— Нет? — не веря своим ушам переспросила Бренда, и кровь опять прилила к ее побледневшим щекам.
— Я все время забываю, что тебя долго не было в Чвокой Шмари, — сказал Рэндальф. — Видишь ли, столь велика была потребность в эльфах, трудолюбивых крошечных существах, что как раз последнее место, где их можно сейчас найти, — это Эльфийский Лес.
— Правда? — спросила Бренда со слабой улыбкой.
— В основном эльфы теперь живут и трудятся на Мосту Троллей, в Гоблинтауне и в замке Рогатого Барона; и они так любят свою работу, что просто с ног сбиваются, славные крошки! — И Рэндальф сокрушенно покачал головой. — Мне, право, очень жаль тебя разочаровывать, но, увы, эльфов в этом лесу нет!
Бренда рассмеялась.
— Ничего, я прекрасно обойдусь и без эльфов! — Она поправила свои огненно-рыжие косы, обретая былую уверенность. Затем хлопнула Рэндальфа по плечу могучей рукой воительницы и сказала: — Тогда, Рэймонд, давай! Показывай, как поскорее пройти к этой Хихикающей Поляне!
Скрывая охвативший его при словах «Хихикающая Поляна» ужас, Рэндальф вежливо ответил:
— С огромным удовольствием!
Минут десять они шли очень быстро и сильно углубились в лес. Тени от деревьев стали длиннее. Эльфийский Лес особенно красив в час заката, когда воздух как бы незаметно меняет окраску — от светло-желтого до цвета золота и красной бронзы. На ветках распевали вечерние песни птицы. Какие-то существа скреблись и сновали под кустами в преддверии ночи. Теплый легкий ветерок шептался с дрожащей листвой.
— Ах, как прекрасен этот лес! — воскликнул Джо.
— Слышишь? Он говорит, что мы прекрасны, — раздался вдруг голос у него за спиной.
Джо резко обернулся. Но сзади никого не оказалось. У меня, должно быть, воображение слишком разыгралось, решил он, а может, просто ветер шуршит листвой… И Джо поспешил за остальными, таща за собой упирающегося Генри.
Он нагнал их на маленькой поляне. Рэндальф сидел на старом пне, весь красный, запыхавшийся, и без конца повторял:
— Ничего не выйдет! Я больше не могу. Я совершенно выбился из сил и должен отдохнуть!
— Какой кошмар! — воскликнула Вероника. — Наш толстячок сподобился сделать чуть больше трех шагов и так утомился, что уже должен прилечь!
— Скажи ей, чтобы она заткнулась, Норберт, — слабым голосом промолвил Рэндальф. — Я слишком устал, чтобы спорить с нею.
— Заткнись, Вероника, — покорно сказал Норберт.
— Но ведь действительно темнеет, — сказала Бренда, опасливо озираясь, — а здесь, по-моему, вполне подходящее местечко для лагеря. Можно переночевать здесь и завтра с рассветом отправиться дальше.
— Ты просто читаешь мои мысли! — воодушевился Рэндальф и тут же удобно улегся на толстый ствол поваленного дерева. — Не могла бы ты взять на себя руководство по устройству лагеря, Бренда? А я тем временем попытаюсь восстановить свои силы.
— Противный толстяк улегся прямо на бедную старую тетю Этель, — послышался возмущенный шепот у Джо за спиной.
— А ты посмотри, какой цветущий вид у этого нахала!
— Не обращайте внимания, они скоро уйдут.
Джо огляделся: кто это там шепчется? Неужели он сходит с ума?
— Эй! — окликнул он невидимок. — Привет! Тут кто-нибудь есть?
— Не валяй дурака, Джо, — сонно сказал Рэндальф, надвигая на глаза шляпу, — лучше помоги Бренде. О-о-о! — застонал он. — Как распухли мои бедные суставы!
— Норберт, расстели одеяло вон там, — командовала между тем Бренда, — а потом сходи за хворостом для костра. А ты, Вероника, собери щепочек для растопки. Джо, выложи, пожалуйста, вот здесь кружок из камней для кострища. — И Бренда отстегнула от седла большой черный котелок. — Я пока постараюсь что-нибудь приготовить на ужин.
— Ты только недолго, — сказал Рэндальф. — Я чувствую, что слабею.
— В основном головой! — заметила Вероника.
— Собирай щепки, Вероника, — напомнил ей Рэндальф. — Хорошая растопка — основа любого настоящего костра. Я прав, Бренда?
— Ты прав, Рудольф, — откликнулась принцесса-воительница, извлекая из седельной сумки несколько морковок и луковок и кидая их в котелок.
Недовольно ворча, Вероника нырнула в густую лесную тень. За нею последовал Норберт с боевым топором в руках. Джо принялся выкладывать из камней крут для кострища и вдруг услышал, как совсем рядом кто-то бубнит:
— Раз картошка, два картошка, йо-хо-хо, вот лентяй!
