комендант убил бы их без раздумий. Не упади на его голову «огненный дождь» так бы и случилось, сила оставалась на стороне Четона.
Но им повезло и все завершилось в один момент. После огня скертанцы испугались, часть одежды загорелась, и они бросились на снег. В этот момент их скрутили — сложно вообразить — пятеро солдат заставы. И сделали это быстрее, чем Нея могла надеяться. Она даже испытала гордость за них.
Да, никакой жалости к коменданту Харт не испытывала. Правда, тут же себя поймала на мысли, что будь на его месте Олмер, тоже бы не особенно переживала.
После боя о них с Эзрой никто, кроме Милкота, снова не побеспокоился. Олмер будто не замечал четырех человек у себя под носом.
До дома коменданта добирались сами. И чего это стоило, лучше не вспоминать. Потом ведьмак раздал зелья, что-то шепнул и самочувствие вроде бы улучшилось. Только осадок от равнодушия королевского чиновника, к тем, кто спас его жизнь, остался.
Возможно, от усталости Нее лишь мерещились неблагодарные люди и жуткие проблемы. Даже действие выпитого зелья ей не нравилось. Оно вроде бы придало каких-то сил, притупило боль, но спать все равно хотелось! Только вот другие снадобья ведьмак запретил. Даже пригрозил нашептать сон, если они полезут в его сумку.
Будто кто-то мог понять, что там к чему!
И хотя Нея очень рассчитывала получить то могучее зелье, ставящее на ноги и мертвеца, спорить остереглась. Невменяемый Эзра с круглыми глазами ее настораживал.
— А вы-то, что здесь забыли? Идите спать, Харт, — почти без раздражения проговорил Олмер.
Оказывается, они остались в кабинете один на один.
Нея откашлялась и шагнула вперед.
— Мне нужен от вас документ, подтверждающий мою невиновность и сохраняющий звание лейтенанта, — объяснила она. Может, и зря начала в лоб, но по-другому не умела.
Олмер будто не удивился, откинулся на спинку кресла и кивнул.
— А что же лейтенанта, а не капитана? — спросил чиновник.
— Мне достаточно того, что я уже имею.
Она готовилась, что ее сейчас выставят и даже сильнее выпятила челюсть. Но Олмер просто встал и расстегнул сюртук.
— Говорите, нужен документ? — его глаза чуть сощурились. Он опустил руки к штанам и потянул завязки. — Идите-ка сюда.
«Что-что?» — хотелось ей спросить. Не верилось, что у чиновника оставались силы.
«Могуч», — как наяву прозвучал голос Эзры в голове Харт.
Нея усмехнулась, потом хмыкнула и расхохоталась в голос. Она знала, что делает хуже. Злопамятный и мелочный чиновник, такого фиаско не забудет. Только вот остановиться не могла, все смеялась и смеялась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Чиновник, замерший в позе полной готовности, вдруг тоже усмехнулся. Согнулся пополам и начал как-то каркать, но быстро пришел в себя. Поправил одежду и снова сел. Взгляд его стал задумчивым.
— Да, вы все-таки похожи на мою покойную жену. — Он пододвинул к себе пустые листы, а Нея подняла брови. — Она тоже не велась на провокации. Что ж, Харт, заходите завтра, будут вам документы.
— Мне хотелось бы их получить сейчас. В том числе и бумагу на имя Эзры Фаруна.
— Его тоже сделать лейтенантом? — Все же Олмер устал, поняла Нея, по его голосу. И сделала еще один шаг вперед, показывая, что не отступит.
— Комендант его обвинил в помощи бандитам, но мы знаем, что это ложь.
Чиновник еще внимательнее оглядел Нею и взял пустые листы.
Вот так просто?
Олмер писал короткими предложениями и ставил размашистую подпись, будто выписывал чеки кредиторам. То бишь никакого удовольствия на его лице не мелькало. Спустя каких-то пятнадцать минут в руках у Неи были три короткие записки с подписью чиновника.
— Не могли бы вы поставить и королевские печати?
Она протянула бумаги обратно и Олмер их даже взял. Его взгляд блуждал по строчкам. Молчание затягивалось.
— Как же меня достало, — тихо проговорил он, а потом как рявкнет. — Да сядьте уже Харт!
Нея опустилась на стул с удовольствием. Простоять полдня под дверью оказалось худшей пыткой для ее тела.
— Печати. — Шлеп, шлеп, шлеп — появились три кружка на всех документах, чиновник резко протянул их Нее. — А знаете, что у коменданта вот в этом самом столе лежала бумага точно с такой печатью?! Я голову ломал, откуда этот мелкий человек узнал о поставке камней. Заметьте, узнал раньше, чем его назначили на должность. И знаете что?
«Олмера накрыло», — поняла Нея и выпрямилась на стуле, так ей было легче делать заинтересованный вид.
— Он узнал от короля! Его Величество предоставил Четону гарантию того, что ему вверят Северную заставу, где вскоре появится крепость из зачарованных камней. Такой утешительный жест. Крепость, вместо курортного городка. — Он со злостью откинулся на спинку стула. — За Четоном стоит только король, который и не подозревал, что его гарантия стала началом плана по его же ограблению.
Нея кивнула, показывая, что слушает. Она не могла сказать, что ее интересовали подробности дела, но считала себя обязанной быть в курсе, ради своей безопасности и безопасности своих людей.
— В гарантии даже стоит точная дата начала строительства и начала поставок камней, — уже спокойнее продолжил Олмер. — Король человек слова и опоздания не было. Четону нужно было лишь узнать подробности у ответственных людей. А это дело нескольких визитов.
— Потому он так часто отлучался с заставы?
— Нет, отлучался он, чтобы не попасть под подозрение. А вот занял свою должность коменданта позже, чем его просили как раз потому, что узнавал подробности и снабжал ими своих людей.
— Ясно. Непонятно только как он спутался со скертанцами. Насколько слышала, он служил на юге.
— Его сын женат на северянке, — пояснил Олмер. — У них с полковником Четоном плохие отношения и мне писали, что они не разговаривали более семи лет. Как раз с момента объявления о помолвке. Три года назад сын уехал в Скертанию, принял дело отца своей жены и живет до сих пор там… Вероятно, отношения с сыном наладились.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Чиновник пробарабанил пальцами марш и взял какие-то документы.
— Свободны, Харт. — Он склонился над листами. — Завтра возвращаетесь к своим обязанностям. Никакого отдыха. И так людей мало.
Ей повезло, что Олмер устал и злился на мертвого коменданта. Причем злился так, что вокруг себя ничего не замечал. Хотя судя по тому, как быстро он накатал эти документы, многое обдумал заранее.
