Среди деревьев сумерки сгущались быстрее, чем на открытом пространстве, и Антону стало казаться, что уже наступила ночь, но на самом деле он просто подсознательно торопил время.
Вскоре его глаза стали закрываться. Он начал клевать носом. Потом вздрогнул, очнувшись, и с тревогой бросил взгляд на пленника. Филин дремал, положив руки на колени. Успокоившись, молодой человек протер глаза, потянулся и попытался сосредоточиться.
Но постепенно мысли снова стали путаться, веки — наливаться тяжестью, а сознание — уплывать в неизведанные дали.
* * *
Антон проснулся от странных звуков. Ночь еще не наступила. По всей видимости, он проспал совеем недолго. Тряхнув головой, пришел в себя, огляделся и охнул, увидев, что Филин лежит на земле с красным лицом и хрипит, широко открыв рот. Одна его рука была отведена в сторону, веревка, тянущаяся от запястья к петле на шее, зацепилась за сучок, натянулась и теперь душила пленника.
Антон вскочил, сделал несколько шагов в сторону Филина и остановился в нерешительности, глядя на судороги бандита. Однако, вспомнив слова Кремня о том, что охраняет он теперь не только пленника, но и десятилетнего мальчика, больше не раздумывал — подлетел к мародеру и начал растягивать петлю на его шее. И внезапно ощутил на своем горле железную хватку крепких пальцев.
— Ну что, дорогуша, поиграем? — злорадно проговорил Филин. Антон хотел отцепить от себя его руку, но пальцы сжались с
такой силой, что парень едва не потерял сознание от боли.
— Говоришь, видел, как твой дружок узлы вязал? — процедил бандит. — Ну что же, валяй, развязывай, а почувствую, что душишь, — горло вырву!
Для наглядности он снова сжал пальцы, и Антон захрипел, беспомощно схватившись за руку Филина. Когда бандит немного ослабил хватку, парень вытянул руки, нащупал веревку и петлю на ней, принялся распускать узлы.
В это время Филин начал обыскивать его свободной рукой.
— Где пистолет, засранец? — спросил он, не найдя оружия.
— Вы...пал, — прохрипел Антон, вспомнив, как что-то полетело в траву, когда он вскочил. Но тогда он еще плохо соображал, поэтому не придал значения. Сейчас это спасло молодому человеку жизнь — Филин наверняка застрелил бы его, едва освободившись от петли. Хотя и без пистолета бандит вряд ли оставит его в живых. Антон начал медленно подтягивать ногу, чтобы ударить. И как только Филин блаженно заулыбался, почувствовав свободу, двинул ему в бок коленом. Пальцы бандита разжались, и молодой человек вырвался. Хотел броситься прочь, но Филин схватил его за лодыжку и потянул к себе, другой рукой развязывая узлы на своих ногах.
Антон извивался, и вскоре ему удалось высвободиться. Он сразу рванул к пистолету. Нашарил его в траве, но едва взял в руки — получил сильный удар под ребра и снова выронил. Бандит был рядом и искал глазами оружие, наконец увидел и потянулся за ним.
Антон понял, что единственный шанс спастись — укрыться за аномалией. Он поднялся и рванул к той ловушке, за которой недавно укрывался Кремень. Филин выстрелил в спину, но промахнулся, а следующую пулю уже отклонила аномалия.
— Вот гаденыш! — процедил сквозь зубы бандит. — Я тебе сейчас кишки выпущу и на ветках развешу!
Антон ничего не ответил, внимательно следя за его движениями. Едва мародер делал шаг в сторону, он смещался в другую. Бандит несколько раз пытался навести на него пистолет, но Антон все время скрывался за ловушкой.
— Чтоб тебя! — начал терять терпение Филин. Он нервно покосился в ту сторону, откуда могли появиться Кремень с Мякишем, потом снова посмотрел на молодого человека. — Будь уверен, молокосос, мы еще встретимся!
Подхватив на ходу рюкзак с вышитым львом, Филин скрылся за деревьями.
В груди Антона бушевала буря. Ему хотелось выть от досады. Мало того что сам едва не погиб в очередной раз, так еще и подвел людей, которые надеялись на него. Из опасения, что бандит может обойти его со спины, он, вспомнив уроки Кремня, ушел с поляны. Затаился во мраке леса и, коря себя за тупость, стал ждать возвращения Кремня и Мякиша.
гз
Разведчик проснулся сразу, едва сталкер положил руку ему на плечо. Вокруг начинал заниматься рассвет. Лагерь хантеров едва виднелся за утренним туманом.
— Чего не разбудил? — сонно жмурясь, спросил Мякиш. — Как без отдыха воевать собираешься?
