— Но, господин! — тут уже не выдержал Кориус. — Нишай — сын змеи и предатель, а его искусство печатей…
— Заткнись, дурак, — отмахнулся терий Верден. — Это будет очень временный союз. Ровно до того момента, пока Нишай не подставит мне своё тощее горло! — Он сделал знак рукой: «марш-марш»: — Лети, Шудур!
— Но, господин, — нашёлся главный колдун. — Драконы не кормлены. И на подготовку делегации нужно время. Ведь обиженный Нишай может встретить нас магическим огнём.
Терий Верден нахмурился:
— Ну, тогда — завтра утром! Если ты не вылетишь завтра утром, я сначала отрежу тебе нос потом уши, а потом голову!
— Понял, господин! — Шудур поклонился так быстро и низко, что перед глазами замелькали искры.
«Да что же за день такой! Не хватало ещё, чтобы терий Верден даже на время объединился с этим хитрым выкидышем змеи!»
Шудур попятился к выходу, но наместник окликнул его:
— Нет, стой! Я ещё не закончил о тех делах, что и тебе нужно знать. Садитесь же! — велел он присутствующим.
И колдун, не чуя ног, опустился на войлок.
— Вернёмся к перевалу! Я устал ждать!.. — Терий Верден швырнул в Шудура пачку кожаных свёртков-донесений. — Все твои писульки — мусор! Мне донесли, что караванщики и не собираются уходить!
— Они что, решили зимовать здесь, в горах? — удивился Кориус. — Но как они прокормят своих птиц?
— А я откуда знаю? — рявкнул на него терий Верден. — Скажи мне, Шудур? Неужели нет достойной магии, чтобы изгнать их отсюда⁈ И что вообще творится в саха: крики не давали мне спать всю ночь! Ты слышал, колдун? Караванщиков — вон! И в первый день месяца марала наше войско должно быть на перевале!
Терий Верден уставился на Шудура, ожидая возражений, но тот молчал.
Он понял, чего боится наместник. (Узнать бы ещё, какая тварь кормит его новостями в обход главного колдуна!)
Шудур знал, что сын императора, малолетний Нордай, прибудет к огненному перевалу в месяц марала. А что если он сам найдёт решение? Разрубит огонь и захватит чудесный город Туле?
Нордай смел, дерзок, и драконий меч у него имеется.
Тогда терию Вердену останется только перерезать себе горло, ибо власть старого императора кончится, а он начнёт служить мальчишке тринадцати зим.
И пресмыкаться перед ним, целуя ноги, чтобы сохранить хотя бы власть наместника!
К полудню, оглохнув от крика наместника, Шудур покинул наконец юрту для совещаний и отправился в каменный лабиринт. Он располагался в самом центре саха и обеспечивал его магическую защиту.
Там дежурные колдуны занимались насущными делами и поддерживали процветание нового города. То есть кормили чёрные камни душами пленников, создавали защитные амулеты, варили зелья и разрабатывали планы борьбы с хитрыми дикарями из так и не покорившихся горных деревень.
Понимая, что где-то рядом бродит наушник и предатель, Шудур выбрал пару особо доверенных колдунов — Чомура и Бангу — и отправился с ними в крепость.
Только по дороге, сделав привал, главный колдун отослал подальше стражников и решил посвятить Чомура и Бангу в суть завтрашней миссии.
— Терий Верден приказал мне лететь на рассвете в долину реки Кадын, где сиятельный Нишай ставит эксперименты над дикарями, — начал он, пристально вглядываясь в лица колдунов. — Наместник желает, чтобы мы кланялись выродку низко и пригласили его в саха.
— Но, господин? — тут же откликнулся хитрый Чомур, прекрасно знавший, насколько дружен главный колдун со скорпионьим отродьем. — А если Нишай не согласится?
— Мы будем умолять его! — воскликнул Шудур с пафосом, достойным императора.
— Нишай славится своей несговорчивостью, — ухмыльнулся Чомур. — А если он попытается напасть на нас? Или напустить дикарей? Ведь явно, что все окрестные дикари давно уже стали его рабами.
— Все? — деланно ужаснулся Шудур.
