фотографии, где она лучезарно улыбалась уже с повзрослевшими дочерьми.
И как раз эта ее сияющая улыбка в данный момент обращена на меня.
Словно она не знает, что это я убила ее дочь. Наверное, и правда не знает. Наверное, Мак
не говорила с ней с тех пор, как узнала, что это я отвела Алину в ту аллею, где она умерла.
Представив на мгновенье, как бы она смотрела на меня, если бы знала обо всем, я
застыла и перестала дышать, с трудом сдержав рвоту. Она бы возненавидела меня, презирала
бы, смотрела бы так, будто я самое отвратительное и ужасное создание на Земле. Вцепилась
бы ногтями мне в лицо.
Но нет, в ее взгляде эта... эта... мамо-любвеобильная-фигня, будто я лучшая подруга ее
дочери или типа того, а не убийца ее ребенка. А я-то думала, что самое ужасное, что мне
может встретиться на этих улицах, это Мак.
Она стиснула меня в объятиях, прежде чем я успела среагировать, что подтверждает,
насколько я была не в себе. В удачные дни я могу увернуться даже от капель дождя! Я
замираю на мгновенье в ее нежных материнских руках, так и хочется обнять ее за шею. Все
проблемы забываются на груди у мамы. От нее так приятно пахнет. Я окутана ароматом ее
духов, запахом выпечки, впитавшимся в одежду, и чем-то непонятным, может,
материнскими гормонами, что заставляют женщину пахнуть по-особенному, когда та растит
детей. Все эти запахи сливаются в лучший в мире аромат.
Когда Ро забрала меня в аббатство, после маминой смерти, я каждые пару дней моталась
домой. Приходила в мамину спальню, чтобы вновь ощутить ее запах на подушке. У нее была
желтая наволочка с маленькими уточками по краям, как на моей любимой пижаме. Но
однажды запах просто исчез. Без следа. Даже со своим суперобонянием я ничего не
чувствовала. В тот день я поняла, что она никогда не вернется.
- Отстаньте от меня! - я резко вырываюсь из ее объятий и отступаю, нахмурившись.
Она сияет, как один из суперфонариков Риодана.
- И хватит мне улыбаться! Вы даже не знаете меня!
- Мак так много о тебе рассказывала, что мне кажется, будто знаю.
- Ну, это просто глупо с вашей стороны.
- Я читала последний Дэни Дейли. Мы с Джеком не слышали об этих жуках. Ты
замечательно справляешься, информируя людей. Держу пари, это огромный труд.
- И что? - подозрительно спрашиваю я. Чувствую, тут есть какое-то "но".
- Но теперь тебе больше не нужно так напрягаться. Можешь расслабиться и позволить
взрослым позаботиться об этом.
- Ну да. А где эти взрослые были, когда стены пали? Где они были до сих пор? Вы
просто отлично обо всем заботились, да?
Она рассмеялась, и этот звук был просто музыкой для моих ушей. Смех матери. Ничто
так не согревает сердце, как он. Наверное, потому что я очень редко слышала смех своей
мамы. Я смогла рассмешить ее всего три раза. Один был еще до того, как я впервые
"переместилась". А после мне удавалось это всего пару раз. Хотя я старалась. Пока ее не
было дома, я запоминала смешные истории, услышанные по телеку. Я смотрела мюзиклы,
разучивала забавные песенки. Но что бы я ни делала, все было не так. А Рейни Лейн смотрит
на меня с б ольшим одобрением, чем моя собственная мать.
- Вы должны уйти. Нет, постойте. Нельзя идти одной. Я найду кого-нибудь, кто отведет
вас туда, куда вам нужно. Почему вы, вообще, одна разгуливаете по Дублину? Вы что, не в
курсе? На улицах целая толпа всевозможных монстров! И скоро стемнеет!
Кто-то же должен втолковать ей прописные истины.
- Ну, разве ты не милашка, когда беспокоишься обо мне? Но не стоит волноваться. Джек
паркуется за углом, дорогая. На улице так много мусора, что невозможно припарковаться
ближе. Я все говорю и говорю мистеру Риодану, что важно убираться и за пределами своего
клуба, но он так и не нашел для этого время. Наверно, нам придется ему помочь. Ты же сама
знаешь, как он занят, дел по горло.
- Преступления отнимают много времени, не так ли?
Она смеется, и я начинаю подозревать, что она просто не в курсе происходящего.
- Какая же ты смешная! Мистер Риодан - преступник. Этот хороший человек, - она
качает головой, улыбаясь, словно это шутка дня. Она точно не в курсе. - Дэни, милая,
надеюсь, ты заглянешь к нам. Мак тоже была бы рада. Почему бы тебе не пообедать с нами
завтра?