— Да что мне одна-две ночи без сна? — отмахнулся Кремень. — Да и не собираюсь я воевать. Если все обстоит так, как ты вчера говорил, надо просто зайти в лагерь, пошарить в двух палатках и быстро сбежать в сторону Периметра. Никакой войной тут вроде не пахнет... Или как? '
— Никаких «или как». Действуем по плану.
— Ну вот и хорошо.
Со своего наблюдательного пункта выбирались примерно так же, как и забирались накануне вечером: ползли сквозь колючие кусты и прыгали через ямы с черной водой, в которых что-то шевелилось и пускало пузыри.
К лагерю подходили не таясь, нарочито громко покашливая и переговариваясь. Видимо, поэтому никто не стал их останавливать и тыкать автоматными стволами, что было бы вполне закономерно. Даже часовой, явно заметив утренних гостей, остался стоять на месте и лишь наблюдал, как из первой палатки вышел человек в пятнистой униформе и остановился, заложив руки за спину. Нижняя челюсть часового равномерно двигалась вверх-вниз.
Шагов за десять Кремень поднял руки и бодро крикнул:
— Эй, свои идут, не стреляйте!
— Не бойся, мы сразу не стреляем, — сказал хантер с едва заметным акцентом. — Зато когда стреляем — это наверняка. Кто такие? На охрану лагеря? Опоздавшие?
— На охрану, если заплатят, как обещали, — подпустил в голос нотки независимости и осторожности Кремень.
— Сколько вас? — Человек в пятнистой униформе вытащил блокнот. — Кто прислал?
— Двое нас, — протянул Кремень, оглядываясь на Мякиша. — А прислал...
— Филин, — подхватил Мякиш, останавливаясь справа и чуть сзади от Кремня. — Сказал, что сюда сам попозже придет, а нам обещал верное дело.
— Да, есть Филин, — нашел что-то в своем блокноте хантер. Потом еще раз внимательно осмотрел новичков. — Что с глазом?
Мякиш опустил взгляд и переминался с ноги на ногу. Кремень ухмыльнулся:
— Учить пришлось, как в Зоне себя правильно вести. А это — для закрепления пройденного материала.
Хантер не улыбнулся в ответ и сказал после паузы:
— Идите к дальнему костру — ваша группа там пищу принимает. Через час подъем и составление графика патрулирования. Никуда от вашей группы не отходите, а то могут быть проблемы.
— Эй, а как насчет денег? — подал голос Мякиш.
— Все будете решать со старшим своей группы. Идите. Кремень демонстративно пожал плечами и вразвалку зашагал
туда, где в глубине лагеря разгорался костер. Мякиш постарался идти так же расслабленно и даже небрежно сплюнул на землю, но хантер, прежде чем вернуться в свою палатку, остановился и долго провожал его взглядом. Чувствуя спиной этот пристальный взгляд, Мякиш вдруг понял, что действительно выглядит в этом лагере странно и неуместно. Оставалось надеяться, что все подозрения хантер предпочтет обсудить со старшим группы людей Филина.
У костра никого не оказалось, хотя здесь явно кто-то только что разводил огонь. Кремень и Мякиш постояли несколько минут, осматриваясь, потом переглянулись и разошлись — каждый к своей цели. Разведчик направился в сторону склада, а сталкер должен был проверить странную палатку, из которой за много часов всего лишь раз вышел человек и к которой никто не подходил. Туман удачно прикрывал движение обоих: от костра уже не было видно ни часового, ни палатку, в которой скрылся встретивший их хантер.
Мякиш неторопливо прошел между двумя рядами палаточных растяжек, миновал аккуратно прикрытый маскировочной сетью туалет, обогнул пластиковую бочку с водой, вкопанную до половины в землю зачем-то прямо посреди тропинки, и оказался перед входом в самую большую палатку лагеря. За время наблюдения отсюда не раз выносили продукты, шанцевые инструменты и мотки кабеля. Смысл многих манипуляций остался для разведчика непонятным, но если где и следовало искать контейнеры, то именно здесь — другие палатки для хранения такого оборудования явно не подходили.
Мякиш постоял несколько секунд, прислушиваясь, потом осмотрелся, быстрым движением отодвинул полог и проскользнул внутрь. Ткань палатки оказалась тонкой и гладкой на ощупь, похожей больше на нежный шелк, чем на грубый армейский брезент, каковым казалась при взгляде со стороны. Внутри пахло пылью и пластмассой. Постояв несколько секунд неподвижно в темноте, разведчик вытащил из кармана узкий длинный фонарик. В ярком луче света замелькали белые и синие пластиковые пакеты, легкие трубчатые стеллажи, лопаты, фляги, две «косы» сигнальных датчиков, и наконец — о чудо! — знакомые оранжевые с черными вставками контейнеры.