На этот раз Джо не выдержал и решил сразу выяснить, кто это там бормочет. Источник голоса он нашел почти сразу, на краю поляны: там между деревьями бежал лесной ручей, весело болтавший на ходу всякую чушь:
— Футбол и теннис — игры на просторе! Колеса смажьте и расправьте паруса! Сирень — вот лучшая для девушки подруга!..
Говорящий ручей! Джо покачал головой. Такое возможно только в Чвокой Шмари!
Ему вдруг ужасно захотелось пить. Опустившись на колени, Джо зачерпнул пригоршню холодной чистой воды и уже поднес ее ко рту, когда чья-то твердая рука хлопнула его по плечу и прозвучало суровое: «Нельзя!»
Джо поднял голову. Это была Бренда.
— Никогда не пей из говорящих ручьев, не вскипятив прежде воду! — сказала она, набирая воду в котелок. — Запомни на всякий случай.
— На случай чего? — спросил Джо.
Но ответить Бренда не успела: лес огласили горестные вопли: «Ой! Ой-ой-ой! Ой!», и чей-то угрожающий голос откликнулся: «Ничего! Он за это заплатит!»
Бренда и Джо стремглав бросились назад и обнаружили, что Рэндальф по-прежнему спокойно дремлет, вытянувшись на стволе дерева.
— Это ты кричал? — спросил Джо.
Рэндальф нахмурился:
— Вот еще! Я думал, это ты!
Все трое посмотрели друг на друга и в один голос воскликнули: «Норберт!»
И тут как раз людоед выбежал из чащи, прижимая к груди здоровенную охапку хвороста. Он швырнул свою ношу рядом с выложенным на земле кострищем и сказал, вытирая пот со лба-.
— Ну и работенка!
— Неужели нужно было непременно поднимать такой игум? — упрекнул его Рэндальф. — Я даже беспокоиться начал.
Как всегда что-то сердито ворча, из чащи вылетела Вероника; ее клюв был полон веточек, соломинок и кусочков сухой коры. Она села на один из камней кострища, высыпала собранную растопку на землю и повернулась к Бренде.
— Итак, признавайся, от чего умерла твоя предыдущая служанка? — спросила она.
— Довольно, Вероника, — сказал Рэндальф.
— Нет, я хочу знать! — И Вероника взъерошила перья на шее. — Конечно, я всего лишь маленькая птичка, не такая, как эта громадная, прыгающая от радости рыжеволосая буханка сопливого хлеба…
— Вероника! — резко одернул ее Рэндальф. — Нельзя так разговаривать с принцессами-воительницами! — Он повернулся к Бренде. — Прости, госпожа моя, глупая птица не имела в виду ничего дурного…
— Как раз имела! — сердито заявила Вероника. — Я…
— Заткнись, Вероника! — рявкнул Рэндальф.
— Фр-р-р-фу! — презрительно фыркнула Вероника и взлетела на одну из ближайших ветвей.
Когда костер как следует разгорелся, Бренда поставила котелок с водой на огонь, и вскоре они уже сидели на широком толстом одеяле Норберта и ели весьма, надо сказать, жидкий супчик, сваренный Брендой, в основном из морковки и лука. Ветер стих. В небесах зажглись звезды. Полная луна, высвечивая даже листья подлеска, плыла высоко в небесах.
Вероника, устроившись поближе к огню, трудилась над каким-то семечком. Джо сидел, одной рукой прижимая к себе Генри. Сниффи свернулся клубком, удовлетворенно мурлыча. Бренда, сидя по-турецки, полировала свой меч; отблески пламени играли на ее лице, точно высеченном из камня.
Рэндальф, поставив на землю пустую миску, с улыбкой смотрел на Бренду. Когда она вопросительно подняла на него глаза, он попросил:
— Расскажи нам еще о своих приключениях, Бренда. — И, приготовившись слушать, поудобнее вытянулся на одеяле, — Честное слово, Норберт, твое одеяло куда удобнее, чем мое королевское ложе, — счастливо вздохнул Рэндальф.
— Что же вам рассказать? — задумчиво промолвила Бренда, изучая зарубки на лезвии меча.
— Ты слишком долго думаешь, — презрительно заметила Вероника. — Наш толстячок уже отключился!
В лесной тиши раздался негромкий трескучий храп. Бренда улыбнулась:
— Он наслаждается отдыхом. А ведь и нам, пожалуй, пора спать. День завтра будет долгий и трудный. А Сниффи посторожит. Да, Сниффи?
Огромный розово-полосатый кот встал с нагретого места у костра и с наслаждением потянулся. Генри тявкнул и подбежал к Сниффи, желая составить ему кохмпанию.
Джо улегся на толстое Норбертово одеяло, подложив под головую руки, и стал смотреть в залитое лунным светом небо. Да, день был действительно очень длинный! И все-таки в поход они вышли! И наконец-то близки к поставленной цели!