Ага, конечно. А в меню: шашлык из Дэни с овощами гриль. Нет уж. Они, наверно,
забьют меня до смерти, как только Мак им все расскажет.
- Хочу тебя кое с кем познакомить. Есть замечательная новая организация в городе,
которая занимается потрясающими делами, способствуя переменам.
Я посылаю в небеса преувеличенно драматичный взгляд, а потом перевожу его на неё.
- Только не говорите мне, что имеете в виду Этих Попечителей. Пожалуйста, скажите,
что вы не имеете в виду Этих Попечителей.
- Но я именно их и имею в виду. Ты о нас уже слышала! - она вновь засияла.
- Нас? Ах! Пожалуйста, скажите мне, что не являетесь одной из них! Это невозможно!
Вы знаете, что они ненавидят меня?
- Нет, ну что ты. Попечители никого не ненавидят. Мы все за восстановление города и
помощь жителям. Кто тебе сказал это?
- Мы, - она сразила меня наповал. Мак тоже с ними? - Чувиха, тогда как объяснить, что
они скопировали мои листовки, присвоили себе мои послания и печатают всевозможную
ложь обо мне.
- Я знаю только, что высшее руководство Попечителей готово встретиться с тобой. Они
такого же высокого мнения о тебе, как и Мак.
Боже милосердный, так они тоже жаждут моей смерти. Высшее руководство. Как мило.
Пусть очередь займут. За Кристианом будут. Который сразу после Темных Принцев.
- Они думают, что из тебя получится замечательный активист. Я тоже так думаю.
Я посмотрела на нее.
- Вам лучше бы перепроверить информацию. Кажется, вы кое-что упустили.
Руководство этой организации точно не рассматривает меня в качестве активиста. Никогда
не рассматривало, и никогда не будет.
Ненавижу организации в принципе. Люди должны быть свободными, свободно дышать
и жить собственным умом, а не политикой партии. Иначе они отупеют. Станут тупым
стадом.
- Миссис Лейн, так приятно видеть вас снова, - произнес Риодан, и я чуть не упала. И не
только потому, что не слышала, как он подошел к нам, а еще и потому, что он был вежлив. А
Риодан не бывает вежлив.
Раскрыв рот, я рассматриваю его.
- Чувак, ты хорошо себя чувствуешь?
- Как никогда.
- А с чего вдруг притворяешься милым?
- Мистер Риодан всегда милый. Он был очень гостеприимным хозяином, когда мы
останавливались в Честере.
- Вы не останавливались в Честере, вы были заложниками, - да что со всеми не так?
Почему они не видят то, что есть на самом деле?
- Он и его люди заботились о нашей безопасности, Дэни. Синсар Дабх уничтожала всех,
кого любила Мак.
- А дверь была заперта? Чувиха, это и делает вас заложниками, - отвечаю я.
- Наша дверь не была заперта.
Чего?
- Да, и вы даже знали, как ее открыть? Эти его навороченные панели?
- Мистер Риодан показал Джеку и мне, как работают двери.
Чего?
- Да, но за дверью были охранники. Не дающие вам выйти.
- Для нашей защиты. Мы могли свободно приходить и уходить. Но сами решили
остаться. В городе было опасно, когда книга была на свободе. Мы с Джеком очень
благодарны за помощь мистеру Риодану в эти трудные времена.
Я хмуро смотрю на Риодана с самодовольной улыбкой на лице. Скорее всего, он
прошептал какое-то заклинание над ними, как в тот раз в Хаммере, когда заставил меня взять
шоколадный батончик, пробормотав непонятные слова. Он делает из людей марионеток.
Пустоголовых рабов. Но не из меня.
- А вы знаете, что он заставил меня работать на него, держа Джо в заложниках? -
спрашиваю я у Рейни. Она должна очнуться и пошире открыть глаза.
- Ты о той милой молодой официантке? Я видела, как она смотрит на него. Она с ума по
нему сходит, - говорит Рэйни.
И это выводит меня еще больше. Мама Мак может сказать, что Джо без ума от этого
психопата, просто взглянув на нее? Черт! Невероятно! В добавок ко всему, Рейни так
одурачена этим психопатом, что с ней нет смысла вообще разговаривать! Но вряд ли это
заставит меня заткнуться.
- А вы знаете, что у него есть приватные клубы в Честере, где...
- Я только что говорил с Бэрронсом, - перебивает меня Риодан. - Мак на пути к вам,
миссис Лейн. Она должна подойти в любую секунду.
Я одарила его подозрительным взглядом. Скорее всего, он лжет. Он же прекрасно знает,
что я не рискну это проверять.
Рейни тепло мне улыбается.