— И у них много луков и стрел, мой господин, — продолжал Чомур. — И копья! Огромные копья! Я боюсь, что они тут же нападут на нас. А ещё у них есть крылатые волки — это большая угроза для наших драконов. Рискнём ли мы опуститься в долину Кадын, кишащую дикарями, волками, оружием?
— А что ты предлагаешь? — оскалился Шудур.
— Может быть, мы прокричим Нишаю это приглашение сверху?
— А если он оскорбится? И всё равно напустит на нас дикарей?
— Он должен понять, что если нападёт на посланцев терия Вердена, они могут использовать молнии и выжечь приречную долину вместе с Нишаем! — замахал руками Чомур.
— Но только ради безопасности терия Вердена! — воскликнул Шудур в притворном ужасе.
— Конечно, господин! — осклабился Чомур.
И Шудур кивнул — они поняли друг друга.
Второй колдун не был так изощрён в интригах. Он сидел на траве и лупил глаза, как налим перед варкой.
— Нишай коварен, он может оказать сопротивление, понимаешь? — начал втолковывать ему Шудур.
Колдун догадался, наконец.
Он закивал и проблеял:
— Но что мы скажем терию Вердену?
— Что Нишай не пожелал лететь в саха и напал на нас! Жестоко напал! И нам пришлось отбиваться! От долины не должно остаться камня на камне, понимаешь?
Банга кивнул, но Шудур решил оставить его на всякий случай ночевать в крепости, чтобы не допустить утечки информации. Дураки опаснее шпионов.
Драконы, разумеется, были накормлены и вполне могли бы лететь прямо сейчас. Вот только Шудур был ещё не готов к трудной операции по экстренному уничтожению Нишая.
Добравшись до крепости, он сам отобрал особо доверенных воинов. Проинструктировал, не раскрывая всех планов, но напирая на враждебность Нишая. Потом составил список особо доверенных колдунов и долго размышлял над ним, вписывая и вычёркивая имена.
Нишай не должен был выжить. Он умён и прозорлив. И владеет нужным оружием.
Если Нишай влезет в историю с перевалом, Шудуру не видать дивного города Туле как своих ушей.
В саха Шудур вернулся затемно. Устал так, что ноги уже не держали. Но когда подходил к своей юрте — опять вышла задержка.
Один из охранников окликнул его:
— Господин колдун?
И указал вверх.
Далеко-далеко, кажется, что над крепостью или чуть дальше к горам, кружил одинокий чёрный дракон.
Солнце садилось, и его было трудно даже разглядеть, но стражник попался глазастый.
— Вроде, свой, чёрный, — негромко сказал стражник Шудуру. — Но как-то не по установленному порядку, господин. Мало ли что?
Шудур кивнул. Но сил разбираться с очередным безобразием у него не было.
«Завтра», — решил он. — Завтра утром я сниму непослушную голову с этого драконьего всадника. Ведь велел же всем сидеть тихо и готовиться к вылету! Вот же дети больной овцы!'
В юрте Шудур со стоном опустился на мягкую кошму и кликнул слугу, ведавшего шпионами.
— Что там Нишай? — спросил он.
— Всё так же, господин, — прошептал слуга. В юрте совсем никого нет. Мы весь день следили ней!
Шудур посмотрел в отверстие над очагом и увидел луну.
— И луна как назло вышла, — вздохнул он. — Вечно она всё делает мне назло.
Колдун тяжело вздохнул: про юрту-то он и забыл. Нужно было вставать и идти обыскать её. Лучшего времени не будет.
Взяв только личную охрану, главный колдун, сопя от боли в натруженных ногах, отправился в юрту Нишая.
Вошёл, оставив охрану снаружи. Сам разжёг очаг и обомлел — всё походное имущество Нишая, все его сундуки были на месте!
Забыв о боли в ногах, Шудур подскочил к одному из сундуков. Выхватил амулет, защищающий от магии — ведь Нишай явно запер сундуки не простыми печатями.
Пара заклинаний, две вспышки, едкий зелёный дым — и… один из сундуков сдался! Он был полон добра!
Шудур подвернул рукава халата, готовясь запустить руки в кучу расшитых золотом и серебром тканей и парадной одежды.
А ведь в каком-то сундуке и монеты! И оружие!
И тут какой-то шум раздался за юртой, а следом — крики ужаса. Неужели опять демоны? Ну что за…
