И чем больше моя жизнь приходила в норму, тем острее я это чувствовал. Мне не хотелось, чтобы ты думала, будто я прошу прощения. Или пытаюсь вернуться в твою жизнь. Мне не хотелось, чтобы это звучало так, будто я… напрашиваюсь на сочувствие.
Напрашивается на сочувствие? После всего, что ему пришлось пережить? Только Джо Марран может быть настолько строг к себе. В этом секрет его успеха и вместе с тем – корень его проблем.
– Мне бы даже в голову такое не пришло. – Я смотрю ему в лицо и внезапно хочу крепко-крепко его обнять. – Ты ведь это знаешь.
– Беда в том, что чем дольше я тянул, тем труднее это становилось. – Он пожимает плечами. – Если тебе от этого станет легче, то маме я рассказал всю историю примерно месяц назад.
– Месяц назад? – Я округляю глаза. – Маме?
– Ну да, – с пристыженным видом кивает он. – Она была потрясена. По-настоящему. Почти в прострации. А потом тут же сказала: «Джо, ты должен все рассказать Эффи». На самом деле я пришел на эту вечеринку в надежде, что ты будешь здесь. Что у меня появится шанс… все исправить. С опозданием на четыре года.
Я мысленно возвращаюсь к той ужасной встрече в кафе четыре года назад. Джо почти не смотрел мне в глаза. У него был голос как у робота. Но я, вместо того чтобы задаться вопросом, отчего так, приняла все за чистую монету. Я стала винить его. Но мне следовало бы призадуматься. Мне следовало бы призадуматься.
– Джо, я чувствую себя ужасно, – в порыве раскаяния говорю я. – Я такого тебе наговорила.
– Я тебя не виню, – быстро говорит Джо. – Ты чувствовала себя преданной. Это можно понять.
Он снова бросает взгляд мне на шею, и я вспоминаю жестокую фразу, брошенную ему на прощание. Хорошо, что ты подарил мне самый маленький бриллиант в мире. Будет не так обидно выбросить его в мусорное ведро.
Теперь мне вспоминается, какое подавленное выражение было в его глазах при этих словах. Почему я не насторожилась? Почему не уловила?
– Зря ты не рассказал мне, Джо. – Я улыбаюсь, но на моих ресницах дрожат слезы. – Я понимаю, почему ты не стал, но мне правда очень жаль. Тогда бы… – я сглатываю, – мы бы не…
У нас все было бы по-другому, хочется сказать мне, но это прозвучит слишком мелодраматично. Пусть даже это действительно так.
– Знаю. Но я долго был не в себе. А когда наконец собрался с мыслями, ты завела новые отношения. Ты была счастлива. И что мне было делать – разрушать их? Позвонить тебе и сказать: «Да, я разбил тебе сердце. Так вот, сейчас я могу все объяснить». Было слишком поздно. Я не ожидал, что ты меня простишь. – Джо на мгновение встречается со мной взглядом, его лицо чуть мрачно. – Порой в жизни мы просто упускаем возможности.
– Я не была счастлива, – тихим голосом говорю я. – Нет.
Джо молчит, словно переваривая мои слова.
– Ты выглядела счастливой. Ты встречалась с тем парнем, Домиником. А до него ты гуляла с… – он запинается, точно сам не может поверить в то, что собирается произнести, – с Хамфом.
– О Хамфе не надо. – Я сокрушенно прижимаю руку к лицу. – Пожалуйста, не надо о Хамфе. Мне так стыдно за это.
– Признаюсь, это было неожиданно. Даже мама, которая твердо была на твоей стороне, слегка засомневалась, увидев вас с Хамфом на рождественской службе. – Он делает паузу. – На тебе была экстравагантная меховая шляпа. Ты называла его «дорогой».
Сквозь пальцы я вижу, как он внезапно весело фыркает.
– «Хамф, дорогой, – передразнивает он меня. – Хамф, дорогой, с тобой не соскучишься!»
– Не надо! – невольно хихикая, говорю я.
– Тогда мне, разумеется, было не до смеха, – говорит Джо. – Но сейчас… кажется забавным.
Я почти стыдливо улыбаюсь ему в ответ. Выходит, мы все еще можем смеяться? А раз так, то это почти что чудо.
– Прости, что я так себя вела на рождественской службе. – Я сокрушенно качаю головой. – Это был сплошной спектакль. Мне хотелось, чтобы ты понял, чего лишился. – Я делаю паузу, затем неловко добавляю: – Мы с Хамфом никогда…
– Правда? – после очередной паузы говорит Джо.
– Да.
Мне почему-то нужно, чтобы он знал об этом. Но имеет ли это какое-нибудь значение, трудно сказать. Лицо Джо непроницаемо, выражение темных глаз непонятно. Атмосфера электризуется, и я отвожу взгляд.
– Забавно, что в конце концов мы оказались здесь, – говорю я, шаркая ногой по деревянному полу. – Где все закончилось.
Повисает тишина, и я смотрю на пылинки, кружащие в солнечном луче. Затем Джо тихо говорит:
– Я так не думаю. Я считаю, что здесь все началось.
Его слова застают меня врасплох. Долгое время я считала, что этот дом на дереве – декорация к истории моего любовного краха, унижения и страдания. Но сейчас я мысленно перепрыгиваю в ее начало, в напоенный солнцем, бесконечный день, когда два подростка впервые познали друг друга. Если закрыть глаза, я как сейчас ощущаю колючий коврик. Жесткий, деревянный пол. Тело Джо, вжимающееся в мое, – непривычно напряженное, уверенное и настойчивое. Ощущения, казавшиеся новыми и вечными. Боль и блаженство.
Я забыла. Нет, точнее, не забыла, а решила не вспоминать. Но сейчас… Я медленно поворачиваюсь к Джо, в голове у меня звенит. Воздух оживает, я чувствую это. Атмосфера электризуется все сильнее. И в унисон с ней оживает мое тело. Во мне нарастает острый, пульсирующий голод.
Что это? Ностальгическая тоска по тому, что было у нас тогда?
Нет. Это голод сиюминутный. Страстное желание востребовать назад его тело, это место, этого мужчину. Прямо сейчас.
Я нервно встаю, и Джо следует моему примеру. Я смотрю мимо него, в окно, вид за которым остается неизменным еще с тех времен, когда нас не было на свете. Затем медленно поворачиваюсь и смотрю в лицо Джо.
– Порой в жизни выпадает второй шанс, – шелестящим голосом говорю я. – И можно вернуться обратно. Прямо к тому моменту… когда все начиналось.
В лице Джо что-то меняется. Его взгляд, темный и настойчивый, прикован ко мне и как будто вопрошает. Это тот же вопрос, который безмолвно задаю я.
– Я помню каждое мгновение того дня, – говорит он. Его низкий хрипловатый голос звучит завораживающе. – А ты? Мы целовались прямо тут. И мы оба так отчаянно этого хотели, но нервничали, помнишь? Тянули время. Затем наконец ты сказала: «Это тот день?» А я сказал: «Ты уверена?» Потому что я не хотел… – Он осекается, тяжело дыша. – А ты сказала: «Да». И вот тогда мы…
Он делает шаг вперед,
